Поражение демона (ЛП)

Он не мог ответить, это было более чем очевидно, катаясь по траве и корчась от боли. Алан издавал гортанные стоны, похожие на вопли агонизирующего, загнанного зверя. Син перевернула его на спину, не заботясь о больной ноге. Алан жалобно вскрикнул, но девушка была танцовщицей, а это значит — прочь сомнения, когда решение принято. Син положила голову Алана себе на колени, чувствуя, как загнала себя в ловушку, но сдаваться не в ее правилах. Она не могла его бросить здесь совсем одного, беспомощного и не могла позвать на помощь.

Все, что она могла, это смотреть, как по телу Алана пробегали конвульсии, одна за другой. Девушка гладила его по волосам, а он отворачивался от нее, содрогаясь от приливов боли. Отчаянные стоны рвались из его груди, а приступы все длились и длились. Син казалось, что это никогда не закончится, а затем все прекратилось. Вечерело, в тускнеющем свете дня кожа Алана казалась подернутой пеплом. Он все еще вздрагивал от приступов боли, но страшное напряжение спало. Алан моргнул и уставился на девушку. Очки на нем перекосились, и от этого он выглядел слегка растерянным.

— Синтия?

— Что, черт возьми, это было? — спросила Син.

Алан подтянулся на руках, пытаясь сесть. Ему это удалось. Син поразилась его физической силе, но ее задело, что Алан, придя в сознание, попытался оказаться от нее как можно дальше. Парень сделал движение, будто бы собирается встать, но благоразумно отказался от этой идеи, оставшись сидеть на траве. Он стер пот со лба, и даже такое усилие причинило ему боль.

— Это, — сказал Алан, — были маги.

— Ковен Авантюрина, — кивнула Син. — Они пытают тебя!

Алан одарил ее усталой улыбкой, пытаясь показать, что все не так плохо, как казалось.

— Что-то вроде того, да. — Алан откинул волосы со лба привычным жестом, его пальцы дрожали. — Теперь мне никогда не удастся заставить тебя поверить, что ты мне ничего не должна, не так ли?

— Нет, — кивнула Син, само собой, он не сможет.

Она уже знала, что обязана ему всем, а теперь получила лишние тому доказательства, страшные в своей убедительности. Это мог быть Тоби, это мог быть ее малыш! Алан понял, что ей пришло в голову именно это.

— Не беспокойся, — Син вздернула подбородок. — Я не собираюсь набрасываться на тебя и сексуально домогаться. Сексуальная неотразимость — не твоя сильная сторона, знаешь ли.

— Да уж догадываюсь, — слабо усмехнулся Алан.

— Нет… — Син прикусила язык и тут же сменила тему. — Как ты себя чувствуешь? Зачем они это делают с тобой?

— Ужасно, — поспешно ответил Алан все с тем же отсутствием бравады в голосе, как и в случае с успехами в стрельбе из лука. — Они это делают, чтобы заставить Ника делать то, что им нужно.

Он вздохнул и потер внутреннюю сторону левого запястья, там, где была метка магов.

— Вот почему Джеральд пометил меня, и Селеста решила, что влияние на меня через метку будет весьма ценно. Они хотели заполучить меня как заложника, чтобы посадить демона на поводок. Мое убийство им не выгодно. Каждый раз, когда Ник отказывается повиноваться их приказам, они дают небольшой урок о своем могуществе.

Это объясняло, почему в последние недели на Ярмарке было так тихо, в то время как Син ждала, что маги явятся и нападут яростно и беспощадно, они пошли другим путём. Как только маги убедятся, что демон в их власти, они придут.

Син должна была просчитать такой вариант развития событий, а не принимать Ника и Алана в союзники с такой готовностью. Она отставала от Мэй на несколько шагов.

— Мэй знает?

— Да, — сказал Алан. — Она догадалась сама, и я не стал скрывать. Плюс, я стараюсь больше не врать ей.

Его голос потеплел, когда он говорил о Мэй, Син отметила это. Всё ясно: Мэй — та, что оказалась достаточно умной, чтобы догадаться обо всем; та, которой он старается не врать, та, кого он хочет.

— Ты не злишься?

— Что ты имеешь ввиду? — насупился Алан.

— Тебя пытают, — Син повысила голос, — и демон позволяет это!

Этого было достаточно, чтобы заставить ее истерически рассмеяться, или закричать. Маги переоценили демона. Они думали, что тот будет возражать, что Алану причиняют боль или что его человеческая игрушка сломана, но Ник был всего лишь демоном. Демоном настолько бесчувственным, что даже не злился, несмотря на то, что Алан готов был отдать за него всё. Демон был холоден и бесстрастен, глядя на страдания брата. Син обозвала себя идиоткой семью разными способами, но все равно пребывала в легком замешательстве. Ник — демон. Им всё равно.

— Ник не знает, — возразил Алан. — Маги передают мне послания для него, а я не доставляю. Я получаю предупреждение о времени атаки магов и успеваю уйти подальше, чтобы он не видел. Ник понятия не имеет, что делает ковен.

— Ты — чокнутый придурок! — Син опутало силками ужаса и шока. — А что, если они узнают об этом, и решат, что ты бесполезен? Они убьют тебя!

Уголок рта Алана дернулся.

— Тогда они потеряют все рычаги давления на Ника, которые когда либо существовали, не так ли? Он будет в безопасности. Не станет делать ничего ужасного, будет дружить с правильными людьми. Он будет в порядке.

— Да, но ты будешь мертв, — напомнила ему Син.

Алан казался спокойным, но все еще выглядел неважно.

— Я признаю, что ситуация не идеальная.

— Демоны всегда забирают больше, чем ты можешь дать, — Син понизила голос, вспомнив Мэррис и ее налитые чернотой глаза. Алан покачал головой, и закрыл глаза, слишком уставший, чтобы держать их открытыми. Син внезапно захотелось убрать волосы с его лица, позаботиться о нем, как она заботилась о Тоби и Лиди. Алан выглядел таким уставшим и потерянным, и Син подумала, что никто не заботился о нем уже долгие годы. Он не примет её заботу, и он ясно дал понять это. Голос Алана был прекрасен, даже когда в нем сквозила мучительная боль.

— Любовь всегда стоит больше, чем ты можешь заплатить, — сказал он. — И она оправдывает цену.

Они сидели в прохладной траве в сгущающихся сумерках и молчали. Син понятия не имела, что ответить. Все, что она думала об Алане, было истиной. Он безумец. Нормальные люди не любят демонов.

— Я не понимаю, — наконец призналась она, — зачем ты делаешь все это.

— Ты бы не сделала этого для брата и сестры? — спросил Алан. Син промолчала. Через мгновение, она протянула руку и коснулась его руки, изо всех сил стараясь показать, что это не попытка вторжения в личное пространство, а лишь утешение. Алан замер, взволнованно взглянул на девушку, но все же переплел свои пальцы с ее, и сильно сжал. Возможно, он отчаянно нуждался в утешении и не важно, откуда оно исходило. Син хотелось просидеть с ним здесь вечность, но у нее были другие обязанности. Приближалась ночь.

— Я должна идти, — неловко сказала она после продолжительной паузы. — Дети.

— Конечно, — отозвался Алан. — Прости, что так надолго оторвал тебя от них. Спасибо.

— О, ради Бога, — за грубостью Син попыталась спрятать слезы. — Только не надо меня благодарить!

Она помогла Алану встать, и он позволил ей это, но отказался опереться на нее. Син шла рядом с ним к его машине, спускаясь с холма так же медленно и осторожно. На полпути у Алана зазвонил телефон. Резкий звук был чуждым этой вечерней тишине. Алан выудил телефон из кармана, и Син ни разу не удивилась, услышав, как он говорит сильным и уверенным голосом.

— Привет, Ник, — сказал он, и после паузы добавил. — Да, если ты собираешься убивать людей с помощью кисточки, то будешь добираться домой на метро. Таковы мои правила. Я считаю их суровыми, но справедливыми. И я не думаю, что ты забыл, как пользоваться плитой, пока меня не было.

Алан поддерживал разговор, с любовью поддразнивая брата, и голос его звучал абсолютно нормально. Если бы она была Ником, то вряд ли заподозрила что-то. Пожалуй, у магов не будет шанса убить Алана. Она сделает это за них.

Син позволила парню сесть за руль и уехать домой, где он будет притворяться, что устал от обучения стрельбе из лука. Она вернулась к детям, поблагодарила Триш за то, что та уложила их в постель. Девушка толкнула дверь и вошла. Лиди проснулась и сидела на кровати, держа в руках хрустальный шар. Шар светился, отбрасывая цветные тени.