Идеальное свидание

В то же время дверь на лестницу раскрылась, и показалась целая толпа журналистов. Они непрестанно щелкали затворами камер, освещая помещение гаража вспышками, и забрасывали Демпси вопросами, которые не осмелились задать в официальной обстановке.

– Тренер Рейно, вы уже назначили дату свадьбы?

– Как, по-вашему, это отразится на команде?

– Как долго вы встречались со своей ассистенткой?

Последний вопрос был задан сухопарой женщиной, которой удалось первой подскочить к Демпси и сунуть ему под нос диктофон. Один из охранников с легкостью оттеснил ее и открыл дверцу «лендровера», чтобы Демпси мог сесть внутрь.

– А Валентина знает? – не сдавалась костлявая репортерша, стуча в окно машины после того, как он захлопнул и заблокировал дверцу.

Аделаида забилась в угол, когда Демпси оказался рядом с ней. Автомобиль тронулся.

– Привет, Аделаида, – излишне весело поприветствовал Демпси, поражая глубоким, низким голосом все ее чувства разом, как иногда случалось, когда он называл ее полным именем.

Ей ненавистно, что даже сейчас он способен вызвать такую реакцию. Он будто высосал весь воздух из салона, невозможно ни вдохнуть, ни выдохнуть. Аделаида молча смотрела, как он стаскивает форменную куртку «Харрикейнз», оставшись в черной футболке и черных же брюках, придающих ему сходство с наемным убийцей.

Наемным убийцей, нацелившимся разрушить ее бизнес. И будущее.

И все из личных эгоистичных соображений.

– Не мог бы ты напомнить Эвану, что моя машина находится на уровне C? – Она наградила его гневным взглядом, мысленно призывая себя не слишком впадать в эмоции. Нельзя давать волю ярости, как бы сильно этого ни хотелось.

Долгие годы, наблюдая Демпси в действии, она изучила его достаточно хорошо, чтобы понимать, что никто пребывающий в плену собственных чувств не сможет одержать над ним победу. Руководствуясь хладнокровием и здравым смыслом, он игнорирует оппонентов, не способных вести переговоры.

– Неразумно садиться за руль, когда ты взвинчена, – заметил он, вытягивая руку вдоль спинки сиденья.

Почти касаясь ее. Почти.

Совсем не так, как в крошечном офисе перед пресс-конференцией, когда Аделаида пыталась заслонить дверь, чтобы не дать ему уйти. Тогда она ощутила тепло его руки на бедре. На краткое мгновение их тела соприкоснулись, и у нее едва не случилась остановка сердца. Натужно сглотнув, она запретила себе думать о странном влечении. Очевидно, с его стороны ничего подобного не было.

– И похищать ассистентку, с которой встречаешься, тоже неразумно, – с горечью парировала она.

– Мы не встречаемся, а обручены. – Он легонько дернул ее за прядь волос, будто она маленькая девочка с хвостиками, готовая следовать за ним куда угодно, стоит лишь пальцем поманить. – Позднее я пошлю кого-нибудь забрать твою машину. А пока безопаснее держаться вместе.

– Для кого именно безопаснее? – Аделаида подавила желание отодвинуться от Демпси, чтобы не дать понять, как глубоко затронуло ее его галантное обращение. Верно, она все еще сердится, хотя тело затопила новая волна жара. – И кто дал тебе право решать, что мне делать, а что нет? Разверни эту чертову машину!

Запертая на заднем сиденье роскошного автомобиля в компании харизматичного мужчины, она попала во власть мощных эмоций, с которыми давно, но безуспешно боролась.

– Ни ты, ни я не станем привлекать к команде ненужного внимания.

– Неужели? По этой причине ты во всеуслышание объявил о нашей так называемой помолвке, зная, что я не смогу возразить? – Она с силой сжала кулаки, пытаясь обуздать гнев.

Эван вырулил на шоссе, ведущее на запад, в противоположную от ее дома сторону. Прямиком к особняку Рейно в Метейри. Мир вращается вокруг желаний Демпси.

– Уверен, ты думаешь, что я сделал это исключительно ради себя. И команды. Хотя на самом деле это и для тебя тоже. – Взгляд его золотисто-карих глаз оставался прикованным к ней, даже когда на многочисленных экранах стали транслировать футбольные новости. Какая женщина не дрогнет, став единственным объектом пристального внимания мужчины вроде него?

– Хотя бы ради нашей многолетней дружбы не нужно мне врать. – Она пыталась успокоить свое глупое сердце, из-за близости Демпси работающее с перебоями. – Хоть друг с другом мы можем быть совершенно откровенными, а?

– Я откровенен как никогда! – Демпси придвинулся ближе к Аделаиде. – Я не хочу становиться свидетелем твоего поражения. Никогда и ни в чем. Даю слово, если ты пробудешь со мной еще сезон, я окажу твоей фирме всяческую поддержку. Ты ведь знаешь, какие у меня связи.

Серьезное обещание, куда более серьезное, чем браслеты с бриллиантами в качестве утешительного приза.

– Я не хочу фирму, осененную благодатным светом семьи Рейно. Хочу все сделать сама, чтобы было чем гордиться. – Раньше он бы понял, что она имеет в виду. – Неужели не помнишь, какие чувства испытываешь, создавая что-то, целиком и полностью принадлежащее тебе? Без поддержки.

Звонок телефона не дал ему возможности ответить.

– Рейно! – прорычал он в трубку.

Аделаида кипела от злости. Именно по этой причине ей и нужно покинуть Демпси. Он всецело предан своей команде и семейному бизнесу и уже много лет не уделяет времени ни ей, ни некогда существовавшей между ними дружбе. Разговаривает с ней, как с сотрудницей, а не как с девушкой, посвященной во все его тайны.

Ему ничего не известно о шагах, предпринятых ею в последние недели. Например, о том, как она сумела раздобыть деньги на создание своей первой модели одежды. Аделаида устала от того, что он не хвалит ее усилия и вообще никак не признает то, что она делает. Она по горло сыта его миром, не способным остановиться хоть на мгновение. Даже ради беседы.

К тому времени, как Демпси нажал клавишу отбоя, Аделаиде едва удавалось сдерживать гнев.

Пришло время положить этому конец.

Урегулировав проблемы в Сингапуре, где уже наступило утро понедельника, Демпси отложил телефон, надеясь, что краткий перерыв в разговоре позволил Аделаиде остыть и осознать его правоту. Своим неожиданным заявлением об увольнении она загнала его в угол. И что делать в подобной ситуации? Объявление о помолвке всего лишь контрмера.

– Аделаида, – начал он.

Она смерила его гневным взглядом.

– Как мило с твоей стороны заметить, что мы вообще разговариваем. – Едкие слова свидетельствовали о том, что она не успокоилась. – Напомнить тебе, что именно мы обсуждали? Во-первых, нашу так называемую смехотворную помолвку. Во-вторых, твою подлую уловку, заставившую Эвана солгать, чтобы удержать меня в спорткомплексе. В-третьих, твою неспособность понять, почему я хочу создать собственную фирму с нуля, без поддержки всесильной империи Рейно.

– Ради всего святого, как ты можешь обвинять меня в неспособности понять, каково это – стремиться основать собственную компанию? Собственную команду? – Его голос сделался жестким, как бы он ни старался смягчиться. – Тебе отлично известны причины, побудившие меня заняться тренерской работой. Ты знаешь, почему мне так важно принести этому городу победу на чемпионате.

Он вспомнил, как они ездили домой прежде. В школьном автобусе, битком набитом более крупными и сильными детьми, привыкшими завоевывать уважение к своей уличной банде, вербуя новых членов и поколачивая тех, кто отказывался вступить в их ряды. Разумеется, он все понимал. Отдавал должное прошлому, создавая с помощью команды благоприятную обстановку в обществе, нуждающемся в ориентирах. Уж лучше пусть молодежь болеет за «Харрикейнз», чем вливается в уличную банду.

Аделаида молчала, глядя на него с каменным выражением. Он не имел представления, о чем она думает. Он спрашивал себя, когда же лишился способности читать ее как открытую книгу. Скользнул взглядом по ее упрямо сжатым губам. Что это означает, понятно без слов. Однако после неожиданного соприкосновения до пресс-конференции Демпси овладела навязчивая мысль узнать, каковы на вкус эти губы. Он многие годы не позволял себе подобных мыслей, всегда трепетно оберегая дружбу. Но после того как дотронулся до нее сегодня, в душе будто что-то надломилось. И это не внезапное осознание того, что Аделаида – женщина, как несколько раз случалось с ним в подростковом возрасте. Это влечение было столь яростным, что Демпси задумался, сможет ли продолжать видеть в ней всего лишь друга. Это привело его в замешательство. Он слишком полагался на нее все эти годы, чтобы позволить себе испортить с ней отношения.