Отдел одиноких сердец

— В следующий раз, когда вам вновь захочется узнать подробности моей интимной жизни, не вздумайте посылать своих сотрудников, — холодно раздалось за спиной.

Не осмелившись обернуться, я пулей выскочила в коридор и прижала ладони к пылающим щекам. Ифань, отвлёкшись от работы, удивлённо посмотрел на меня и склонил на бок голову.

— Трепло! — ткнув в него пальцем, обиженно прошипела я и бросилась в свой отдел, уже мысленно решая, каким именно мучениям подвергну одного своего крайне прыткого сотрудника.

========== Глава 8 ==========

До конца недели мне так и не удалось толком увидеться с Чанёлем — он то уезжал на важные переговоры, то отсиживался в кабинете, то пулей пролетал мимо, не удостоив даже взглядом. И не то чтобы я страдала по этому поводу, просто чувствовала себя глупо и неуютно в полупрозрачной блузке, надёжно спрятанной под плотной тканью пиджака; да постоянно, невесть зачем, таскала очки в сумке.

Лухана тоже не было видно — судя по слухам, зама отправили в командировку, а торжествующий Тао целыми днями нашёптывал мне, что Чанёль постарался и устранил соперника. Я отмахивалась от него, как от надоедливой мухи, медленно впадала в депрессию и уныло рефлексировала, уткнувшись невидящим взглядом в монитор компьютера. А не встретивший отклика парень направил свою энергию на укрепление отношений Юри и Сехуна. И если бедняжка мучительно краснела каждый раз, когда Тао открывал рот, то художник казался особенно невозмутимым и равнодушным. Признаюсь, даже мне хотелось уже настучать по его белобрысой голове и толкнуть в объятия Юри, но каждый раз я успокаивала себя тем, что это не моё дело.

Был вечер пятницы. Мы по обыкновению обсуждали, как проведём остаток дня, и успевший подговорить меня Тао хитро щурился, наверняка уже рисуя в голове картину того, как пьяные Юри и Сехун жарко целуются на заднем сиденье такси.

— У меня голова болит, — пыталась отмазаться девчонка, понимая, что дело пахнет жареным.

— Да ладно, выпьем немножко, и всё пройдёт! — Я подняла вверх сжатые кулачки и натянуто улыбнулась, а Тао незаметно показал мне большой палец.

— Я, пожалуй, схожу. Надо бы расслабиться, тем более, когда я немного выпью, в моих картинах появляется много чувственности, — Сехун задумчиво уставился в потолок и еле слышно вздохнул.

— А ты рисуешь голым? — подсев ближе к художнику, со знанием дела поинтересовался Тао.

Я стрельнула в парня гневным взглядом, а вот Юри, наоборот, оживилась и нетерпеливо подалась вперёд.

— Почему я должен рисовать голым? — искренне недоумевал Сехун.

— Ну, полуголым? — не унимался Тао.

— Я рисую одетым, — процедил парень сквозь зубы и, вытащив из стакана красный карандаш, принялся что-то сосредоточенно рисовать в блокноте.

— Итак, дамы! Представьте! — неугомонный Тао, слегка потеснив, уселся на край моего стола и мечтательно прикрыл ресницы. — Полутёмная мастерская, пропахшая ацетоном и пылью, кругом валяются незаконченные полотна, зарисовки будущих картин, на полу сверкают разноцветные капли краски. Чуть скрипит дверь, и в комнате появляется он! Проходит к мольберту, едва касается кончиками пальцев засохшей краски и загадочно улыбается. После чего медленно расстёгивает рубашку, стягивает её и швыряет на покосившийся табурет. Берёт в руки кисть и, совершая лёгкие, невесомые мазки, добавляет картине новых красок и оттенков. И то, что он рисует, оживает и начинает дышать. На обнажённых плечах и груди выступают капельки пота, в свете искусственной лампы они притягательны, как никогда, и художник прожигает взглядом совершенное тело изображённой девушки, которое так и хочется попробовать на вкус…

Пальцы офигевшего Сехуна рассеянно выпустили карандаш, и тот, с характерным звуком, упал на пол, прозвучав в повисшей тишине как раскат грома. Мы с Юри переглянулись и как следует проморгались, стараясь избавиться от приятного наваждения, навеянного словами Тао, а художник, расправив широкие плечи, смущённо поднялся из-за стола.

— Я рисую одетым! — повторил он, бросившись к выходу, но прежде, чем открыл дверь, та сама распахнулась, едва не приложив его по носу.

— Живой? — невозмутимо поинтересовался застывший на пороге Ифань.

— Как видишь! — вернувшись на место, обиженно пробубнил Сехун.

— Фань-Фань?! — сложив ладони на груди, воскликнул Тао.

— Та-Та! — мгновенно став милым зайчиком, некогда стервозный секретарь бросился к моему сотруднику и крепко обнял на глазах у всех.

— Я так скучал! — капризно протянул мой подчинённый.

— Я тоже! Ты был в том магазинчике на первом этаже? Смотри, какую подвеску я там купил! — Ифань порылся в вырезе белоснежной рубашки и выудил тонкую цепочку. — Красиво, правда?

— Фань, это невероятно стильно! — всплеснул руками Тао. — Давай зайдём туда после работы! Я как раз хотел присмотреть себе новый браслет!

— О, Та-Та, я уверен, что тебе там понравится! — Ифань довольно захихикал, как блондинка, только что прикупившая шубку из шиншиллы, но заметив недоумённые взгляды, молниеносно принял прежний ледяной образ. — Чего смотрите? Я к вам, между прочим, по делу!

Ифань выудил из кожаной папки лист бумаги и, откашлявшись, хотел уже его зачитать, но прежде улыбнулся повисшему на его плече Тао.

— Уважаемые коллеги, в это воскресенье в 16.00 пройдут соревнования по баскетболу между мужчинами нашего офиса. Явка обязательна. Девушки идут в качестве моральной поддержки! — быстро прочитал секретарь и обвёл нас внимательным взглядом. — Как вы понимаете, цель данной игры сплотить коллектив и почувствовать, что мы единое целое!

— Ага, разобьёмся на два лагеря и поставим себе целью уничтожить друг друга, — фыркнул Сехун, явно не воодушевившийся идеей.

— Обойдёмся без философии, — отмахнулся Ифань. — Го Хи Чжин, босс просил передать, что если кто-то из вашего отдела проигнорирует столь важное событие, то вся ответственность ляжет на ваши плечи!

— Кто бы сомневался, — проворчала я.

— Босс невероятно лоялен к вам. На его месте, я бы давно вас уволил! — безапелляционно заявил секретарь.

— Фань-Фань, встретимся через полчаса внизу, — неожиданно заторопил друга Тао, осторожно подталкивая того к выходу.

— А ты не забыл, что мы собирались идти в бар? — напомнил Сехун.

— А мы и пойдём! Вот купим браслет и пойдём! И Ифань с нами, вы же не против? — В глазах парня было столько невинности и безграничного доверия, что мы без сомнений купились на эту блестящую уловку — и правда, жалко, что ли, платить меньше придётся.

Напоследок неразлучная парочка о чём-то пошепталась и, обменявшись многозначительными взглядами, разошлась. До конца дня мы доделывали то, что не успели сделать, и продолжали спорить об идее соревнований. В принципе, ни я, ни Юри особо не были против — возможность посмотреть на наших мужчин в пылу игры выглядела весьма заманчиво. Другой вопрос, что сами мужчины были не в восторге от идеи. И если Тао явно что-то замышлял, то Сехун был против всеми руками и ногами, уверяя, что мог бы провести выходной с гораздо большей пользой.

Наконец стрелки часов остановились на цифре шесть, и мы принялись собираться. Юри и Сехун оделись быстрее всех, и Тао, передав наши пальто, выгнал их в коридор. На мой вопрос о том, зачем он это сделал, парень невозмутимо поведал, что я пойду с ним в ювелирный магазин, о котором говорил Фань-Фань, и помогу с выбором украшения.

— Ну, ты же разбираешься в пробах и гравировках, посмотришь качество, — загибая пальцы, объяснял он.

— Тебе повезло, что я прихватила очки, — порывшись в сумке, я выудила футляр.

— Давай, надевай и пошли! А то Юри с Сехуном начнут ныть, — закатил глаза Тао.

Пока я поправляла на носу очки, парень схватил кружку с остатками кофе и хотел допить, но неосторожно тряхнул рукой и несколько капель упали на мой пиджак.

— Тао! — гневно топнув ногой, завопила я.

— Снимай быстрее, надо застирать! Прости, я всё исправлю!