Улыбка бога Птах

– И ты хочешь нам сказать, что мы там что-нибудь найдем? – тоскливо в третий раз подряд спрашивал Продюсер.

– Должны найти, должны почувствовать, – так же в третий раз подряд отвечал Редактор.

– Что? Что почувствовать? Что найти? – горячился Продюсер, – Радиостанция ОБС, расшифровываю – Одна Баба Сказала, сообщила тебе, что там, где-то под Лугой, есть могила Рюрика. Поди, туда – не знаю куда….

– Она сказала точно. Рюрик спит под Шум-горой, – спокойно ответил Редактор.

– Под Шум-горой! А почему не под Разрыв-травой. Ты эту гору видел? Ее вообще кто-нибудь видел, кроме той скаженной бабы с ведром?

– Вот и увидим. Приедем и увидим, – Редактор был спокоен как никогда.

– Куда приедем? – взорвался Продюсер, – Дай пивка!

– Приедем и все увидим. На, – Редактор протянул ему банку, – Найдем эту Шум-гору и все поймем. Почувствуем.

– Хватит трындеть, – оборвал их Банкир, – Приехали. Луга. Вон указатель. И куда нам?

– Поворачивай к реке Луга, – покрутив в руках карту, твердо сказал Оператор, – Там ночевать будем. Холодная ночевка.

– Холодная… не голодная, – изрек Продюсер, – Тормозни-ка у магазина. Закупив продукты, вывернули из городка Луги в сторону реки, размещаться на холодную ночевку, если ее можно было назвать холодной, когда на улице жарило под тридцать градусов к вечеру. Проселок был вполне проезжим. За окном мелькали негустые болотистые перелески, да нераспаханные поля новгородской земли.

– И где мы будем искать эту самую Шум-гору? – грызя соленый сухарик, сомневался Продюсер.

– А это что? Пуп земли! – неожиданно выдохнул Банкир.

Прямо по курсу там, где дорога ныряла в маленькую дубраву, гордо вздымалась в небо нечто. Некий выросший из земли ассирийский зиккурат – ступенчатая пирамида. Вавилонская башня новгородчины. Пирамида поросла густой травой, а на самом верху и на ступенях кое-где кучерявились кряжистые дубки. Не заметить ее было просто не возможно. Она высилась справа от дороги. Вокруг нее, как верные воины, рассыпались по полям маленькие и большие курганы, сбегающие к голубой ленте реки. У самого подножья пирамиды, как продолжение ее, в густой тени сосенок и елей притаился погост с маленькой церквушкой, практически разрушенной до основания. Глядя на это, Редактор вспомнил, что рядом с ассирийскими или египетскими пирамидами у основания всегда располагался дом бога. Именно не храм, а дом бога, в котором жил бог, охраняя сон того, кто покоился внутри пирамиды. Банкир свернул с дороги и остановил джип прямо у подножья величественного кургана.

Команда выскочила в высокую траву. Вблизи курган казался еще более высоким. Редактор с Продюсером полезли вверх. Добрались до вершины. Оттуда было видно все Прилужье. Синяя ниточка реки и разбросанные по ее берегам сопки-курганы. Пыльная дорога, петляющая вдоль реки и уходящая туда, в самое сердце новгородского края. Маленькие кресты на лежащем далеко внизу погосте, покосившиеся и свалившиеся на бок. Церквушка, с обрушившейся крышей и остатками стен, опаленных пожаром. Зеленый язык дубравы, лизавший самый край кургана, с огромным старым дубом, то ли упавшим от старости, то ли поваленным каким-то недавно пролетавшим в этих краях залетным смерчем. Рядом с этой вавилонской башней высился еще один курган, но не в пример ей меньший по размеру и не такой величественный как она.

На самой вершине прямо по центру хорошо была видна выкопанная, наверно черными археологами, яма, метра два в глубину. Такая же яма была видна на первой от вершины ступеньке зиккурата. Редактор сел, свесив ноги в эту яму. Судя по траве, росшей на ее склонах, и осыпавшейся земле, завалившей один край почти на треть, копали ее давно. Даже не в прошлом году, а года так два-три назад.

– Вот тебе и Шум-гора, – куда-то в бездонное небо крикнул он, – Шум-гора!!! Крик его улетел в дальние дали, и пропал, как бы завяз в этом знойном тягучем воздухе. Редактор еще раз глянул в сторону реки. Красное, какое-то даже багровое солнце садилось за дальние курганы.

– А не ночевать ли нам здесь, – предложил Продюсер.

– Нет, ребятки, – взбираясь по склону, возразил ему Банкир, – Нет. Я тут духи предков, особливо Рюрика, тревожить не хочу. Не нравиться мне эта Шум-гора. Редактор, а тебе девка та не шепнула на ушко, почему эту гору Шумом прозывают?

– Шепнула, – откликнулся Редактор, – Потому, как если кто ей не нравиться, она начинает шуметь, как будто поезд идет.

– Кто? Девка шуметь начинает? – уточнил Продюсер.

– Гора! Гора шуметь начинает. Как на Валааме, помнишь, – повернулся к нему Редактор, все так же сидя на краю ямы, – Там тоже был шум такой, как будто поезд идет.

– Так что? Вы значит против ночевки с духами? – переспросил Продюсер.

– Категорически! – откликнулся Банкир.

– Поехали, место для ночевки поищем, – поддержал его Редактор, – Солнышко уже за лес спряталось.

– Не орлы, вы не орлы, – укорил их Продюсер, – Однако поехали. Завтра докуем. Сбежав вниз по крутому склону, Редактор еще раз обернулся на курган. Он показался ему головой богатыря из сказки Пушкина, которая лежала и хранила заветный меч. Голова повернулась к нему и, насупив брови, кажется, хотела сказать ему словами из Руслана и Людмилы. Как это там? Редактор вспомнил и улыбнулся. Уж очень подходили те слова к данной ситуации, и он сам тихо продекламировал «Чего ты хочешь от меня? – нахмурясь, голова вскричала. – Вот гостя мне судьба послала! Послушай, убирайся прочь! Я спать хочу, теперь уж ночь…». И вдруг явственно услышал окончание строки, как бы принесенное ветром, – «Прощай!». «Нет уж, – ответил он, – не «Прощай», а «До свидания!». Задорно помахал кургану рукой и, хлопнув дверкой машины, сказал Банкиру.

– Поехали!

– А с кем ты это там беседы беседовал? – поинтересовался тот.

– С курганом, – ответил Редактор.

– Тогда точно надо на ночевку и перекусить горяченького чего, – понятливо сказал Банкир.

Место для ночевки нашли на удивление быстро. Не успели проскочить какую-то крохотную деревеньку, как от основной дороги отпочковался маленький проселок. Основной путь пошел на мост через Лугу, а проселок побежал вдоль реки. Они поехали по нему и буквально через несколько сотен метров увидели, как специально для них уготовленное место. Прямо на берегу маняще раскинулась нетоптаная полянка, за которой просматривалась тихая, поросшая белыми лилиями, заводь. Справа от полянки на небольшом взгорке росли несколько плакучих ив, образуя укрытие для палатки, а слева от полянки стояли три сухих дерева, точно специально предназначенные для костра. Ближе к воде у начала пологого спуска лежали четыре небольших валуна, образуя естественный очаг. Не спрашивая, Банкир сразу свернул к полянке, встал, перегородив колею, и ставя между дорогой и местом ночлега преграду из железного тела джипа.

Через пять минут пламя заплясало на куче валежника, наваленного между камнями. Посреди полянки встал походный столик и раскладные стулья, под ивами умело натягивалась походная палатка, а над набиравшим силу костром повисли на перекладине два котелка. Народу было не привыкать уютно устраиваться на природе. Банкир достал десантную пилу, и умело пилил сушняк. Редактор высыпал в закипавшую воду гречневую крупу и помешивал ее ошкуренной палкой. Оператор финкой ловко вскрывал жестяные банки с консервами. Продюсер расставлял на столике посуду и протирал запылившиеся в дороге стаканы. Вечер подходил к завершающей торжественной части.

Когда над полянкой разлился аромат гречневой каши с тушенкой, традиционного блюда полевой кухни всех туристов, искателей приключений и прочей бродящей братии, Редактор уверенным движением навалил всем по полной миске каши. Оператор налил в кружки черный, крепко заваренный чай, а продюсер умело на глазок разлил по стаканам напиток покрепче. Банкир взял в руки гитару.