На десерт

И без сучка, без задоринки разрешилось дело, исчез из части ефрейтор Табацков, а с проверкой результатов учений прибыл в часть Тит Ефремович Кологрив, генерал-полковник.

…Как не признать: тормознулась карьера генерала Кологрива в послевоенные годы.. А с 1942 года по 1944 был он прямо-таки в фаворе, осыпан орденами и званиями. От полковника возвысился до генерал-лейтенанта! И лично товарищ Берия давал на этот счёт указания, лично наркомом был обласкан генерал Кологрив!

Это что же, может, заградотрядами командовал генерал Кологрив? Штрафбатами? Думай мы так — попали бы мы пальцем в небо. Скажем правду: за всю войну не нюхал пороха Тит Ефремович, а состоял он по части приемки в наших северных портах союзнических ленд-лизовских грузов. Непыльная, казалось бы, работа, а оказалось — не без закавыки.. И нынче любые документы извлекаются из военных архивов, но некоторые толстые папочки историки застенчиво и деликатно обходят. А в этих папочках — крик души, коллективные и индивидуальные письма, адресованные не менее как товарищу Сталину и товарищу Берии. Письма те — советскому верховному руководству от капитанов «либерти», пароходов, доставляющих нам неоценимый ленд-лиз. Так изливали душу капитаны в тех письмах: мистер Берия! Когда, напрягая все силы, американские Джон и Мэри безотлучно, денно и нощно стоя у станков, изготовляя для Советской России всё лучшее, на что способна Америка, когда всякий лакомый кусок даже дети наши не доносят до рта, чтобы всемерно поддержать СССР, когда наши беззаветные «либерти» пересекают Атлантику средь волчьих стай фашистских подводных лодок и тысячи наших моряков уже упокоились в океанской пучине — с горечью и большим возмущением обращаем ваше внимание…

Да, писали капитаны, ужасающе и безалаберно производится разгрузка в портах. Докеры, набранные из солдат Красной армии, не прошли надлежащего инструктажа и не подготовлены. При разгрузке тысяч дорогих механизмов, включая боевые самолеты и автомобили, массово калечится техника. Весомая часть грузов подвергается расхищению, не попадая на фронт. Складирование грузов ниже всякой критики, грузы подвержены пагубному воздействию всех стихий. Но не это. не это главное! Что есть корабль, мистеры Сталин и Берия? Корабль есть средоточие дисциплины, чистоты и порядка. В то же время тысячи русских докеров, находясь на борту «либерти», превратили корабли в сплошное отхожее место. Русские докеры гадят на палубах, в трюмах, на трапах, на юте и на баке, в машинных отделениях, в форпике и ахтерпике, в каютах матросов, в ходовых рубках и проч. Не желая считать это русской национальной чертой и приписывая своей непредусмотрительности — суда «либерти» оборудованы ныне множеством дополнительных гальюнов с крупными обозначениями «МУШШЫНЫ», «ЖЕНШШЫНЫ». Данные таблички даже дублируются нанесенными на металл надписями «СОРТИРЪ». Но даже при всём этом, мистеры Сталин и Берия, результат остаётся плачевным.

…Говорят, не доходят такие эпистолы до первых лиц. Щадя занятость первых лиц, холуи в утренних сводках-докладах только вскользь касались наличия подобных посланий. Но нет, читывали письма американских капитанов товарищи Сталин и Берия. Резолюций на уголках они не оставили, но особо наркома товарища Берию настропалило письмо капитана «либерти-238» Реджинальда Мак-Куина. Сообщал о себе Мак-_Куин, что ему пятьдесят шесть лет, из них двадцать семь он — капитан дальнего плавания, все моря и океаны планеты им пройдены., обладатель он золотого знака регистра Ллойда. Извещал Мак-Куин наркома Берию, что уже четыре опаснейших рейса совершил по маршруту Портсмут-Архангельск, и ныне доставил героическому СССР груз снайперских прицелов к винтовкам, двадцать тысяч кожаных курток для летчиков, восемь тонн витаминизированного шоколада для подводников, семьдесят два автомобиля «виллис» и двести двигателей для истребителей «аэрокобра», на которых летают прославленные герои Кожедуб и Покрышкин.

Вместе с тем, писал капитан Реджинальд Мак-Куин, мы теплили надежду, что во время нашего отсутствия между рейсами обстановка в советском порту изменится и оздоровится, но ничуть не бывало. В первые же два дня разгрузки корабль был обгажен от киля до клотика. Может спросить нарком мистер Берия: почему же американские моряки кругом не выставляют вахтенных, чтобы воспрепятствовать осквернению судна? Отвечаю мистеру Берии: суда «либерти» идут в Советский Союз — имея на борту половинный состав экипажа, поэтому в рейсе каждый работает за двоих, утомляясь до сверхчеловеческого предела. От работы с половинным экипажем происходит двойная выгода. Первое: в случае торпедирования погибает вдвое меньше моряков. Второе: при таком подходе Америке легче сформировать новые экипажи.

Поэтому, сообщал капитан Реджинальд Мак-Куин, ввиду нечеловеческих нагрузок и усталости, к концу рейса ополовиненный экипаж нуждается в отдыхе и просто не в состоянии выставлять такое количество вахтенных, которое могло бы противостоять засиранию и ограблению корабля. И речь не идёт даже о том, что у второго штурмана Эдди Паттерсона во время сна в личной каюте вынули из уха серьгу и с живого тела сняли трусы покроя «бермуды», при этом выпив всё содержимое из бутылки «баккарди» и до прежнего уровня дополнив бутылку мочой. Речь идет о святая святых, о капитанской рубке «либерти-238». Откуда из ниши с дверцей, что расположена левее штурвала, был похищен капитанский бинокль. И дело даже не в том, что бинокль этот является как бы тотемом корабля, его ангелом-хранителем, и дважды именно в этот бинокль капитан Мак-Куин замечал пенный след от немецкой торпеды и отчаянным маневром уходил от удара. Дело в том, что, открыв шкафчик и полезши в глубину за биноклем, бинокля капитан там не нашёл, а на пальцах от самой задней стенки глубокой ниши вытащил нечто даже менее консистентное, чем замшевая салфетка для протирания линз в бинокле. И капитан Реджинальд Мак-Куин убедительно просит наркома мистера Берию объяснить ему, трижды обошедшему вокруг земного шара и ничего подобного нигде не встречавшего: как человеку, даже советскому, при его анатомии удается насрать в самую глубину ниши, куда и рукой едва достаёшь? Или у советских людей развились телескопические задние проходы на манер яйцекладов у повсеместно обитающих стрекоз или австралийских животных утконос и ехидна? Капитан Реджинальд Мак-Куинн убедительно просит наркома мистера Берию внести ясность в этот вопрос. Потому что, писал капитан, коль останусь я жив, у меня есть внуки Джозеф и Диззи, и мне в старости надо будет рассказывать им поучительные истории долгими зимними вечерами.

…Очень негодующим после прочтения данного письма сделалось лицо товарища Берии, и рот его принял очертания щели для опускания писем в почтовые ящики, что обозначало крайнюю степень гнева. Искоренить, распорядился нарком, немедля искоренить осквернение союзнических пароходов! Репрессии, экзекуции, штрафбаты, может быть, для закоренелых — показательные расстрелы. Бинокль с «либерти-238» найти хоть из-под земли, Мак-Куину на уровне Мининдела, на уровне Молотова принести извинения! Дело у меня на личном контроле!

…И вот нынешние Ебордеи Гордеичи, что генсеки, что президенты: по любому поводу блекочут они, что и то-то у них на личном контроле, и то-то…А враньё всё это, чернуха и залипуха.

Однако, как угодно относись мы к товарищу Берии — личный контроль его был неослабен, грозен, и в бирюльки он не играл. И вскоре справился он: что в портах? Экскрементируют ли грузчики на «либерти»?

И, содрогаясь от ужаса, доложили наркому подчинённые: сдвигов нет, гадят и мочатся. Ни расстрелы не урезонили испражнителей, ни концлагерирование, ни даже отдельные перед строем прижигания задних проходов электросваркой.

— Карательные меры усилить! — распорядился нарком. — Мы опрокидываем фашистские орды — и не можем ввести в рамки отечественных серунов? Забивайте им пробки в задницы, опечатывайте спецпломбами НКВД! Неделя срока, иначе три шкуры сдеру со всех!

Ну, неделя — срок нереальный, когда речь идёт о русской прямой кишке, а через одиннадцать дней доложили: товарищ нарком — как отрезало!