За задней партой

— А Сон, это не секундная прихоть, а обдуманное решение. Поэтому прошу, выслушай меня до конца.

— И что ты там обдумала без моего участия? — ледяным тоном полюбопытствовала я.

— Я думаю, нам стоит переехать в Токио.

— Что?! — я даже подпрыгнула от изумления и вперила в маму недоумённый взгляд. — Ты сейчас пошутила, да?!

— Дочка, я разговаривала с родителями Чанёля. Они сказали, что помогут найти жильё и устроиться на работу. Ты же знаешь, как близки мне эти люди! — мама сложила руки на груди и жалобно посмотрела на меня. — Посуди сама, мы будем жить в Токио, где не будет ни твоего отца, ни этого дома, в котором я не могу спокойно дышать. Тем более, там Чанёль. Вы снова будете рядом. Станете лучшими друзьями, как раньше. Ну же, А Сон!

— Ты всё сказала? — сухо поинтересовалась я. — Могу теперь я высказаться?

— Пожалуйста.

— Я никуда не поеду!

— Но почему? — растерялась мама.

— Потому что это мой дом! Потому что здесь мои друзья! В конце концов, Южная Корея — моя страна! — с жаром выпалила я.

— Это не твой дом, а место, куда твой отец приволок любовницу! И друзей у тебя здесь нет! А твой патриотизм и вовсе никому не нужен! — закричала в ответ мама. — Мы едем и точка! Я уже всё решила!

— Нет, мамочка, я никуда не еду! — истерично завопила я, едва ногами не топая от возмущения. — Я не хочу в Японию! Я хочу жить здесь! Ты должна была спросить моё мнение, а не делать так, как удобно тебе!

— Знаешь, кто ты? — поднявшись с дивана, горько произнесла мама. — Ты избалованная эгоистка, которая думает только о своём удобстве. Тебе плевать на мои чувства? На то, что я здесь задыхаюсь?

Не дождавшись ответа, мама вновь заперлась в ванной, напоследок громко хлопнув дверью. Кажется, после ухода отца она ни разу не переступила порога их спальни. Я на автомате зашла на кухню, налила стакан воды, залпом осушила его и опустилась на табуретку.

Глядя на зажатый в ладони мобильник, я с грустью осознавала, что мне впервые некому позвонить. Бэкхёну сейчас не до моих проблем — он и так на грани, а тут ещё я с новостью, что меня хотят услать в Японию. А звонить Чанёлю и открыто заявлять о том, что не хочу переезжать к нему, и вовсе равносильно тому, что ставить жирный крест на нашей дружбе.

Выдернув из блокнота листок в клеточку и достав карандаш, я нарисовала двух человечков, подписав над их головами «Бэкхён» и «Чанёль». А посередине изобразила себя — маленькую девочку с растрёпанными волосами. Пытаясь разобраться в своём внутреннем мире, рисовала стрелочки от себя к парням, награждала их плюсами и минусами, сравнивала и с каждой секундой понимала, что лишь больше запутываюсь.

— Почему я всегда должна делать выбор! — не выдержав, я смяла листок и швырнула в стену, а затем устало распласталась на кухонном столе и дала волю рыданиям.

***

Утро встретило меня промозглой сыростью и мертвенной тишиной. Не знаю, куда делась мама, но ни в одной из комнат её не обнаружилось, а телефон подозрительно молчал. На всякий случай я сбросила в сумку учебные принадлежности и наспех сделала себе бутерброд с чаем.

Бросив быстрый взгляд на часы, принялась натягивать кеды и искать среди горы одежды нужную тонкую курточку. Я знала, что Бэкки ждёт меня — именно его звонок разбудил меня за десять минут до сигнала будильника. Успокоив его, как смогла, сейчас я спешила в больницу, стараясь не обращать внимания на собственные дрожь и волнение.

— Всё будет хорошо. Просто не может быть иначе, — убеждала я себя, на бегу забирая волосы резинкой.

Лучше торопиться и опаздывать, чем никуда не спешить и забивать свою голову пугающими мыслями. Схватив с полки ключи, я распахнула дверь и тут же изумлённо замерла, с неприятным лязгом уронив связку на пол.

— Привет, котёнок.

Я будто не видела мамы, мелькающей на заднем фоне. Сейчас передо мной стоял только Чанёль — ещё более высокий и широкоплечий, красивый, чем я видела его в последний раз. Чёрные волосы были влажными от дождя, на губах играла робкая улыбка, а на плече болталась полупустая сумка с вещами.

Не веря, что это он, я протянула дрожащую руку и коснулась его плеча. Тёплое. Твёрдое. Чанёлевское.

— Привет, — облегчённо выдохнула я, сделав шаг вперёд и рухнув в родные объятия.

========== Глава 24 ==========

Так приятно и радостно было вжиматься в грудь Чанёля, обнимать его, чувствовать знакомый запах и тепло и понимать, что это не мираж. Мой друг не выдумка. Он, такой родной и настоящий, сейчас здесь, рядом со мной.

— Я так скучала по тебе, — шептала я, глядя в счастливые карие глаза.

— Я тоже очень сильно скучал!

— Так изменился… Такой взрослый ста-а-ал! — Моё лицо жалобно скривилось и я вновь разрыдалась, комкая в пальцах ткань его толстовки.

— Вот же глупая, — беззлобно фыркал Ёль, сжимая меня в объятиях и приподнимая над полом.

Как ни странно, тем, кто вернул меня к реальности, стала мама. Всё это время она усиленно делала вид, что занимается протиранием пыли в гостиной, а затем заглянула ко мне в комнату и предложила попить чаю. Взгляд сам собой упал на часы и я подскочила, как ужаленная.

— Ой, мне пора! — со страхом глядя на Чанёля, пискнула я.

— Куда? — в один голос спросили друг и мама.

— В школу!

— А Сон, ради такого случая школа может и подождать. Чанёль бросил всё, чтобы приехать, так что глупо думать об уроках, которые ты и до этого не особо любила, — мама пожала плечами и ушла на кухню греметь чашками.

— Что-то случилось? — насторожился Ёль, умевший чувствовать меня, как никто другой.

Я задумчиво смотрела на него, стараясь не думать о стремительно ускользающих секундах. Можно сказать Чанни правду, а можно соврать. Можно просто уйти. Но как оставить его здесь одного? Мне было так плохо без него, и неизвестно, на сколько он приехал в этот раз. Вдруг у нас не так и много часов до очередной разлуки?

— Чанни, пойдёшь со мной? Я тебе по дороге всё объясню! — задержав дыхание, спросила я.

Друг ограничился молчаливым кивком, прочитав по моим глазам, что всё серьёзнее, чем кажется на первый взгляд.

Пересекая двор и направляясь к автобусной остановке, мы шли за руку, совсем как раньше. Чанёль шагал в неудобной позе, но упрямо держал над нами раскрытый зонт, бережно укрывая от холодных капель. Я прижималась щекой к его плечу и беззвучно плакала. Мне было слишком хорошо и плохо одновременно. Ещё пару месяцев назад о таком я могла лишь мечтать. Вот только теперь было одно «но», и имя ему Бён Бэкхён. Я не могла больше наслаждаться присутствием одного Чанёля. Несомненно, он был моим лучшим другом, человеком, которому я могла довериться без остатка, разделить и радость, и грусть. Но без Бэка мой мир больше не был полным. Он был второй равноправной частичкой моего сердца, наравне с Чанёлем. Они оба на пару разрывали мою душу на куски, не оставляя выбора. Я должна была определиться. Расставить приоритеты. Перестать глотать слёзы. Быть счастливой. Ради них и себя самой.

Уже в автобусе, сидя на заднем сиденье, крепко цепляясь за горячую ладонь Чанёля, я рассказала ему всю правду. О своей школьной жизни, измене отца, угаснувших чувствах к Чонину, болезни Бэкхёна. Лишь об одном умолчала, вот только Ёль сразу это заметил и нахмурился.

— Скажи мне, что между тобой и Бэком? Дружба или?..

Я не нашлась что ответить, лишь крепче стиснула чужие пальцы и низко опустила голову. Ответом был тихий вздох и тёплые губы, мазнувшие по виску.

— Могла бы сразу сказать.

— Я не могла. Ты рассердился тогда… из-за поцелуя… — В горле стоял комок, а глаза щипало ещё сильнее, чем прежде.

Чанёль помрачнел и поджал губы. Затем, что-то решив про себя, расслабил плечи и грустно улыбнулся.

— Всему виной тот поцелуй в школьном дворе. Помнишь его? В тот день тоже был дождь, прямо как сегодня.

— Я не должна была тебя целовать. Глупо всё получилось, — прошептала я.