Ванилька

— Почему ты без шарфа? — вздохнула Квон. — Вот заболеешь и…

— Ты могла бы просто сказать, что встретила другого. Неужели это так трудно? — Бэк горько покачал головой и отвернулся. — Я думал, что заслужил правду.

— Это просто коллега по работе! — не зная зачем, принялась оправдываться Квон. — У нас с ним ничего нет, правда!

— Ты сегодня очень красивая, Юра. Я никогда тебя такой не видел. Будь счастлива.

Улыбнувшись, Бэк подошёл к девушке и коротко чмокнул её в тёплую щёку. Он ушёл, не обернувшись, только хлопнула в темноте дверь подъезда.

Вот он — конец отношений. Но почему тогда так погано на душе? Юра получила долгожданную свободу, Бэк сам с ней попрощался, оказавшись смелее и решительнее. Тогда почему она сейчас плачет, уродливо наморщив лицо, и с трудом сдерживает порывы догнать его и повиснуть на шее.

Бэкхён — нелюбимый. И та связь между ними лишь иллюзия счастья. И Юре сейчас плохо не от того, что он ушёл, а от того, что она вновь осталась одна. Всегда больно рвать отношения. Но горькие слёзы непременно высохнут, а раны затянутся. Бэкхён встретит свою любовь, и у Юры всё получится. Просто нужно в это верить, а сейчас перетерпеть, чтобы не сделать ещё хуже.

***

По утру Квон проснулась совершенно разбитой и подавленной. На удивление, за стеной царила поразительная тишина — ни тебе тявканья Мон Нёна, ни треньканья его хозяина. Они там живы, вообще? Юра даже ухо к стене прислонила, но так и не дождалась ни шороха.

Собираясь на работу, она подолгу зависала на мелочах, вроде брошенной в ванной пены для бритья, которую следовало бы вернуть Бёну. Или его толстовки, которая до сих пор сиротливо висела на спинке кухонного стула. В холодильнике нашлись два клубничных йогурта, которые так любил сосед-сладкоежка. А под столом сиротливо ютилась пустая миска Мон Нёна, на ярко-красном боку которой была нарисована косточка.

Непривычная тишина. Точнее, давно знакомая, но казавшаяся почти забытой. Она и не уходила никуда, только ждала удобного момента, чтобы вернуться. Что ж, Квон Юра, браво, ты смогла возвратить её в считанные сроки. Теперь сиди, упивайся своими тоской и одиночеством. Смотри на символы счастливого прошлого и кусай локти.

Но девушка не дала себе расклеиться. Пару раз звонко ударила себя по щекам для профилактики и решительно собрала в пакет все соседские вещи, что попались на глаза. Впрочем, дойдя до прихожей, Юра притормозила и задумчиво оставила пакет в углу. Всё же лучше зайти вечером и спокойно их отдать. А то вдруг Бэкхён будет умолять её вернуться и она из-за этого опоздает на работу?

Довольно фыркнув, Квон надела пальто и сапожки, после чего покинула квартиру. Опасаясь встретить кого-то из соседей по площадке, она торопливо сбежала вниз по ступенькам и толкнула подъездную дверь, едва не сбив застывшую на крыльце девушку.

— Ой, привет! — радостно улыбнулась та, протягивая ладонь. — Ты меня помнишь? Я Кори! Девушка Бэка!

— Ааа… та, что бывшая? — усмехнулась Юра, пожав руку. — Опять приехала по его душу?

— Ну да. Он мне так и не позвонил до сих пор. Не знаешь, может у него появился кто? — доверительно шепнула Кори.

Квон в последний момент прикусила язык, чтобы не сболтнуть лишнего. Как бы ей не было неприятно видеть соперницу, но играть нужно честно. Раз она отказалась от Бэкхёна, значит тот волен устраивать свою личную жизнь, как захочет. И если решит вернуться к Кори, Юра этому точно препятствовать не станет. Всё! Бэк для неё чужой. И она для него такая же бывшая, как и девушка напротив.

— Мне кажется, он до сих пор один. Так что у тебя есть все шансы! — несмотря на подступающую тошноту, приторно улыбнулась Квон.

И когда окрылённая Кори скрылась в подъезде, в голову Юры закралась мысль, что она, возможно, совершила сейчас самую большую ошибку в своей жизни. Но, скорее всего, ей это просто показалось.

========== Глава 9 ==========

Комментарий к Глава 9

предлагаю включить для настроения Foster the People – Ruby~

Юре казалось, что вместе с уходом Бэкхёна в её жизни словно выключили свет. Весь мир разом потерял краски и очертания. Затоплялся серым, тусклым сиянием мартовских дней, промозглым ветром и холодным дождём, который сутками напролёт хлестал над продрогшей столицей.

Погружённая в депрессию девушка из последних сил пыталась бороться с хандрой — просыпаясь от звона будильника, упрямо стаскивала с себя тёплое одеяло и шла под душ. Затем вливала в себя горький кофе, заедала его бутербродом и тащилась на работу, где её поджидали сплетницы-коллеги и Сехун, от которого у неё, если честно, уже начала болеть голова.

Это в первые дни после разрыва с Бэком девушка с энтузиазмом приступила к плану под кодовым названием «Влюби в себя О Сехуна». Не жалея ни времени, ни денег на безупречный внешний вид, она продолжала его хвалить, подкармливать, лелеять, кокетничать. Казалось, что парню нравились эти неловкие ухаживания, и в то же время, он почти не предпринимал ответных шагов, переложив всю инициативу на хрупкие плечи Квон. Как выяснилось позднее, это и стало фатальной ошибкой в их так и не завязавшихся отношениях.

Если в первое время Юру восхищала любая мелочь в поведении Сехуна, то уже через два дня её стали раздражать постоянные перепады настроения и вечное отлынивание от дел. Всегда строгая и педантичная, когда дело касалось работы, Квон едва не закипала, когда О демонстрировал своё наплевательское отношение к выбранной профессии. Вот взять того же Бэкхёна – да, он тренькал на пианино, но относился к этому со всей серьёзностью. Юра ни разу не видела, чтобы он пропустил занятия со своими учениками или утренне-вечернюю разминку за собственным инструментом. Бэк всегда точно следовал своему расписанию и это очень нравилось Квон.

К концу недели девушка устала дышать вечным запахом табака и перегара. Она уже и жвачки Сехуну подбрасывала, и тайком перевешивала его толстовку под кондиционер в надежде, что та хоть немного проветрится. Но на следующее утро О опять приходил с бодуна и затоплял их когда-то уютный кабинет устойчивым мерзким запахом. А ведь Бэкхён никогда себе такого не позволял. Он не курил, выпивал в меру, а его одежда пахла либо порошком, либо одеколоном.

Но самое главное откровение подкараулило Юру дней через десять, свалившись как снег на голову. В тот вечер Сехун вновь подвозил её домой, как уже делал до этого несколько раз. Квон так и не пригласила его домой, да и вообще, устала намекать, что может добраться и на метро. Почему-то находиться рядом со стажёром было неуютно — всё время казалось, что он где-то недоговаривал и льстил, крутя в голове совсем иные мысли.

Когда джип О остановился ровно напротив подъезда, Юра машинально бросила взгляд на окна Бэкхёна, как делала всякий раз, когда шла домой, и уже хотела попрощаться с Сехуном, как поняла, что за всю дорогу они НЕ ПЕРЕБРОСИЛИСЬ НИ СЛОВОМ. Серьёзно, они молчали, потому что у них совершенно не было общих тем для разговоров. О жил вечными тусовками, выражался на молодёжном сленге с обильным использованием нецензурной лексики и о театральных премьерах, художественной литературе и кулинарии знал ровно столько же, сколько Юра о каннабисе, тематических вечеринках в Каннаме и новом альбоме Джастина Бибера.

Первое впечатление оказалось обманчивым. Не было у Сехуна двойного дна — он на самом деле был таким — ветреным, легкомысленным и непостоянным. Юра не назвала бы его пустым, просто их интересы были слишком различны в силу возраста и социального положения. Это Бэк мог поддержать любую тему для разговора, а с Сехуном Квон даже рот боялась раскрыть, не желая ставить в тупик ни себя, ни его.

Сейчас она ясно понимала, что даже если случится чудо и они начнут встречаться, им будет слишком скучно друг с другом. Они из разных миров, слеплены из другого теста. Они просто разные — во всём, в любых мелочах. И пока разочарование на затопило с головой, как десять лет назад отравляя душу ядом ненависти, лучше закончить всё прямо сейчас.