Прекрасная Рихунна

— Ха-ха-ха! — скривился Сехун, обиженно сложив руки на груди. — Это всё случилось по твоей вине! Вон, загляни в шкаф! Еле спрятал это безобразие, пока мама не увидела.

Ча Ён открыла дверцу, и на неё тут же вывалился ворох женских платьев, притом явно брендовых и дорогих. От обилия стразов, блёсток и гипюровых вставок зарябило в глазах, а уж когда в коробках на нижней полке нашлись туфли на каблуке, девчонка лишь сочувственно вздохнула — на такой шпильке даже она не устоит.

— Мой стилист вскользь заметил, что этого должно хватить «на первое время». На первое время, блять! — заорал Сехун.

— Не кричи, — оглянувшись на дверь, прошипела подруга.

— Посмотри, на кого я стал похож!

О подскочил к сидящей на полу Ча Ён и продемонстрировал ей подточенные, покрытые бесцветным лаком ногти.

— На ногах то же самое! А ещё мне сделали этот… как его… пилинг! Какое-то там обёртывание. Ах! Ноги побрили, точно! — Сехун медленно осел на кровать и совсем по-детски захныкал. — Но самое ужасное они сотворили с моими волосами. Они сказали, что Рихунна должна быть брюнеткой и меня зачем-то тоже перекрасили в этот дурацкий цвет!

— Эй, всё так плохо, да? — Ча Ён села рядом и обняла друга за плечи. — Дай я посмотрю, м?

— Ты не понимаешь? Я последние пять лет пытался стать блондином! Вылил на свои волосы литры краски! А они одним махом перечеркнули все мои усилия!

Сехун содрал с головы полотенце и, прижав его к груди, жалобно посмотрел на Ча Ён. А у той в голове словно что-то взорвалось, стало легко-легко, и сердечки в глазах запрыгали. Если бы она была героиней манги, то художник точно бы приписал исчерпывающее «тудум». Наверное, именно так рождается любовь?

Ча Ён смотрела на такого родного и близкого Сехуна и совсем его не узнавала. Чёрные волосы внезапно превратили его из смазливого юнца в красивого парня. Они выгодно оттеняли бледную кожу и выразительно-алые губы. Сейчас он напоминал вампира, даже клыки, которыми он всегда гордился, были как нельзя кстати.

Девчонка с трудом сглотнула и мысленно представила на месте красавчика из библиотеки брюнета О. Вообразила, как нежно ему улыбнётся, протягивая нужную книгу, и тут же в ужасе простонала, ничком рухнув на матрас.

— Всё так плохо?! — Сехун растолковал реакцию по своему, вновь принявшись обматываться полотенцем. — Блять, завтра же пойду за краской. И пусть только попробуют коснуться моих волос!

— Боже, помоги мне это развидеть. Не хочу! Не хочу! Не хочу! — сучила ногами Ча Ён.

— Йа! Хватит вгонять меня в депрессию! Ты наоборот должна поддерживать!

Подруга распахнула ресницы и в ужасе уставилась в потолок. Смотреть на О отчего-то было страшно. Скорее всего, ей всё почудилось. Это же он, её Кальмар и любимый придурок. Закадычный друг. Боевой товарищ. Да она ему фурункул на заднице лечила! Спящему из волос подмышками косички завязывала. Сто раз видела, как он рыгает после порции картошки фри в Макдаке. Ругала его за козявки, прилепленные к парте. И ноги у него воняют жутко.

Нет, она просто не могла в него влюбиться!

— Я стал таким страшным, что ты даже не хочешь посмотреть на меня? — скорбно поинтересовался Сехун, уже рассматривающий перед зеркалом свою новую причёску. — Совсем плохо, да? Скажи как на духу! Не оскорбляй меня ложью!

— Нет, ты… красавчик, — разговаривая с потолком, ответила Ча Ён. — Думаю, теперь количество твоих поклонниц возрастёт как минимум вдвое!

— Если мне так идёт быть брюнетом, что ж ты раньше не сказала? — проворчал О. — Ладно, пойду у мамы спрошу!

Пока родительница громко восхищалась внешним видом сына, а сам он довольно лыбился, взбивая шапку волос, Ча Ён попыталась на цыпочках просочиться мимо кухни и отправиться к себе домой. Ей определённо нужно было держаться подальше от Сехуна. По-крайней мере сегодня, а завтра она внушит себе, что всё почудилось.

Но стоило только неслышно подхватить ботинки и куртку, как в коридор выглянул Сехун и, не говоря ни слова, отобрал у неё вещи.

— Пошли ужинать.

— Я домой! — пискнула Ча Ён, всё же позволяя другу утащить себя за накрытый стол, где уже дымились тарелки с супом. — Меня мама ждёт!

— Сехун, сходи к тётушке Чон, пусть она к нам присоединится!

— Хорошо, мам!

***

Такие соседские ужины не были редкостью. Семьи О и Чон хорошо общались между собой, да и дружба детей не давала поводов для ссор и огорчений. Вот и сейчас обе женщины весело обсуждали дела, а Сехун и Ча Ён молча ели, вставляя реплики лишь тогда, когда их о чём-то спрашивали.

Девчонка старалась не поднимать взгляд лишний раз, но когда Сехун пнул её под коленку, не выдержала и злобно на него уставилась. И снова это «тудум» и брызнувшие из глаз и ушей звёздочки вперемешку с сердечками. Да что ж это такое? Куда делся блондинистый Кальмар? Что это за красавчик из библиотеки?! И вообще, разве может из-за цвета волос появиться томность во взгляде и коварство в улыбке?

— Мне кажется, Ча Ён влюбилась, — хихикнула старшая Чон, глядя на дочь.

— Правда? В кого? — подключилась мама О.

Сехун вредно заржал и довольный тем, что стрелки плавно переметнулись на подругу, подложил в тарелку новую порцию мяса с картошкой.

— Мам, ну что ты такое говоришь? В кого мне влюбляться? — отмахнулась девчонка.

— Как в кого? А чем тебе мой Сехунни не угодил? — шутливо только внешне, возмутилась О.

Теперь пришла очередь Сехуна давиться и бить себя кулаком по груди. Влив в себя стакан воды, а остатки выплеснув ненароком на футболку, он размазал по губам соус и возмущённо нахмурил брови. Ча Ён довольно фыркнула — нет, это её Кальмар, всё такая же свинья.

— Ма, чего городишь?!

— Ты как с родителями разговариваешь? Вот приедет отец из командировки, я ему всё расскажу!

— Ой, хватит! — закатил глаза О.

— А ведь было бы неплохо, если они станут ещё ближе? — подмигнув собравшимся, завела старую пластинку старшая Чон.

— С самого детства вместе, знают друг друга как облупленных! — подхватила тему мама О. — Мой обормот ни с кем ведь долго не общается. Выходит, что Ча Ён его привлекает!

Вскипев, Сехун во всеуслышание объявил, что слушать этот бред далее не намерен, и, подхватив за локоть подругу, вытащил её из-за стола. Одевшись, они вышли в тёмный подъезд и сели на прохладные ступеньки. За окном, в которое они уставились, крупными хлопьями падал снег, с нижних этажей неприятно сквозило, но если сидеть поближе друг к другу, то становится гораздо теплее.

— Опять лампочка перегорела, — шмыгнув носом, произнёс Сехун.

Одинокая реплика, оставшись без ответа, утонула в тишине площадки. О нервно поёрзал и подозрительно покосился на подругу.

— По ходу твоя мама права и ты в кого-то втюрилась. Ну, и как зовут этого Чонина? Мне опять идти бить морды и готовить жилетку для твоих слёз? — саркастически усмехнулся парень.

— А ты что, думаешь, что я не способна кому-то понравиться? — неожиданно разозлилась Ча Ён. — Я, между прочим, симпатичная! Мне даже на прошлый день святого Валентина анонимное сердечко подарили! Прямо в шкафчик подбросили!

— Малыш, — едва сдерживая смех, пихнул её в бок Сехун, — если я кое в чём признаюсь, ты не слишком расстроишься?

— Ты просто урод, Сехун! — сжав кулачки, завопила на весь подъезд Ча Ён.

— Я просто хотел тебя поддержать! Я бы не признался, если бы ты не заикнулась, — развёл руками парень, глядя на то, как подруга судорожно ищет в карманах ключ и едва попадает им в замочную скважину. — Какой фильм сегодня посмотрим?

— Никакой! Не смей ко мне приближаться! Больше никогда! Понял?! — рявкнув напоследок, девушка захлопнула дверь перед его носом и, не включая свет, прислонилась спиной к стене.

— Ты чего такая бешеная? У тебя «эти дни»? Так бы и сказала сразу! — ворчал по ту сторону двери Сехун. — Ну, открой! Наши мамы же от меня не отстанут! Ну, Ча Ён-ни, хочешь я в аптеку сбегаю, как в прошлый раз? Тебе с каким количеством капелек купить?