Страница 7 из 22
Депутаты – нацисты набросились на депутата, что задавал вопросы спикеру, с кулаками, но сжалились и переключились на кованые сапоги. Депутата пришлось отправить в больницу.
– Выносится вопрос о запрете коммунистической партии Украины, – произнес Гройцман, стоя. – Кто «за»?
– Ура! Уряа-а-а-а! Слава Украине! Слава Бандере!
– Демократик, демократик! – скандировал журналист газеты «Вашингтон пост», но его голос тонул в реве уголовников – воров, убийц и грабителей, волею судьбы, ставших депутатами одной из крупнейших стран Европы, которая так легко, так быстро стала на колени перед сытым, демократическим западом, так как одурела от ароматных запахов чужого стола.
– Мне слово, прошу дать слово, умоляю, дайте последнее слово, – практически умолял лидер компартии Украины Петро Симоненко, совершенно позабыв, что коммунисты не просят, а требуют.
– Дайте ему слово, пусть погавкает последний раз, – произнесла маска из зала заседаний Верховной Рады.
– Пролетарии всех стран – соединяйтесь, то есть объединяйтесь, – произнес Симоненко, это вызвало веселое ржание в зале.
– Ляшка-Букашка, ты педик, соединись с лидером компартии, у него довольно жирный зад, – предложил депутат Гнилозуб, не снимая маску.
– Побачим, – произнес Ляшка-Букашка и набросился на лидера компартии, пытаясь снять с него штаны.
– Да что вы? С ума сошли все? – в ужасе стал спрашивать Симоненко.
– Дайте ему в зубы кованым сапогом, – предложил Фротман.
– Давайте проголосуем за ликвидацию компартии Украины, так как она служит интересам России, нашего заклятого врага. Кто «за»? Единогласно! А теперь сделайте так, чтоб у Симоненко, российского шпиона, не осталось ни одного здорового зуба во рту. А гнилые пусть остаются.
– Великий муж Украины Гройцман! Вспомни, как я тебе поставлял комсомолок, молоденьких, непочатых, и ты был от них в восторге. Отмени казнь надо мной, лидером компартии. У меня жена молодая, как она на меня, беззубого посмотрит?
– Ладно, чеши отсюда и больше не появляйся в Верховной Раде. Оправляйся в Москву к своему партийному боссу Зюгаганову, он тебя примет.
– В оплеванном виде, – предложил Ляшка-Букашка и стал плевать в лицо лидеру компартии.
– Предлагаю принять закон об утверждении прав геев и однополых браков. Я, к примеру, хочу жениться на Вальцманенко. Он хоть и президент, но сошел бы, – предложил бывший Генеральный прокурор, а ныне депутат Верховной Рады, который купил эту должность за шестнадцать миллионов американских долларов.
– Гм, губа не дура, – произнес премьер Яйценюх. – Я бы тоже не прочь. Но президенту ндравится Махметов, бузосмен.
– Правый сектор против. Без разрешения Бардака решиться на такие вещи, это, я вам скажу, слишком, – погрозил пальцем Яруш.
Ляшка-Букашка вытер мокрые глаза, махнул рукой и направился к трибуне.
– Вы шо? Не понимаете, что такое свобода? Мы революцию для чего делали, рискуя жизнью? Кто скажет, для чего. А я, например, носил булыжники на Майдан в двух авоськах через плечо ради сексуальной свободы. А коль такой свободы вы не хотите, черт с вами, я буду инкогнито, поскольку я имею на это право. Оно мной завоевано на Майдане. Вот в седьмом ряду сидит молодой симпатичный парень от развалившейся партии регионов Сергей Левченко. Шо, Сережа, зачем ты тут сидишь? Шо робишь? Отрекись от своего наставника, сбежавшего в северную страну Россию, Януковича и вступай в мою радикальную партию. А то ты, я смотрю, думаешь, бог знает о чем. А я знаю, о чем ты думаешь. Ты думаешь, как бы вернуть своего Януковича к власти. Не получится, я те скажу. Янукович проиграл. Янукович хотел поменять Бардака на… э, забыл. Не вышло, и не выйдет, это тебе говорю я, Ляшка-Слон, а не Букашка, как ты думаешь. Подойди ко мне в перерыве, мы с тобой договоримся.
– Едва ли, – бросил Левченко из зала.
– Договоримся. Точно. Пять тысяч баксов за одну ночь. Ну, как? Вот-вот, я вижу, как у тебя глаза загорелись. Ну, Сережа, милый, давай договоримся, а?
– Господин Ляшка-Букашка, договор о личных услугах, после заседания парламента.
Но Ляшка-Букашка так загорелся, его нельзя было остановить. Он бросился к седьмому ряду и чмокнул в лоб Левченко. Левченко оттолкнул его и ушел в конец зала. Ляшка-Букашка снова направился к трибуне, но у микрофона распинался Бенедикт Тянивяму. Бенедикт доказывал: парламент должен поверить Юлии и сжечь все напалмом, весь Юго-восток, а затем всю Россию.
– Слава Ураине! Украине слава!
Нацистский лозунг поднял всех депутатов его партии на ноги. Раздались бурные, долго несмолкающие аплодисменты и крики ура.
– Ляшка-Букашка, прошу вас сесть на место. Речь будет идти о помощи нашим бойцам, которые воюют с Россией на востоке, но у них кончилась каша. Тушенка есть в изобилии, а каши нет.
– Наоборот: каши немного осталось, а тушенка давно кончилась. Остались клопы и всякая гадость, которую нам все время подбрасывает Россия.
Министр обороны Полдурак был очень взволнован. Ему вменялось в обязанность покончить со вшами, клопами, а затем обеспечить бойцов капустой, кашей и тушенкой. Что же касается вооружений, то это лежало на совести Верховной Рады и Яйценюхе, как председателе совета министров.
– У меня вопрос – предложение. Когда пошлем хоть один танк в Донецк, а затем в Луганск. Пусть всех там перестреляет, а потом вернется в Киев для охраны Верховной Рады.
Министр обороны вытянул шею и устремил свой взор в хмурые глаза верховного главнокомандующего Вальцманенко только что прибывшего на заседание для контроля.
– Я предлагаю послать больше. Где Яйценюх? А, здесь. Сколько поступило денег от граждан на добровольных началах?
– Семь мульонов, – доложил Яйценюх.
– Этого явно мало. Один танк, подлежащий ремонту, стоит пятнадцать мульонов.
– Надо обратиться к дяде Сэму, иначе беда, нас победят.
– Где президент? Пан презентуля, шо скажете, вашу мать?
7
Только что помилованный депутатами – нацистами Олег Царев вышел на свежий воздух и впервые понял, что бандитский меч повис у него над головой. Мало того, этот меч уже висит на волоске: одно неверное движение и его жизнь, как капля в море, канет в пропасть. Были сигналы и раньше, но они так ярко, так убедительно не врезались ему в память. Недели две назад его поместье под Днепропетровском разрушили и разграбили нацисты из Правого сектора. Благо, семья в это время находилась в городе, вернее в городской квартире и не пострадала. Но это так, цветочки, как он считал. А теперь эти маски, эти леденящие душу выкрики американских и других журналистов западных стран: «демократик, демократик» на любое побоище, на любой нацистский шабаш, не на шутку встревожили депутата. Он шел просто по проспекту, видимо проспекту имени Бандеры, не думая, что любой нацист, если его узнает, может избить его, невзирая на депутатскую неприкосновенность или просто плюнуть в лицо и пойти дальше.
Навстречу ему двигались две фигуры, они видимо крепко спорили, размахивали руками и даже останавливались. Это были явно не бандиты, но кто же, они? Ба, да это известные на всю страну люди. Это писатель Олесь Бузина и депутат всех созывов Михаил Чечетов.
– Привет, ребята, – обрадовался Царев, – куда путь держим?
– Да так, просто прогуливаемся, – ответил Чечетов. – Народу мало, бандитов почему-то не видно, опасности никакой. К тому же и прогуляться надо, а то все время на колесах, да в кресле. Кто это выдержит. Я-то еще ничего, я теперь безработный, а вот Олесь никогда без работы не останется. Писатели на пенсию не выходят и рабочий день у них не нормированный. Это я так, чуть ли не насильно вытащил его на прогулку, не так ли, Олесь?
Олесь больше молчал, чем говорил, но бывало, если разговорится, не остановишь.
– Ребята, такая компания, не зайти ли нам в кафе, я приглашаю. Тем более что я, по существу, избежал казни в Верховной Раде только что. Эти бандиты уже перекрестили меня. Теперь я не Царев, а Царенко, заново крещеный гражданин вильной Украины.