Парижанка в Париже

Продвижение армии было скорым, снегопад чередовался с дождем, а тот переходил в заряд снежной крупы. Правда, через несколько дней серая облачность начала разрываться, снегопады прекратились, но вот холод оставался.

Париж, 2009 год.

– Аня, у меня так получается, что через неделю нужно быть на пару-тройку дней в Москве, – начал телефонный разговор Николай после обычного приветствия. – Тебе в столицу не нужно? Могли бы вместе полететь.

– Спасибо, конечно, за приглашение, – с некоторым удовольствием, прежде всего от самого звонка, ответила Анна. – Но у меня скоро экзамен, а на следующей неделе надо сдать курсовую. Так что пока из Парижа ни ногой. Буду прикована к компьютеру и книгам.

Про себя она с удовлетворением сказала: «Так, начинается! Кажется, он на меня глаз положил! Что из этого выйдет, неизвестно, но все равно приятно».

– А сегодня-завтра как складывается? – не унимался физик.

– Сегодня уже не получится, мне на встречу с тобой настроиться надо, ты все-таки доктор, так сказать, мэтр. Давай завтра в шесть?

– Где? – тут же уточнил Николя.

– Встанешь на ступеньки Оперы Гарнье, лицом к входу, повернешь голову налево, увидишь переход через улицу и тут же рядом кафе с театральным названием – «Антракт». Вот там. Идет?

– Не просто идет, а прямо-таки бежит…

«Что-то быстро он завелся, – подумала с некоторым удовольствием Аня, что было естественно. Любой девушке приятно сознавать, что она нравится. – А мне надо все-таки голову помыть, свой гардероб проинспектировать. Так что завтра – в самый раз будет сходить на свидание».

На том они и попрощались.

«Приятная девушка, спокойная, без гонора, не стала мяться, как некоторые вертихвостки. Ей надо подумать, у нее все распланировано: учеба, спорт, вечеринки, приемы, вернисажи, – думал Николай, «на автомате» двигаясь к дому. – Даже, если ничего не получится, все равно с ней будет приятно провести пару часов. В конце концов, отец за мамой два месяца интенсивно ухаживал, пока она ему позволила поцеловать себя в щечку. По крайней мере, мне они так рассказывали. Конечно, времена теперь иные, но не все же девушки после первого свидания отдаются! Надо идти на приступ этой крепости не спеша. Она того стоит…»

При этом Николай машинально ощупал свой подбородок.

Конечно, любое свидание, – это обязательно импровизация. Но хорошо продуманная и подготовленная, с пониманием, к чему надо будет прийти. А что на самом деле получится, это уже второй вопрос.

Франция, Труа-Ривьер, 1814 год, 16 февраля.

…Через несколько дней похода поручика Сумского гусарского полка Андрея Васильчикова отыскал порученец генерал-майора Александра Ивановича Чернышева, и они вместе сразу же отправились к нему в ставку.

Сначала Чернышев, пышущий энергией, поинтересовался, не родственником ли полковнику Дмитрию Васильчикову, командиру Ахтырского гусарского полка, приходится Андрей?

– Дальний родственник, слишком дальний, скорее – однофамилец.

Такой ответ вполне удовлетворил Чернышева.

– А князь Васильчиков?

– Также одна только фамилия, но отношусь к ним обоим с огромным почтением!

Потом генерал заговорил на французском языке, словно проверяя, насколько свободно владеет им молодой офицер, бывший, впрочем, ненамного моложе знаменитого командира.

– На все судьба и божья воля, – говорил расслабившийся, а потому и ушедший от официального тона генерал. – Я был юнцом пятнадцати лет, когда на балу у князя Куракина, того, который потом послом был при Наполеоне, представился мне случай вступить в беседу с царем. Александру я чем-то понравился и по его протекции поступил корнетом в кавалергардский полк.

Чернышеву доставляли удовольствие такие воспоминания, и он не скрывал этого.

– Потом был адъютантом генерала Уварова, участвовал в военных действиях. Все выпадало, и удачи, и горькие дни. Полагаю, у вас тоже может быть свой счастливый случай.

А завершилось все чашкой чая и намеком, что поручик может быть вызван под его команду в кавалерию. Пока что предлагалось вернуться в часть, но помнить, что по мере приближения к Парижу нужда в нем очень скоро появится. В общем, по окончании аудиенции у Васильчикова осталось больше вопросов, чем ответов.

Андрей Васильчиков был примечен людьми Чернышева тогда еще, когда русские части стояли в Пруссии. Он лучше других офицеров готовился сам и готовил свой эскадрон к предстоящему походу. Особо отметил порученец генерала, что поручик собирает сведения о том, куда предстоит двигаться войску, умеет просчитывать возможные направления, подбирает карты, словно штабист. Да и местных не чурается, охотно ведет беседы с людьми любого сословия.

Под началом Чернышева в этом походе были казаки, которые не вошли в войско атамана Платова. Можно было только гадать, зачем ему мог понадобиться поручик гусарского полка, вроде бы больших потерь у Чернышева не было. Но, как говорят, «пути господни неисповедимы», а потому Андрей Васильчиков вернулся к своим товарищам. Пока.

Париж, 2009 год

– И какие дела вызвали тебя в Москву столь срочно? – без всякой особенной мысли услышать что-то неожиданное поинтересовалась Анна. Одета она была в черную блузку с белым раскрытым воротом, под которым был виден шелковый платок, и простые темно-синие джинсы, «классику», без дырок или потертостей. Костюм получился без изысков, но элегантный, стильный, заметный на фоне модных «оборванцев».

Они заказали по чашке эспрессо и по штруделю. Аня остановилась на вишневом, Николай попросил яблочный.

– Мне нужно заказать металл для новой установки, наконец-то я приблизился к решению одной проблемы, и это может стать небольшим прорывом, – с некоторым удовольствием начал разговор Николай.

– Это связано с какими-то идеями Померанчука? – показав, что у нее отличная память, продолжила девушка.

– Нет, на этот раз более земная ситуация – вдруг Николаю захотелось выговориться, а может, и прояснить для себя, насколько образована и способна поймать идею его новая подруга. – Ты знаешь, что есть машины, которые используют газ вместо бензина. Это уже не новость. Получается экологически более чистая ситуация. Но теперь работают над водородным двигателем, это еще лучше и проще, не говоря уже об экономике.

– Слышала, – кивнула Аня. – Природа тебя немного опередила – водород в сжиженном виде уже существует. Правда, в соединении с кислородом.

Николай рассмеялся, он был доволен, что девушка-гуманитарий быстро сообразила и неплохо пошутила.

– Все правильно, только вот вода не горит, приходится разъединять водород с кислородом. Водородный двигатель сделали, но очень громоздкий и тяжелый. Теперь идут работы по созданию водородно-газового двигателя. Это будет выгоднее и практичнее, и может получить широкое применение.

– Это может стать мировым проектом, но ты-то как в этом деле участвуешь?

Она спрашивала уже по существу.

– Понимаешь, нужен сжиженный газ, что довольно просто, нужен сжиженный водород, и в двигатель должна попасть смесь, – Николай взял ручку и начал рисовать на бумажной скатерке, постеленной на их столике.

Надо сказать, что это очень неплохая идея французских рестораторов, привыкших к творческим порывам посетителей кафе или бистро, стелить просто белую бумагу на стол. Правда, он нарисовал какие-то геометрические фигурки – кубик, прямоугольник, рядом с ним другой прямоугольник, соединил их какими-то линиями.

– Нобелевскую премию за это не дадут, но патент может оказаться весьма доходным, – оценила Аня с лета только что услышанную идею.

– Правильно, умница, – похвалил Николай собеседницу, при этом широко улыбаясь и, как бы машинально, левой рукой поглаживая ее руку, которая лежала на столике. – Вот я и полечу в Москву, чтобы встретиться с инженерами, которые спроектируют установку под мою идею, заказать металл и договориться о монтаже этой штуки.