Страница 14 из 145
Месяц спустя Буэнос-Айрес ввел иммиграционный контроль над всеми авиаперелетами на Фолклендские острова. Вместо «белой карты» вводился другой документ, где значилось, что владелец его — аргентинский гражданин Мальвинских островов. Без подчинения этому правилу, являвшемуся односторонним нарушением Аргентиной соглашения 1971 г., ни один фолклендер не мог вернуться домой или выехать оттуда в другие страны иначе, как на каком-нибудь случайном британском корабле. Уступкой в данном вопросе — а в условиях отсутствия британского морского маршрута так оно и получалось — Британия даровала Буэнос-Айресу действительное право паспортного контроля в отношении населения островов. Все выглядело как большой шаг вперед в борьбе Аргентины за суверенитет над территорией.
Каковой бы ритм претворения в жизнь заключенного ими соглашения ни подразумевали Скогт и Бельтрамино, теперь он сменился некой произвольной комбинацией кнута и пряника, направленной преимущественно на слом непреклонного упорства жителей островов. Возвращение в 1974 г. правительства лейбористов дало очередного министра иностранных дел, Дэйвида Энналса, а с ним — и новый прокладываемый чиновниками курс, в соответствии с которым требовались свежие инициативы вроде флангового маневра для обхода барьера на пути передачи суверенитета и продолжения сотрудничества в рамках переговоров по указке ООН. Проводились семинары, обо всем неукоснительно ставился в известность комитет Фолклендских островов, предлагались варианты и — в качестве акта отчаяния Уайт-холла — заказывалось крупное исследование темы. С помощью работы, порученной энергичному пэру и члену партии лейбористов, лорду Шэклтону (сыну известного первопроходца), Министерство иностранных дел надеялось нарисовать розовую картину будущего островов, но только на условиях урегулирования разногласий с Буэнос-Айресом самими их жителями.
Расчет оказался неверен. Прежде всего, аргентинцы принялись вгонять себя самих в раж по поводу прямого вызова, якобы брошенного им со стороны Лондона. Так виделась им ситуация. Провалившийся перонистский режим, управляемый вдовой Перона, Исабель, и подмываемый терроризмом группы «Монтонеро», уже словно бы предчувствовал переворот 1976 г. и приход к власти военной хунты. В январе 1976 г. команде лорда Шэклтона не дали разрешения на пролет через Аргентину. К его собственному явному тешущему самолюбие удовольствию, лорд был изображен как «пират и флибустьер». В результате для транспортировки Шэклтона из Монтевидео в Порт-Стэнли пришлось задействовать занятое в изучении Антарктики судно ледовой разведки «Эндьюранс», каковой фактор в свою очередь побудил Буэнос-Айрес прервать посольские связи между Британией и Аргентиной. Пять лет терпеливых и скрупулезных дипломатических усилий полетели псу под хвост.
Миссия Шэклтона подняла боевой дух на островах — хотя бы уж одной возбужденной в Буэнос-Айресе истерией. Наконец-то Министерство иностранных дел прислало кого-то, кто приехал не обсуждать суверенитет или связи с материком, а просто-напросто говорить об овцах, альгинатах, ловле рыбы и поисках нефти. В феврале 1976 г. Шэклтон отправился в Южную Георгию впервые посетить могилу отца. В ответ командир аргентинского эсминца «Альмиранте Сторни»[43] получил приказ стрелять перед носом британского научно-исследовательского корабля «Шэклтон» из-за предполагаемого присутствия там самого пэра. На море «поднялась волна», в том числе британские ВМС перенаправили к Порт-Стэнли следовавший домашним курсом из Гонконга фрегат «Чичестер». Взаимоотношения с Аргентиной прежде еще никогда не бывали столь натянутыми.
Доклад Шэклтона поступил в распоряжение правительства в июне 1976 г., вскоре после того, как Харолд Уилсон уступил пост премьер-министра Джеймсу Каллагэну. Энтони Кросленд стал министром иностранных дел, а Тед Роулендс замминистра — очередные новые лица за столом переговоров по Фолклендским островам. Документ объемом в 400 стр. об экономике и обществе Фолклендских островов (дополненный в июле 1982 г. другими данными от той же команды) тут же сделался — и оставался с тех пор — отправной точкой для любых дискуссий. Работа превосходным образом иллюстрирует максиму своего автора в отношении того, что остров представляет собой ареал суши, со всех сторон окруженный всевозможными советами.
Шэклтон особенно упирал на то, что острова вовсе не бездонная прорва для кармана британского налогоплательщика, который, если разобраться, не терял, а выигрывал от них. (В начале 1980-х годов ситуация уже больше так не выглядела.) Лорд сильно покритиковал прошлые процессы развития экономики. Политика Компании Фолклендских островов и девяти заочных сельскохозяйственных фирм заключалась, как писал он, «в максимально возможном ограничении любых инвестиций в Фолклендские острова, но без угрозы сельскохозяйственной деятельности, и в канализировании всей нераспределенной прибыли в инвестиции в Соединенном Королевстве». По его оценкам, в период между 1951 и 1974 гг. заочные фирмы получили на £11½ миллиона прибыли больше, чем вложили при реинвестировании в Фолклендские острова.
Данные изыскания вызвали в душах жителей островов чувство недовольства, каковое лишь больше усилило их подозрительность в отношении британского правительства. И все же экономика их была настолько же хорошо защищена, как в теории и земля. Закон об иностранцах, в соответствии с которым зарубежному соискателю могли отказать в праве приобретения колониальной территории по решению местного губернатора, предотвращал любые экономические вклинения в жизнь островитян со стороны Аргентины и фактически перехватывал горло какой бы то ни было аргентинской иммиграции. Для владельцев земли это означало сравнительно низкую ее стоимость при относительно высокой отдаче. Если же говорить о жителях островов, ничего не грозило их почти добровольной зависимости от компании и правительства за исключением одной лишь опасности эмиграции.
Список из девяноста предложений Шэклтона рисовал картину просто-таки потенциального рая экономического прогресса на островах: траловый лов рыбы, мелиорация земли, добыча альгинатов из морских водорослей, лососевые фермы, строительство дорог, туризм и разведка нефти. Ключом для открытия всех этих шлюзов экономического процветания служили «подготовка и удлинение постоянного аэродрома под условия приема реактивных самолетов с коротким/средним разбегом и не полностью груженых реактивных самолетов с длинным разбегом». Хотя команде и не поручалось рассмотрение вопросов политического или оборонного характера, Шэклтон отдельно указывал на способность длинной полосы обеспечить развертывание войск в случае возможной угрозы вторжения с материка.
Лишь в двух моментах Шэклтон уважил ожидания, возлагавшиеся на его доклад Уайтхоллом. Касательно глубоководного сбора криля (маленькие ракообразные) и разработки нефти — а то и другое требовало действий на изрядном отдалении от вод Фолклендских островов — он выразился так: «Формирование основного русла политики надо рассматривать в рамках весьма высокой политической арены». Тем не менее, он обдал ушатом холодной воды горячие головы желавших слышать более смелые предсказания в отношении разведки и разработки углеводородов в Мальвинском бассейне. Добыча будет трудной и дорогостоящей в столь неприветливом климате, а «не только из-за сопряженных с этим политических рисков». Прочно бытующая в Латинской Америке и США теория, объясняющая привязанность Британии к Фолклендским островам перспективами извлечения нефтяных доходов, никогда не пользовалась доверием в СК[44].
Сейчас опус Шэклтона воспринимается как воплощение британского патернализма. Население островов следовало избавить от культурной неразвитости и экономической зависимости, в первую очередь за счет крупных вливаний британских финансов. Наиболее конструктивное предложение подразумевало диверсификацию земли, содержащейся в руках КФО, однако составители отчета постеснялись рекомендовать прямую национализацию КФО и вынужденное отчуждение. В дополнение рекомендовались государственные капиталовложения в общем объеме £13 миллионов. Крайне трудно представить себе, чтобы в Уайтхолле предложения Шэклтона нашли поддержку. Управление по развитию заморских территорий и без того уже косилось на ежегодный £1 миллион затрат на администрирование островов. Одно только удлинение ВПП потребовало бы £4 миллиона. Управление по Латинской Америке в Министерстве иностранных дел надеялось так или иначе заставить жителей островов уступить. Вряд ли бы кому-нибудь удалось выдавить из Министерства финансов наличность на фактическое расширение самостоятельности территории.
43
Капитан фрегата (т. е. капитан 2-го ранга) Рамон А. Ароса. — Прим. ред.
44
Здесь и далее аббревиатурой СК обозначается Соединенное Королевство, точнее, Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии; по-английски это, соответственно, UK и United Kingdom. — Прим. пер.