Цвет мести (ЛП)

У самого плотного из четверых стражников был боевой топор и шрамов на лице не меньше, чем у Чёрного Шипа. На его шлеме был приделан череп какого-то животного, а поверх доспехов он носил длинную меховую накидку. Когда его лошадь рысью подошла, он сердито осмотрел всех в группе по очереди широко раскрытыми глазами, в которых, по мнению Бетрима, виднелся налёт безумия.

– Удивительно видеть гостей так далеко к северу. Особенно тех, кого мы не знаем, – голос мужчины скрежетал по всем оставшимся у Чёрного Шипа нервам.

Андерс застонал, сгорбившись в седле, а потом продолжил потеть и выглядеть как призрак. Собаки лаяли и рычали, а лошади ржали и казались настолько нервными, насколько это вообще возможно для неразумных животных.

Наёмник, Кайн, немного вывел лошадь вперёд, держа руки как можно дальше от оружия. Здоровенный стражник с боевым топором с виду был похож на человека, который с радостью срубит голову-другую без особого повода.

– Друг, может ты слышал о проблемах в Солантисе? – спросил Кайн.

– Ну.

– Так вот, эти трое стали тому причиной. Они освободили рабов. Они стоят за проклятым бунтом. Вся кровь на их руках, – сказал Кайн.

Бетрим сомневался, что им действительно стоит брать всю вину на себя, но не думал, что споры могут привести к чему-то хорошему. Его план заключался в том, чтобы убедить лорда Брековича, что их ложно обвинили. Он отлично понимал, что заявлять о невиновности на этой стадии бессмысленно, поэтому он решил держать рот на замке.

Огромный варвар с топором ещё раз хорошенько посмотрел на Бетрима, перевёл взгляд на Генри, которая злобно таращилась в ответ с таким же налётом безумия, – и наконец посмотрел на Андерса.

– Сядь, – приказал варвар.

Андерс глубоко вздохнул и привёл себя в сидячее положение.

– Полагаю, мне уже немного поздно рискованно падать с лошади и таинственно ломать себе шею?

Большой стражник фыркнул и с отвращением покачал головой.

– Трус. – Потом он повернул лошадь и направился к городским воротам. – Поехали.

Чем ближе Бетрим подъезжал к стенам Тигля, тем сильнее его впечатляло, насколько они велики. Он решил, что стены примерно в двадцать человеческих ростов высотой, но лишь проехав под первой решёткой он понял, что в толщину они составляли добрых двадцать шагов твёрдого, серого крепкого камня. После второй решётки он понял, что стен две – внешняя и внутренняя. Проехав под внешней стеной, они оказались на деревянном подъёмном мосту длиной в футов тридцать. Под ним текла холодная с виду серо-голубая вода, и, судя по всему, текла она вокруг всего города между двумя стенами. Бетрим посмотрел вверх и увидел, что внутренняя стена ещё выше внешней, хотя сложно было понять, насколько. Потом они проехали под очередной решёткой и въехали в ворота внутренней стены. Эта стена была ещё толще, может даже вдвое, и, глянув вверх, Бетрим увидел больше дыр-убийц, чем мог сосчитать. Намного больше, чем он мог сосчитать.

Внутри города в пределах пятидесяти футов не было ни единого здания, а те, что начинались дальше, были большими, укреплёнными каменными чудищами, в основном с узкими с бойницами для луков, а на некоторых даже с баллистами, и все они были направлены пятьдесят футов земли до стен.

По всему, что видел Бетрим, было ясно, что любая армия, пожелавшая штурмовать Тигель, понесла бы недопустимые потери. Не то чтобы Чёрный Шип когда-нибудь принимал участие в осаде города с какой-либо стороны – у него просто не было на это причин. Впрочем, он видел несколько осад, и даже стал причиной одной.

Всего лишь несколько лет назад его схватил магистрат провинции Иланос, которого в то же время преследовал его старый друг, военачальник по прозвищу Пим Три Щели. Магистрат засел в городе Слимтаун, а Пим Три Щели прибыл днём позже, требуя передать ему Чёрного Шипа для казни. Магистрат отказался и настаивал, что Чёрного Шипа следует обвинить, согласно закону провинции, за убийство чистокровного из семейства Фанклинов. Три Щели времени не терял, начал штурм Слимтауна, и уже через несколько часов полгорода горело, а другая половина захлёбывалась в крови и дерьме, которые всегда сопровождают сражение. По иронии, пока две стороны сражались друг с другом за право казнить Чёрного Шипа, Бетрим вскрыл замок своей камеры, обездвижил пару напуганных стражников и умудрился ускользнуть из города, переодевшись солдатом из армии Трёх Щелей. Последнее, что слышал Бетрим, это что Пим отказался от титула военачальника, вернулся к бандитизму и нынче отнимал у людей заработанные тяжким трудом монеты где-то на равнинах Джевари. Разумеется, во всей истории со Слимтауном обвинили Чёрного Шипа.

После площадки за стенами и укреплённых сторожевых зданий Тигель начинал походить на город. Приземистые дома из дерева для бедняков перемежались с большими зданиями из дерева или из камня, которые скорее всего были тавернами или мастерскими. Множество колодцев снабжали город водой, а в лавках или на редких маленьких рынках сидели торговцы. Бетрим не заметил ни воров, ни попрошаек, ни наёмников. Вооружёнными были только стражники, которых было немало, и все были одеты как здоровенный варвар с безумными глазами, который их сопровождал.

– Лорд Брекович не очень-то любит преступность, – с улыбкой сказал Везунчик слева от Бетрима. Словно этот болван прочёл мысли Чёрного Шипа.

Бетрим сердито уставился на толстого наёмника одним глазом.

– И как ты тогда объяснишь Солантис? Самый беззаконный и набитый преступниками город во всех Диких Землях. Даже хуже Коррала.

– Человек может не замечать чего угодно, пока бросаешь деньги в его сторону, – обречённо сказал Андерс. – Видимо, даже такой человек, как Найлз Брекович.

– Тихо! – командным голосом приказал варвар с безумными глазами.

Андерс ухмыльнулся ему в спину и насмешливо отсалютовал.

– Есть, капитан.

По мере того, как они продвигались в центр города, здания становились больше и лучше, хотя и сохраняли некий налёт аскетичности, по сравнению со столицами других чистокровных. На взгляд Бетрима, в этом районе жили лорды и леди, богатые торговцы, городские чиновники, командиры армии и другие чистокровные. Но, хотя жилища были большими, они не были экстравагантными. Ни высоких стен вокруг домов, ни причудливых садиков, полных бесполезных цветов, ни орд смотрителей, и, что удивительнее всего, никаких рабов.

– Говорят, лорд Брекович не похож на остальных чистокровных в Диких Землях, – тихим голосом поведал Андерс, направив лошадь ближе к Бетриму. – Здесь ценится сила, а не экстравагантность. Жёсткий человек, который проводит жёсткую политику со своими людьми. Сурово, но справедливо. За кражу отнимают руку, за убийство – жизнь. И это только за преступления. Если его лорды начинают тратить кучи монет на имущество, он воспринимает это так, что у них слишком много денег и поднимает налоги. Если бедняки начинают голодать, он поднимает зарплату, чтобы помочь им расплатиться за еду. Город хорошо управляется и содержится в чистоте. Все солдаты, которых вы видели – опытные бойцы и проходят регулярные тренировки. Здесь достаточно еды, чтобы город мог выдержать по меньшей мере год осады, и достаточно оружия, доспехов и амуниции, чтобы любая нападающая армия поплатилась своими зубами.

– Угу, – проворчал Бетрим, разглядывая виды Тигля.

Дворец лорда Брековича появился почти неожиданно для Бетрима. Он ожидал снова увидеть высокую крепость, окружённую высокими стенами, видными через полгорода. Но это оказалось двухэтажное здание в ширину не больше сотни футов, примерно трёх сотен в длину и с изогнутой крышей, которая напомнила Бетриму корпус лодки. К парадному входу вела небольшая лестница, и по обе стороны от двери висело по гигантскому черепу с бивнями длиннее Бетрима.

– Блядь, а это кто такие? – спросил Везунчик.

Варвар с безумными глазами мрачно обернулся к толстому наёмнику.

– Черепа слонов. Оба были в полных доспехах и с множеством всадников на спинах. Лорд Брекович обоих убил в сражении.