Цвет мести (ЛП)

– Пора те притормозить!

Бетрим ухмыльнулся, хоть и сомневался, что это выглядит так же угрожающе, как обычно, поскольку всё ещё тяжело дышал.

– Думаю… я бы ещё побегал. А ты?

Кривобровый прорычал Бетриму:

– Думаю, ты трус.

Ухмылка испарилась. Бетрим Шип был известен многими вещами, но трусости в этом списке не было. А он знал, что в тот миг, как он позволит этому херу свалить, называя его трусом, и вскоре уже все станут делать то же самое. А потом пройдёт немного времени, прежде чем те же люди попытаются его убить. Таковы правила игры в Диких Землях: люди без громких имён вечно стараются пришить людей с громкими именами, и, по правде говоря, не было имён громче, чем Чёрный Шип.

Говорить вроде больше было нечего. Бетрим надел на лицо бесстрастную маску, взял топор в правую руку, а кинжал с пояса в левую. И пошёл на троих моряков.

Все трое стали разделяться, пытаясь окружить его, но Чёрный Шип не был мальчишкой, зелёным, как трава, и знал, как драться. С яростным бессловесным воплем он бросился на Кривобрового. Моряк, казалось, одновременно удивился и испугался, но умудрился увернуться от первого взмаха Бетрима, а на втором отбил его топор абордажной саблей. Бетрим уже собирался пырнуть его в лицо кинжалом, когда кок махнул в его сторону тяжёлым мясницким ножом. Бетрим отклонился вправо от полосы металла, и чуть не наткнулся на орудующего кинжалом моряка, который, видимо, рад был кого-нибудь пырнуть.

Это был молодой моряк, с кинжалом-то. Сложно было сказать точно, но Бетрим решил, что он только что достиг зрелости. На лице у него было жадное выражение, какое бывает у пацанов, когда они хотят совершить своё первое убийство. До того, как поймут, что убийство не сделает тебя мужчиной, не даст тебе имени, не даст ничего – только другой человек умрёт. Бетрим уронил топор, схватил атакующую руку моряка своей правой, а ножом, зажатым в левой, трижды ткнул ему в шею. Топор он подхватил ещё прежде, чем тело упало наземь. Два оставшихся врага уже выглядели далеко не так самоуверенно.

Кок что-то пробубнил Кривобровому, возможно на другом языке, сложно было сказать. Кривобровый сурово посмотрел на Бетрима, а затем взглянул на кока.

– Двадцать пять тыщ! – Кок кивнул, а потом они оба пошли на Бетрима.

На этот раз оба моряка атаковали вместе. Бетрим отбил саблю топором и отпрыгнул от ножа, отступая перед нападавшими. Он видел, что вокруг собирается толпа – все наблюдали, словно он сражался на арене Солантиса. Наёмники стояли и смеялись, делая ставки на исход, и никто не стремился вмешаться. Солантис не славился порядком на улицах, и здесь тому было подтверждение.

Они снова напали, и на этот раз Бетрим отразил мясницкий нож, уклонился от сабли и рубанул кинжалом по Кривобровому. Моряк отпрыгнул назад, и Бетрим бросился между ними. Заставил их повернуться, чтобы не выпускать его из виду. Два моряка снова одновременно бросились, не понимая тактику Бетрима. По правде говоря, тактики там особой не было, он просто хотел, чтобы они продолжали ничего не понимать.

С коком была проблема. Он хорошо обращался с этим мясницким ножом, и Бетрим не сомневался, что если прибить кока, то Кривобровый побежит. Не то чтобы Чёрный Шип собирался дать ему шанс сбежать.

Бетрим почувствовал что-то влажное на груди, не похожее на пот, тёплое и липкое. Он глянул вниз и увидел неглубокий порез, из которого на белую рубаху сочилась красная кровь. Дюймом ниже, и отхватил бы сосок, хотя Бетрим и не понимал, зачем мужчинам соски. Вот женские соски другое дело – на женской груди на них и посмотреть приятно, и поиграть с ними. Бетрим никогда не видел смысла играть со своими сосками. По правде говоря, большую часть времени он о них вообще не помнил.

Странная мысль пришла в голову Чёрному Шипу, так что он прокричал:

– Вы убили Рилли?

Кок покачал головой, но ответил Кривобровый:

– К ней и к кэпу у нас вопросов нет. Только к тебе, Шип.

Это было хорошо, по крайней мере не нужно было мстить за дочь друга. Глаза кока расширились, он издал приглушённый крик, всё его тело напряглось и содрогнулось, а его нож упал наземь. Изо рта у него полилась кровь, и Бетрим не сразу понял, что из груди мужика торчат два кончика кинжалов; кровь растекалась по его запятнанному фартуку. Чёрный Шип не стал терять времени и метнул топорик в Кривобрового. Топор попал моряку прямо под шею, вонзившись с глухим мясистым чпоком, и сбил Кривобрового на землю. Бетрим решил, что тот умер, ещё не коснувшись земли.

Кончики кинжалов исчезли из груди кока, и тот перестал дёргаться. Мгновение спустя его тело рухнуло на землю, как мешок с мясом без костей. За трупом стояла маленькая женщина и с жестокой улыбкой разглядывала кровь на своих кинжалах-близнецах.

Женщина была невысокой и стройной, но явно гибкой и сильной. Её волосы были длиннее, чем Бетрим когда-либо у неё видел – уже касались плеч – но всё такого же цвета пыли, как и всегда. Глаза как холодные голубые озёра, а шрам на губе по-прежнему горделиво изгибал её рот в постоянной усмешке. Бетрим отметил, что она уже не носила кожаную одежду. Вместо этого на ней была белая мешковатая льняная рубаха и мужская пара простых коричневых штанов. Пара крепких сапог доходила ей почти до колен.

Спустя долгое мгновение женщина прекратила восхищаться кровью на кинжалах и посмотрела на Бетрима. Изогнула бровь, увидев, что он таращится на неё. Какой-то тревожный миг Бетрим думал, что она поймёт, что он вспоминал, как она выглядит голой – чертовски хорошо, кстати, если память его не подводила.

– В чём дело, Шип? Обнимашек не будет? – сказала женщина с грязной ухмылкой, от которой Шип против воли улыбнулся.

– Убери кинжалы, Генри, и, чёрт возьми, я тя хоть расцелую, коли хошь.

– Тока если не в губы.

Генри вытерла кинжалы и убрала в ножны на поясе. Бетрим подошёл поближе и обнял её маленькую фигурку своими большими руками. Она слегка предостерегающе пискнула, но не пырнула его. По правде говоря, Чёрный Шип обычно не обнимался, но чувствовал, что сейчас это то, что надо.

Когда он её отпустил, она на него пристально посмотрела.

– Блядь, Шип, да я пошутила про обнимашки. – Она ухмыльнулась ему. – Хотя, коли хошь…

– Генри, – донёсся грубый командный голос справа от Бетрима. Он обернулся и увидел, что один из наёмников стоит с самым невозмутимым видом. – Вроде я грил те, чтоб больше никаких убийств.

Генри подмигнула Бетриму и шагнула в сторону наёмника. Было почти забавно видеть, как большой мужчина поспешно отступает перед такой маленькой женщиной.

– Не было никаких убийств, Кайн. Грохнула по-простому, да и всё. Эти тупые ублюдки напали на моего доброго друга. Просто помогала ему.

Наёмник, Кайн, перевёл взгляд с Генри на Бетрима.

– Чем планируешь заняться в Солантисе, моряк?

Бетрим сплюнул.

– Для начала избавлюсь от этих ебучих моряцких шмоток. А потом – не твоего ума дело.

Генри отвернулась от наёмника и ухмыльнулась Бетриму. Почему-то он никак не мог перестать представлять её голой, а потом решил, что это всё оттого, что прошло чертовски много времени с тех пор, как он был с женщиной, с любой женщиной. Бетрим подумал, что неплохо бы как-нибудь поскорее найти бордель… и денег, чтобы расплатиться.

– Пойдём, Шип. Отведу тя в своё заведенье, – сказала Генри, повернувшись и не уделяя больше внимания наёмнику.

– У тя есть заведенье? – Бетрим не смог скрыть удивление в голосе.

– Ага. Заведенье.

Генри

Приятно было снова увидеть Шипа, хоть и выглядел он неслабо потрёпанным. У Генри всегда было мало друзей, и тех, что были, она обычно отпугивала. Впрочем, Шип был не из таких. Даже когда они только сошлись, даже когда она его пырнула ножом.

Это было единственным, что им не удалось оставить в прошлом. Шип, похоже, воспринял тот удар близко к сердцу. Похоже, думал, что если они снова займутся сексом, то она снова его пырнёт. Но для Генри всё было не так. Даже тогда Чёрный Шип был громким именем, одним из самых громких. Имя Генри было на подъёме – шли слухи о женщине, убивающей людей в Чаде. Конечно, некоторые из тех слухов ещё говорили, что она чудная, и Генри это не особо нравилось.