Путь домой

В этот раз до наступления темноты мне никто не мешал, хотя по дороге у опушки и мотались немцы на мотоциклах и бронетранспортёрах. Видимо искали, где произошёл пуск. Я их трогать не стал, они мне не мешали, ну а когда стемнело, мы собрались, выдвинулись на опушку, всё движение на дороге уже стихло, и я вызвал челнок. Дети уже спали на ходу, всё же для них время позднее, поэтому уложив их на кровати пассажирского отсека, я прошёл в трюм, оборудование сканировании было собрано, и прямо с челнока я проверил орбиту. Было чисто, не одного корабля богомолов, так что я прошёл в рубку и спокойно поднялся на орбиту. Там прямо на челноке направился к Сатурну. У колец вызвал крейсер, прошёл на борт, и уже привычно транспортным лучом подтянув тушку челнока, установил его на лётной палубе. Детей поднимать я не стал, пусть так и спят на челноке, а укрыв крейсер в кольцах, прошёл в медсекцию и, не колеблясь, лёг в хирургическую капсулу. Искин уже был настроен, комплекс имплантов в приёмнике капсулы, можно начинать делать операцию по установке, что я и стал делать. Да и на самом деле, чего тянуть? Раз решил, но пусть будут.

* * *

Привычно резко выдохнув, я встал на ноги и выглянул из-за куста. Там из-за складки местности полевой дороги показалось два мотоцикла с люльками и шестью немцами. То, что нужно. На мне была советская форма командира, младшего лейтенанта, всё как полагается. Осталось только поиграть, чтобы меня отвезли на МТС, куда уже вот-вот должна выйти группа окруженцев под командованием Шведа, то есть под моим командованием. Ох и хочется глянуть на себя со стороны, я просто не мог не воспользоваться подвернувшимся шансом, пока не начну уже нормально трофеиться.

За последнюю неделю я не покидал борт крейсера, проходя восстановительные процедуры после установки имплантов. В принципе встали те нормально и уже на следующий день запустились. Вот в этом и была проблема, работали они в автоматическом режиме. То есть всегда, возможности отключить их не было, а я не привык к ним, поэтому поломанные переборки и раздавленные пальцами столешницы, ну или столовые приборы, это мелкие детали. Я боялся к детям подходить, мало ли случайно взмахну рукой и всё, только капсула поможет. Так что как импланты запустились, я подождал ещё сутки, и только потом полез в военные тренировочные капсулы виртуального погружения. Я был в них частым гостем, тренируя своё тело, всё же у меня были знания и опыт офицера-штурмовика, а здесь я стал учиться пользоваться имплантами. Пяти дней мне вполне хватило, я проводил по восемь часов в комплексе в день, по два часа с перерывами, больше нельзя, однако этих пяти дней вполне хватало, чтобы я до рефлексов изучил свои новые возможности и использовал их. Теперь проблем не было, и я со стороны напоминал себя прежнего, движение и жесты. Просто, если это необходимо я переходил на боевой режим и превращался в машину смерти. Жуткая штука скажу я вам, но мне такие умения нравились, да что нравились, я был в восторге от своих новых возможностей.

Так вот, когда я полностью взял своё тело под контроль, то оставил детей на борту крейсера, няня и Пронин за ними присмотрят, если что у нас была постоянная связь и мы могли связаться друг с другом. Вчера ночью я высадился в лесу, рядом со Смоленском, а вечером выйдя к этой дороге, стал ждать. До вечера делать мне было нечего, и я похулиганил на дорогах, захватил три танка, четыре бронетранспортёра и два десятка грузовиков. Мотоциклов двенадцать, из них семь посыльных одиночек. После этого пробежал тридцать километров, что для моего обновленного организма проблемой не являлось, и стал ждать вот этих. Этот усиленный патруль фельджандармов на мой взгляд самое то. В паре километров находится то самое МТС, так что, чтобы со мной не возиться, скорее всего, они меня отправят именно туда, а дальше пойду по этапу в лагеря военнопленных. Это в их планах, в моих совсем другое.

— Приступим, — пробормотал я и когда мотоциклисты проезжали рядом, выскочил к ним с дрыном в руках.

Пистолет у меня был в кобуре, документы так же имелись, но оружие не имело боезапаса, так что я играл отчаявшегося окруженца, что вышел в свой последний бой. Жандарм, на которого я замахнулся, заметил боковым зрением моё движение и перекатом выкатился из седла, воплями поднимая тревогу. Так что я промахнулся и попал по спине водителя, заставив того взвыть. Повторно замахнуться я не успел, меня сбили с ног и начали бить ногами. Били по их меркам серьёзно, вымещая злость и пережитый испуг, особенно старался тот, что по спине схлопотал, но потом последовала команда, и меня поставили на ноги, всего помятого, избитого в окровавленной и пыльной форме. Я делал вид, что стоять не мог, находясь на грани сознания, поэтому мне связали руки за спиной, закинули на люльку переднего мотоцикла, позади пулемётчика, ну и мы покатили в сторону МТС. Я порадовался, мне именно туда и было нужно. Конечно, со стороны они действительно серьёзно меня отходили, однако в действительности это было не так, для меня их удары были, что детские хлопки в ладони, пришлось самому пускать себе кровь для антуражу.

Когда мы заехали во внутренний дворик МТС, жандармы сдали меня местным и сразу укатили, даже задерживаться не стали, а здоровый солдат, ефрейтор, судя по знакам различия, подталкивая меня прикладом, повёл в сторону штаба. Сперва меня посадили в какую-то подсобку, видимо пока не до меня было, пришлось улечься в углу и провести ночь на досках, а ближе к обеду следующего дня, вывели и повели на допрос. Эти немцы, как и жандармы, тоже удивлялись моей молодости, мол, в рядах Советов уж и дети воюют, но раз надел форму, то отвечай за это. Отвечал я неохотно, тянул время, так как знал, что с минуты на минуту начнётся захват. Местный фельдфебель, что и вёл мой допрос, всё время морщился, русский он знал плохо, а переводчика не было, но всё же кое-чего добился, где я служил и куда шёл, узнал. После этого меня отвели обратно в каморку. Когда дверь закрыли, я достал из За Пазухи кусок пирога с капустой и впился в него. Вкусно, да и есть очень хотелось, немцы меня не кормили. Запивал чаем, жаснин не трогал, больно уж аромат у него был стойкий. Как бы на запах немцы не пришли.

Когда я закончил обедать, вдруг хлёстко хлопнул выстрел. Почти сразу ему ответил пулемёт короткой очередью, но он быстро захлебнулся, и здесь же раздались крики снаружи, чуть позже всё стихло, было ещё пару выстрелов и на этом всё. Захват практически прошёл чисто, всё же я сам его планировал и даже руководил непосредственно.

Ждать пришлось минуты три, когда я расслышал в коридоре шум шагов, то застучал в дверь, и стал подавать голос:

— Выпустите меня!

— Подожди, — расслышал я ответ снаружи.

Послышалось несколько ударов прикладом по замку, лязг запора и дверь распахнулась.

— Кто тут? — спросил боец, заглядывая в темнушку.

— Младший лейтенант Юрьев, командир огневого курсантского взвода.

— А ну выходи.

Я вышел на свет, и боец стал меня рассматривать.

— Чёта молод ещё, — сделал он правильный вывод.

— Девятнадцать мне, просто выгляжу так, — ответил я и, потрогав разбитую губу, поморщился. — Командир где?

— Заняты командиры, идём к выходу, там решат что делать.

Боец сопроводил меня к выходу, кстати, я его знал, он погибнет чуть позже под налётом немцев, мы тогда ещё летунов со сбитых бомбардировщиков спасли. Тот передал меня сержанту, который меня опросил, а сержант уже доложил Соколову, особисту. Тот опросил уже более вдумчиво, после чего направил на работу, выделив трёх бойцов, однако я знал, что за мной присматривают. Направил он меня на склад, куда подгоняли машины для загрузки, но так как из-за сильной побитости помогать я не мог, то командовал. В принципе нормально.

Шведа, невысокого крепкого светловолосого диверсанта, в теле которого находилась моя душа, ну или сознание, не знаю, как правильно сказать, я видел пару раз. Тот мелькал в немецком офицерском мундире. Чуть позже он переоделся в комбинезон танкиста, а на голове у него был шлемофон. Гудели дизелями и моторами танки, бегали бойцы и командиры. Меня тоже забрали и я сел, как и остальные, в грузовик. Теснота была жуткая, техники просто не хватало, даже на бензовозах люди сидели. Я помнил, что это приведёт к трагедии, некоторые уснут и свалятся под колёса, но себе такой судьбы я не желал, поэтому сразу сел в кузов одной из машин. Правда всё же паре сержантов посоветовал воспользоваться верёвками, чтобы привязаться к машинам и не упасть ночью. Некоторые воспользовались моим советом и остались живы, те кто отказался, остались лежать на дороге, хоронить их у нас не было времени.