Чеченское колесо

Состоялся обед с баронессой М. Тэтчер, в ходе которого она жестко ставила вопрос об освобождении британских и других заложников в Чечне. А. Масхадов, в свою очередь, просил бывшего премьера способствовать созданию международной экспертной комиссии по изучению документов российско-чеченских отношений, которая призвана доказать незаконность присоединения Чечни к России и невыполнение Москвой обязательств по соглашениям послевоенного периода.

Чеченская делегация ставила перед собой следующие главные задачи: изменить «имидж» Чечни; заинтересовать международный бизнес и использованием нефтяного фактора, и выгодным местоположением Чечни для налаживания отношений; привлечь иностранные инвестиции; мобилизовать для этих целей исламский фактор.

Главные цели достигнуты не были. А. Масхадов допустил ошибку, приехав в Лондон до решения вопроса с британскими заложниками в Чечне, что продемонстрировало его неспособность контролировать ситуацию, тем более обуздать преступность и терроризм. Британская печать, по сути, проигнорировала визит. Делегации Чечни не удалось мобилизовать инвесторов, хотя и стала заметна узкая группа бизнесменов (среди них члены парламента), которые готовы присосаться к Чечне, независимо от обстановки там и судьбы британских заложников.

Вместе с тем образовались некоторые экономико-финансовые корешки в виде учреждения представительства в лондонском Сити («Транскавказская энергетическая компания»), привлечение бизнесменов мусульманского вероисповедания через встречи с руководством исламской общины Великобритании и образования исламского совета Европы, к участию в котором будут приглашены мусульманские организации западноевропейских стран, а также Албании, Боснии, Турции, Азербайджана, стран Средней Азии и мусульманских республик Северного Кавказа.

Сам А. Масхадов своим поведением и демонстрацией чувства собственного достоинства подтвердил, что может произвести впечатление.

В 1998 - 1999 годах он попытался наладить нормальные отношения с Россией. Это стремление вызвало сначала недоумение, а потом осуждение его бывших соратников. К марту 1999 года Масхадов фактически оказался в политической изоляции, не имея возможности решить ни одной проблемы. Это было заметно.

После похищения генерала МВД Геннадия Шпигуна продемонстрировал полную неспособность владеть ситуацией. Тем не менее во время вывода российского представительства из Грозного сделал все возможное, чтобы исключить какие-либо провокации.

В Советской армии был награжден двумя орденами «За службу Родине».

Любимое блюдо - пельмени.

Жену зовут Кусама, по образованию она учитель, возглавляет благотворительный фонд «Маршо». Есть сын и дочь. Сын Анзор принимал участие в боевых действиях, женился в 17 лет, работает в администрации президента Ичкерии. 4 мая 1994 года родился внук, которого, по инициативе Кусамы, назвали Шамилем - в честь Шамиля Басаева, который, по словам Кусамы, был для неё «национальным героем» (видимо, благодаря участию в абхазо-грузинской войне - особенно широкую известность Басаев приобрел после Буденновска летом 1995 года), а затем внучка. Дочь Фатима.

Политические взгляды, позиция Аслан Масхадов, по словам его бывших однополчан, мало интересовался политикой, но негативно оценивал распад Советского Союза. «Был противником литовского национализма. О Дудаеве высказывался отрицательно, осуждал его сепаратизм».

Многие СМИ отмечали, что Масхадов известен и как организатор оборонительной войны, и как участник мирных переговоров. В отличие от Джохара Дудаева, он не сторонник войны «до последнего чеченца». По его мнению, все политические и военные вопросы «нужно решать спокойно, трезво, реально». Масхадов называл «глупостью» стремление российской и чеченской сторон рассматривать сложившуюся в Чечне ситуацию с точки зрения «победитель - побежденный». «Просто нужно признать, что эта война бессмысленна и победителей в ней нет и не может быть», - настаивал он.

В феврале 1995 года Аслан Масхадов от имени чеченского народа заявил о готовности объявить месть «всем, кто связан с МВД России, и дать команду не трогать солдат и военную технику» (сообщение агентства «Post Factum» от 22 февраля 1995 г.).

В начале августа 1995 года, комментируя итоги российско-чеченских переговоров, Масхадов признал, что в Чечне «есть группы, которые упрекают нашу делегацию на переговорах в Грозном в предательстве и подстрекательстве». В интервью ИТАР-ТАСС от 9 августа 1995 года он заявил, что намерен действовать независимо от позиции Джохара Дудаева и его сторонников. «Я на сто процентов уверен, что соглашение по блоку военных вопросов отвечает интересам и российской стороны, и, в первую очередь, чеченской стороны, потому что мы все убедились: победителей в этой войне не будет никогда».

В беседе с корреспондентом газеты «Московские новости» (1995. 17 сент.) Масхадов заметил: «Для нас мир среди чеченцев важнее, чем мир с Россией. Война чеченцев друг с другом, что ни говорите, навязана Москвой, и мы никогда не простим это».

Проведение парламентских выборов Аслан Масхадов расценил как «фальшь, спектакль, устраиваемый Россией и её марионетками». В беседе с корреспондентом «Общей газеты» (1995. 6 дек.) заявил: «Мы будем делать все, чтобы они не состоялись. Но, даже если выборы будут сымитированы, никакого значения они иметь не будут». По сведениям Владимира Зорина, заместителя главы федеральных органов исполнительной власти в Чечне, Аслан Масхадов принимал участие в разработке сценария захвата Гудермеса дудаевскими боевиками. Согласно заявлению Аслана Масхадова агентству «Рейтер», операция в Гудермесе имела своей целью «привлечь мировую общественность к нелегитимным и недемократическим выборам, которые навязали нам в Чечне». Однако он «не ожидал, что эта акция выльется в недельное жесткое противостояние» (Сегодня. 1995. 23 дек.).

Выступая перед журналистами, Аслан Масхадов неоднократно заявлял, что к террористическим актам в Буденновске, Кизляре и к покушению на генерала Анатолия Романова он не имел никакого отношения. Он всегда старался подчеркнуть, что «всю эту войну воевал, придерживаясь чести и достоинства офицера».

По мнению Масхадова, покушение на генерала Романова - это «спланированная варварская провокация. И даже если на Романова подняли руку наши, то в любом случае не без участия российских спецслужб» (Общая газета. 1995. 6 дек.).

В начале января 1996 года Аслан Масхадов издал приказ о прекращении боевых действий против российских войск. Этот факт не помешал Салману Радуеву провести террористический рейд по территории Дагестана. Свою непричастность к кизлярской акции Масхадов обосновал следующим образом: «Если бы они взяли аэропорт или военную базу, тогда бы я с удовольствием возложил на себя руководство операцией». По его словам, больше года чеченцы «ведут войну с превосходящими силами противника» и «с первого дня старались вести себя порядочно», а Радуев «заставил сомневаться в этом». В интервью корреспонденту газеты «Сегодня» Масхадов осудил действия Радуева и выразил негативное отношение к вовлечению в военную операцию мирных граждан и к терроризму в целом. «Это не мой почерк и не мой метод. Если бы я принимал решение о разгроме вертолетной базы, я бы сделал это небольшими силами и спокойно вернулся в Чечню», - отметил Аслан Масхадов (Сегодня. 1996. 16 янв.).

Вместе с тем в феврале 1996 года Масхадов выступил с заявлением, в котором отмечал: «Россия проводит геноцид в отношении народа Чечни, и поэтому военное командование чеченского сопротивления будет вынуждено принять адекватные меры, а именно - осуществлять диверсии на территории России» (Независимая газета. 1996. 27 февр.).

Асланом Масхадовым был подписан приказ, согласно которому категорически запрещалось брать в плен контрактников: их следовало расстреливать на месте.

В августе 1996 года на переговорах с Александром Лебедем, полномочным представителем Президента РФ в Чечне, Аслан Масхадов высказал мнение, что чеченскую оппозицию устроил бы статус Чечни в составе России, аналогичный статусу Татарстана. По словам секретаря Совета безопасности РФ, Аслан Масхадов согласился с формулировкой: «Россия проживет без Чечни, а Чечня без России - нет» (Красная звезда. 1996. 14 авг.).