Страница 149 из 184
Когда началась Лейпцигская операция, Наполеон находился в Дрездене. С самого начала ему было трудно уследить за перемещениями войск коалиции, отчасти из-за нехватки легкой кавалерии, но также потому, что ему нелегко было поверить в то, что у Блюхера хватит смелости переправиться через Эльбу вместе со всей своей армией и оказаться в логове Наполеона, оставив свои базы и провиант в Силезии. Император вышел из Дрездена только 7 сентября, направляясь к Мейсену и Вурцену, куда он прибыл уже на следующий день. Это был наиболее логичный маршрут независимо от того, собирался ли он двинуться к Лейпцигу против Шварценберга или намеревался нанести удар в северном направлении против Блюхера. Только дойдя до Вурцена, он оказывался перед необходимостью обнаружить свои намерения: либо продолжив движение на запад к Лейпцигу, либо свернув на северо-восток и пойдя вдоль восточного берега реки Мюльде в направлении Дюбена.
Именно тогда Наполеон допустил свою, возможно, крупнейшую ошибку за всю кампанию. Изначально он приказал Л. Сен-Сиру оставить Дрезден и вместе со своим корпусом присоединиться к основной армии. Сен-Сир уже успел убрать свои аванпосты в Рудных горах, когда император передумал и распорядился, чтобы Сен-Сир оставался в Дрездене для обороны города. К тому моменту запасы продовольствия в Дрездене подошли к концу, и его ценность как базы была практически сведена на нет. Поскольку город не был должным образом укреплен, он представлял еще меньшую ценность, чем другие переправы через Эльбу при Торгау, Виттенберге и Магдебурге. В любом случае вторжение войск коалиции в Западную Саксонию давало Наполеону лучший и последний шанс выиграть кампанию 1813 г. и спасти свои позиции в Германии. Ему нужно было собрать все свои силы для решающей битвы. В конечном счете Л.Л. Беннигсен смог использовать корпус ополченцев П.А. Толстого, который был практически бесполезен на поле боя, для блокады Сен-Сира в Дрездене, тогда как сам Беннигсен с большей частью своих регулярных войск вовремя примкнул к коалиционной армии к концу Лейпцигского сражения. В ноябре 1813 г. страдающий от голода гарнизон Дрездена, оказавшийся в полной изоляции после поражения Наполеона при Лейпциге, был вынужден сдаться: 35 тыс. человек, которые вполне могли бы решить исход Битвы народов в пользу Наполеона, оказались в плену, практически не принеся ему пользы в решающий месяц кампании, каковым стал октябрь[741].
9 сентября Г.Л. Блюхер и А.Ф. Ланжерон были у Дюбена, корпус Ланжерона был расквартирован в деревне и вокруг нее и наслаждался отдыхом. Сразу после полудня раздался сигнал тревоги. Наполеон с крупными силами шел на Дюбен, а его авангард уже находился в опасной близости. В своих мемуарах Ланжерон писал, что он и Блюхер легко могли попасть в плен. Очевидно, его кавалерийская разведка дала маху. Возможно, это произошло отчасти потому, что казачий полк из армии Блюхера был отправлен для соединения с диверсионными отрядами М.И. Платова, действовавшими близ Лейпцига. Справедливо и то, что окрестные леса затрудняли сбор разведывательных данных. Однако это были недостаточные оправдания для столь масштабного провала. Хотя Ланжерон и Блюхер глубоко уважали генералов А.Я. Рудзевича и Г.А. Эммануэля, которые осуществляли общее командование российским авангардом, они были невысокого мнения о большинстве старших кавалерийских начальников в войсках Ланжерона. Сам он писал: «…в ходе всей кампании действия моей кавалерии сковывали небрежность, леность и нехватка решимости ее командиров», имея в виду прежде всего общего командира кавалерийского корпуса, генерал-лейтенанта барона Ф.К. Корфа человека, который к тому времени успел пристраститься к ведению боевых действий в приличествующем джентльмену стиле и расслабленном состоянии[742].
Благодаря выдержке генерала П.М. Капцевича и умелым арьергардным действиям его 10-го корпуса, А.Ф. Ланжерон в целости и сохранности вывел все свои войска из Дюбена и отступил на северо-запад, переправившись через реку Мюльде при Есснитце. Однако наступление Наполеона отрезало армейский корпус Остен-Сакена от остальных частей Силезской армии. Впоследствии Остен-Сакен в своем рапорте Барклаю де Толли подробно изложил обстоятельства переправы своего корпуса через Эльбу 4 октября. В течение нескольких следующих дней его кавалерия, включая калмыцкий полк, провела серию успешных стычек с французами. Внезапно 9 ноября корпус оказался в наиболее опасном положении за все время войны. Авангард Остен-Сакена под командованием генерал-майора С.Н. Ланского обнаружил, что крупные силы неприятеля перекрыли ему путь. Тем временем арьергард Д.М. Юзефовича находился под сильным давлением всей кавалерии О. Себастьяни, 6 тыс. пехотинцев и восемнадцати пушек, прибывавших со стороны Торгау. Казалось, французы были повсюду.
К счастью, Остен-Сакен никогда не поддавался панике, а его кавалерийские военачальники во главе с Васильчиковым были очень хорошо обучены. Они сдерживали французов достаточно долго для того, чтобы Остен-Сакен успел отвести свою пехоту по проселочным дорогам и через леса севернее расположения французских войск. Прибыв в деревню Пресль в полночь, после десятичасового марша Сакен обнаружил, что здесь же расположилась часть его кавалерии, а кавалерия О. Себастьяни находится неподалеку. Однако французский кавалерийский военачальник позволил себя обмануть, так как «обозы наши были отправлены к Эльбе на Эльстер, и он полагал, что 1-й корпус туда будет следовать». На самом деле Остен-Сакен отправил свои войска в противоположном направлении — на северо-запад, вслед за остальными частями армии. Дело кончилось тем, что Себастьяни упустил большую часть обоза Остен-Сакена и все его войска. Для последнего самым опасным оказался следующий отрезок пути, «где большая дорога идет от Дубена до Виттенберга». Его солдаты прошли по этой дороге ночью. Егерей разместили по обеим сторонам дороги, и остальные войска прошли между ними. При этом неприятельские бивуаки находились в поле зрения, но враг не заметил перемещений войск Остен-Сакена[743].
В своих мемуарах Ланжерон писал: «Менее отважный генерал, чем Сакен поспешно отступил бы через Смидеберг к укреплениям перед мостом в Вартенбурге, но Сакен очень твердо решил не отставать от нас, и он был храбрым генералом, способным умело действовать на маршах: ночью он прошел в миле от Наполеона, обогнул его с фланга, протиснулся между его армией и авангардами и соединился с нами, пройдя форсированными маршами через Рагун, где он переправился через Мюльде. Он ни разу не ввязался в бой и потерял всего одного солдата из своего обоза. Трудно привести пример более смелого или лучше выполненного маневра»[744].
Подвиг Остен-Сакена не позволил случиться катастрофе, но положение по-прежнему оставалось опасным. Блюхер и Бернадот сошлись на том, что и Северная, и Силезская армии отправятся на запад и займут позиции на другом (т. е. западном) берегу реки Заале. Объединившись и находясь за рекой, отделявшей их от Наполеона, они могли провести некоторое время в безопасности, пока им не удалось бы обнаружить местоположение Шварценберга или выяснить намерения Наполеона. Если, как предсказывал Блюхер, французский император направлялся к Лейпцигу, чтобы сразиться с Богемской армией, тогда Блюхер и Бернадот могли, ничем не рискуя, пройти вдоль западного берега Заале и ударить по Лейпцигу с севера. Если же, как опасался Бернадот, Наполеон попытался бы отступить через Заале или в направлении Магдебурга и маршала Даву, тогда соединенные армии находились в правильном месте, чтобы перекрыть ему путь. Они также располагались достаточно близко к переправам через Эльбу при Росслау и Акене на тот случай, если бы Наполеон попытался атаковать Берлин или коммуникации русско-прусских войск.
К тому времени, однако, Блюхер и все прусские генералы испытывали глубокое недоверие по отношению к Бернадоту и больше чем когда-либо были убеждены в том, что он являлся потенциальным предателем дела, которому посвятила себя коалиция. Полагая, что крон-принц дал обещание соорудить понтонный мост для корпуса Йорка, чтобы тот мог переправиться через Заале при Веттине, пруссаки, прибыв на это место 11 октября и не обнаружив моста, решили, что это тайная уловка, призванная заставить их отступить на север вдоль Заале в направлении переправ через Эльбу и тем самым помочь Бернадоту в реализации его первоочередных задач. Вместо этого Блюхер двинулся на юг к следующей переправе вверх по реке при Галле. К счастью для прусского командира, конная разведка Наполеона работала плохо, а внимание императора было обращено на север, в сторону Эльбы, в направлении которой, по его убеждению, отступали Остен-Сакен и большая часть коалиционной армии. Если бы он обратил свой взор в сторону Заале, у него появился бы прекрасный шанс перехватить отдельный корпус Йорка, прижать его к реке и уничтожить.
741
Правда, часть 35-тысячного войска была больна, но в остальном сведения верны. О размещении войск Л.Л. Беннигсена у Дрездена см.: Geschichte der Kämpfe Österreichs… Vol. 5. P. 33–36.
742
Langeron A. Op. cit. P. 222, 298.
743
РГВИА. Ф. 846. On. 16. Д. 3403. Л. 27–28 (об.).
744
Langeron A. Op. cit. P. 299–300.