Страница 140 из 184
К вечеру 28 августа все войска Е. Вюртембергского и А.П. Ермолова, за исключением полков Д.И. Пышницкого, дошли до Петере вальде. Это была очень крупная деревня, раскинувшаяся на три километра вдоль главной дороги. Солдаты Е. Вюртембергского удерживали деревню и формировали арьергард армии, в то время как лейб-гвардия вернулась на Теплицкую дорогу и заняла позиции в Ноллендорфе, через которые войска Е. Вюртембергского смогли благополучно отступить на следующий день. Этот план едва не сорвался утром 29 августа. Похоже, отданные А.И. Остерманом-Толстым приказы убедили князя Шаховского задержаться перед Петерсвальде гораздо дольше, чем планировал Е. Вюртембергский. Когда 29 августа на рассвете дня они наконец начали отступление через деревню, то оказались застигнутыми врасплох отрядами французов, которые атаковали Петерсвальде со стороны не только главной дороги, но и боковых дорог, тем самым заходя русским в тыл. Густой утренний туман заполнял улицы, и в некоторых полках Шаховского началась паника. К счастью, многие пехотинцы сохранили присутствие духа, смогли принять бой и замедлить продвижение французов. Когда многочисленные, но плохо организованные отряды французов начали наступление из Петерсвальде в направлении Теплицкой долины, их атаковала кавалерия Евгения Вюртембергского во главе с кирасирами Леопольда Саксен-Кобургского. Это дало Е. Вюртембергскому достаточно времени для того, чтобы восстановить в войсках порядок, сформировать арьергард и начать планомерное отступление к Ноллендорфу под прикрытием лейб-гвардии[703].
В Ноллендорфе Е. Вюртембергский обнаружил не только два полка лейб-гвардии, но и четыре полка из дивизии И.Л. Шаховского, которые отошли из Петерсвальде по боковым дорогам и самостоятельно добрались до линий союзников. В своих мемуарах Е. Вюртембергский писал, что лейб-гвардии Егерский полк стрелял очень умело и сдерживал наступавших французов в течение времени, которого Вюртембергскому хватило на то, чтобы занять позицию, реорганизовать свой корпус и отправить два полка лейб-гвардии и большую часть своих собственных отрядов обратно к Ермолову. После этого Е. Вюртембергский провел в Ноллендорфе около полутора часов, имея при себе два полка Шаховского и Татарский уланский полк в качестве арьергарда. Затем он отступил за город Кульм, по имени которого будет названо сражение, состоявшееся несколько позднее. К середине дня Е. Вюртембергский с арьергардом добрались до позиций Ермолова в деревне Пристен, в двух километрах от Кульма. Здесь же находились Остерман-Толстой, Ермолов и все силы, развернутые для крупного сражения против Вандама[704].
Изначально Остерман-Толстой не собирался давать бой. Поздним вечером 28 августа он написал Францу I письмо, в котором предостерегал от намерения оставить Теплиц, так как неприятель ведет наступление в этом направлении сильно превосходящими силами, и Остерман не в состоянии его остановить. Австрийский монарх снялся с лагеря, но прежде чем это сделать он сообщил о послании Остермана Фридриху-Вильгельму, только что прибывшему в город. Прусский король сразу же осознал, сколь катастрофические последствия мог вызвать захват Вандамом ключевых спусков, ведущих от Рудных гор к Теплицу, в направлении которого шли как его собственные, так и русские войска. В опасности оказывался сам Александр I, поскольку он все еще находился где-то в горах на дороге, ведущей от Альтенберга. Король сразу же послал сначала своего адъютанта, полковника фон Нацмера, а затем своего главного военного советника, генерала К.Ф. Кнезебека, чтобы те предупредили А.И. Остермана о том, что тот должен любой ценой воспрепятствовать наступлению французов на Теплиц. Учитывая, что речь шла о безопасности российского императора, ответить отказом на призыв Фридриха-Вильгельма было невозможно. Поэтому Остерман и Ермолов выбрали ближайшую оборонительную позицию в Пристене, который находился на расстоянии около семи километров от Теплица. Уже к восьми часам лейб-гвардия начала обосновываться на этой позиции. Приблизительно через два часа прибыл Фридрих-Вильгельм и имел продолжительную беседу с Остерманом и Ермоловым. К тому времени солнце уже встало, и впервые за неделю российские войска смогли насладиться ясным и теплым днем.
Опорными пунктами позиции русских были три деревни: Штраден на севере, Пристен в центре и Карвиц на юге. Если бы это были саксонские деревни, с их каменными жилыми домами и церквами, массивными амбарами и прочными стенами, шедшими по периметру деревни, они могли бы стать хорошим подспорьем для оборонявшихся. Но в Богемии в то время почти все строения были возведены из дерева и покрыты соломой или гонтом. Отнюдь не являясь надежным укрытием, они быстро загорались и легко могли стать смертельной ловушкой для тех, кто находился внутри. Эггенмюле — лесопилка, находившаяся позади левого фланга русских, и близлежащая часовня — так называемая Кожаная часовня — были единственными зданиями, которые могли сослужить хоть какую-то службу оборонявшимся. Однако в ходе сражения сгорела даже лесопилка, а укрывавшиеся внутри нее раненые погибли.
Что касается местности, на которой Остерману так или иначе пришлось принять бой, то она также не слишком помогала оборонявшимся. Главное ее преимущество состояло в том, что левый фланг русских был прочно укоренен у крутых подножий Рудных гор, и его было непросто опрокинуть. На правом фланге российских войск луга, простиравшиеся от Пристена до Карвица, на востоке ограничивались водным потоком, что помогало русской кавалерии отчаянно отражать атаки французов. Однако все серьезные столкновения 29 августа произошли в центральной и северной части линии русских, тянувшейся от Пристена до Штрадена. Это была открытая местность, заросшая кустарником и перерезанная канавами, которыми обычно обозначались границы между небольшими садами деревенских жителей. Теплицкая дорога, которая проходила к югу от Пристена, слегка возвышалась над прилегающей местностью и давала некоторое укрытие войскам, находившимся в деревне или рядом с ней, от атак располагавшейся восточнее французской артиллерии[705].
Штраден — на левом краю линии союзников — удерживали лейб-гвардии Егерский и Муромский пехотные полки. Пристен — в центре — был занят стрелками Ревельского пехотного и 4-го егерского полков, тогда как оставшиеся части полков находились сразу за деревней и были готовы оказать им поддержку. Е. Вюртембергский ожидал, что эти войска смогут задержать, но не отбить атаку французов. Им было приказано разойтись по правую и левую стороны от деревни. Французская пехота, наступавшая от Пристена, была встречена огнем двух артиллерийских батарей Е. Вюртембергского, развернутых в нескольких сотнях метров за деревней. Сразу за батареями стояла пехота Шаховского. Слева от него находились батальоны Гельфрейха. У войск Шаховского было мало боеприпасов, у Гельфрейха их почти не осталось. Во многом им приходилось полагаться на силу своих штыков.
Слева от Гельфрейха находились три полка лейб-гвардии: Семеновский и Измайловский стояли в первой линии, Преображенский за ними, а две батареи гвардейской артиллерии были развернуты непосредственно перед колоннами пехоты. Изначально кавалерия в центре и на левом фланге российских войск была представлена исключительно лейб-гвардии Гусарским полком, который Ермолов разместил позади своей пехоты. Когда началось сражение, русские располагали всего лишь отдельными частями четырех регулярных кавалерийских и одного казачьего полков, которые должны были удерживать правый фланг между Пристеном и Карвицем, но это не сыграло никакой роли, поскольку французская кавалерия практически не предпринимала против них действий, а сам Вандам сконцентрировал всю свою пехоту в направлении Штрадена и Пристена, намереваясь прорваться к Теплицу кратчайшим путем. По обе стороны от дороги были расставлены двенадцать орудий Первой гвардейской конной артиллерийской батареи Бистрома. К началу сражения в распоряжении русских имелось около 14,7 тыс. человек.
703
Описание событий, выполненное Хельдорфом, который был их очевидцем, см.: Geschichte der Kämpfe Osterreichs… Vol. 4. P. 35–38.
704
Württemberg E. Op. cit. Vol. 3. P. 149.
705
Во всех общих работах приводится хорошее описание местности, однако М.И. Богданович, Р. Фридрих и М. Энль считают само собой разумеющимся, что читателю известно о том, что в Богемии деревни строились из дерева, и ничего не пишут о зданиях. Именно поэтому так важна работа X. Астера, поскольку в ней упоминаются важные детали подобного рода, см.: Aster H. Op. cit.; Geschichte der Kämpfe Osterreichs… Vol. 4. P. 14–15.