Страница 26 из 30
Видя, что разговор о тайнах истории не клеится, я спроецировал голограмму Рейтинга. И удивлённо присвистнул. Сообщение с Земли прибавило десять процентов. Видимо, в недрах Системы эта деталька с истоками мифотворчества очень удачно легла в головоломку. Так что теперь мы имели девяносто три процента!
Увидев в зеркало заднего вида зависшие в воздухе новые цифры, Хлюмпель едва не отправил автобус в кювет, но в последний момент вывернул руль. Потом резко затормозил и восторженно заорал:
- Друзья мои – это прорыв!
Действительно, нам теперь оставалось совсем немного. В недрах искусственного интеллекта завершала складываться цельная картина.
Профессор не успокаивался и восторженно хлопал в ладоши:
- Цель близка! Браво! Рейтинг растить – это вам не стамеской зубы лечить!..
***
В детском саду на окраине Шизополя в праздничной обстановке проходил утренник. Невинные создания разыгрывали уморительные сценки. Маленькие артисты к делу относились очень серьёзно и выкладывались на сцене так, что должно быть завидно профессиональным лицедеям. Сейчас, радостно выкрикивая незатейливые патриотические стишки, сорванцы распиливали на части чучело «поганого шмуркаля». Маленькая девочка, ангел небесный с белыми кудряшками, трогательно размахивала отрезанной деревянной головой шмуркаля, и умилённые родители фотографировали её на цифровой аппарат с широкофокусным объективом.
Атмосфера в зале с плотно зашторенными окнами царила благожелательная, радостная, праздничная. Родители искренне смеялись, подбадривали своих чад:
- Пили, пили, деточка, ножку шмуркалю! Прямее пилу держи, прямее!
И фиксировали для семейной истории своих детишек со всех точек. Мелькали вспышки. Скрипела и жужжала древняя кассетная видеокамера.
Вот только эта атмосфера непринуждённого веселья на нас что-то не оказывала благотворного воздействия. Не нравилось нам с Абдулкаримом, занявшим задние кресла, всё это. Во мне росло внутреннее напряжение.
Постепенно я понял, что больше всего меня смущают вовсе не детишки, расчленяющие условного шмуркаля, и не их умилённые родители – мы тут насмотрелись и не на такое. А что?
Вдруг я чётко очертил источник беспокойства – видеосъёмка! В этом зале снимали не только милых непосредственных ребятишек. Здесь снимали нас! Скромный, ничем не примечательный голубокожий сморчок деликатно и незаметно старался поймать нас в объектив простенькой на вид видеокамеры. Хотя, скорее всего он нас вовсе не видеофиксировал - кому нужны наши фотографии, которых у врага и так полным-полно. Похоже, изображение скидывалось прямо на отдалённый монитор. Значит, сейчас кто-то, уютно расположившись в кресле, пялится на двух землян-дипломатов, которых непонятно зачем занесло на безоблачный праздник детского шизианского счастья.
- Надо уходить, - склонившись к Абдулкариму, прошептал я. – Притом быстрее.
- Что случилось?
- Сейчас нас будут атаковать, - говоря это, я запустил шмеля-разведчика.
В зале погас свет – ненадолго, всего на полминуты, чтобы сменить декорации. Нам этого времени хватило, чтобы рвануть в боковой проход за сценой.
Мы оказались в узком служебном коридорчике. На ходу я ловил картинку, посланную шмелём – здание детского сада оцепляли полицейские в касках, со щитами, пулемётами. С кем они собрались воевать такими силами? Понятное дело – с объявленными в розыск шмуркальскими террористами.
- Наверх! – прикрикнул я, видя впереди узкую металлическую лестницу, ведущую на чердак.
Вскоре через пыльный, заваленный пластмассовыми игрушками, поломанной мебелью, старыми учебными пособиями чердак мы выбрались на раскалённую полуденным солнцем металлическую крышу. Перевели дыхание, а потом устремились на ту сторону, где ещё не было замкнуто кольцо оцепления.
Вот- вот будет отдан приказ на штурм.
- Ну, работай, родная, - с этими словами я, держа за руку своего напарника, шагнул с третьего этажа…
Гравиподушка сработала. Земля встретила нас мягко. Третий наш великолепный прыжок с высоты. Прыгали мы из Парламента. Прыгали из школы. А вот теперь с крыши детского сада. Наняться, что ли, в каскадёры?
А теперь быстрее! Не терять ни миллисекунды! Двигаться, рваться вперёд! В движении – наша жизнь!
Мы рванули в узкий переулок. Кажется, нас никто не увидел. Сзади замигали мигалки и послышались приказы, крики. Полиция шла в атаку на детский сад.
Шмель продолжал сбрасывать картинку. Полицейские ворвались в здание. Поодаль от ограды, за массивным грузовиком с надписью «Служба силовых акций» застыл штабной полицейский фургон. Рядом с ним, широко расставив ноги, стоял, блистая на солнце своей наглой фиолетовой мордой, господин Миротворец собственной персоной. В его ухе торчал наушник от носимой рации, и, судя по всему, добрых вестей в эфире для ордынца не было. Поэтому он грозно распекал полицейского генерала, почтительно склонившего голову перед хозяином. Ну что ж, доблестные балбесы, всё, что вы найдёте в детском саду – это распиленное слабыми детскими руками деревянное чучело шмуркаля. А мы уже вне зоны вашей досягаемости...
Через час мы встретились с Жизнеславом, который по нашему тревожному звонку бросил все дела и приехал на конспиративную квартиру.
- Всё, лёгкие прогулки заканчиваются, - выслушав нас, подытожил он. – Начинается настоящая охота! И в ней вы дичь!
- Нестоящая охота – это как, почтенный слуга народа? – осторожно полюбопытствовал Абдулкарим.
- Я же предупреждал, что о вас не забыли. Просто ордынцы из Посольства отчаялись решить вопрос своими силами или с помощью местных спецслужб. На днях в Шизополь прибыла элитная охотничья команда. Она отлично зарекомендовали себя в недоразвитых экваториальных странах.
- И что это значит? – напрягся я.
- Рано или поздно охотники вас найдут. Я и на себе уже испытал чуждое внимание.
- Что нам теперь делать?
- Работать надо быстрее! Не знаю, что вам ещё посоветовать. У меня нет такого количества идей, как у профессора! Но вы должны накачать этот чёртов Рейтинг и скормить его вашей чёртовой Системе!
- А вам не пора отойти в сторону? – внимательно посмотрел я на депутата. - Вы слишком сильно рискуете.
- Нет у меня стороны! Нет! Я должен положить этому конец! И буду с вами до финиша, пускай даже на нём нас сожгут огнемётами! Я подохну или прекращу всё это! – раскрасневшийся Жизнеслав ударил кулаком по столу, в глазах его металась искорки той самой яростной решимости, которую порождает только отчаянье.
Да, нам остаётся лишь приспосабливаться к новым условиям и работать. Денно и нощно увеличивать Рейтинг. Осталось всего семь процентов. Или целых семь процентов!..
***
Это было десять лет назад на Малой Регундии – планете-зеркале в фиолетовом секторе. Там тоже была информационная пандемия, хотя и меньшей степени злокачественности. И мы усердно качали Рейтинг, вот так же – изо дня в день, по доле процента. И заняло у нас это больше полугода. Но тогда мы имели достаточно времени. И за нами не охотились отпетые головорезы.
Да, сейчас у нас не было времени. Не было нормальной техники и системы безопасности – эфирный вихрь продолжался, сбивая настройки аппаратуры. Не было положенного нам дипломатического статуса. Не было содействия властей.
Зато у нас были автор мифологического вируса Жизнеслав и один из главных распространителей пандемии безумный профессор Хлюмпель. И это во многом благодаря им мы продвигались относительно быстро.
Работа продолжалась. Профессор строил всё более шокирующие планы. Мы снова и снова погружались в бурные социальные водовороты Свободной Шизады. Вот только нам приходилось быть куда осторожнее. Ведь за нами скользила невидимая тень охотников. И в любой момент мы могли ощутить на своём загривке их хищные острые зубы.
Думаю, ушлые ребята из Сектора разведки и тактических воздействий были бы здесь как рыба в воде. Они бы наслаждались жизнью, ловко водя за нос спецслужбы, ловчих, наёмных убийц и полицию. Мы не обладали их навыками и опытом. Но кое-чему дипломатов учат на специальных курсах. И кое-что нам тоже пришлось повидать.