Страница 43 из 55
К сожалению, провести сравнительный анализ экономического развития Словакии и восточной части Центрально-Восточной Европы не представляется возможным. Однако ряд показателей свидетельствует о том, что уровень модернизации Словакии был достаточно высоким. К 1900 г. 21,6 % всего населения жило в городах, 12,9 % составляли рабочие [361, с. 21, 78].
Общая численность населения составляла 2782 тыс. чел. Этническая принадлежность, также как и в Российской империи определялась по «родному языку». Крупнейшими этническими группами были словаки (60,8 %), венгры (27,2 %), немцы (7,6 %), русины (3,0 %). Евреи, как правило, родным языком указывали немецкий или венгерский, удельный вес иудеев составлял 5,0 %. В Братиславе (всего 61,5 тыс. жителей) крупнейшую группу составляли немцы (50,4 %), за ними следовали венгры (30,5 %) и словаки (16,2 %). В Кошице в 1890 г. доля словаков доходила до 25,0 % , в Нитре — 43,1 % , в Тренчине-60,0 % [361, с. 24]. Крупнейшая городская община словаков проживала в Будапеште — 24 тыс. чел. [361, с. 25]. Всего порядка'8,0 % словаков были горожанами [401, с. 78]. Словаки располагали достаточно многочисленной интеллигенцией (по сравнению с народами западной окраины Российской империи). М. Вальден-берг отмечает, что ее было мало — всего лишь 1,2 % словаков, и это негативно сказалось на развитии национального движения [401, с. 78]. Но у эстонцев ее удельный вес был в 3 раза ниже, и этого оказалось вполне достаточно. В архивах МВД Венгрии зафиксировано 526 активистов словацкого национального движения, из которых 400 имели высшее образование, в том числе 36,0 % составляли священники, 22,0 % юристы, 14,0 % учителя, 6,0 % врачи, 14,0 % банковские служащие [361, с. 35]. Вместе с тем в структуре своих профессиональных групп словаки были представлены значительно меньше своей доли в общем составе населения Венгрии (9,4 %). Из 159 тыс. чиновников, юристов, врачей и учителей словаков было лишь 2,1 %. Показательно, что согласно переписи 1900 г. словаки составляли только 40 из 5000 врачей и 70 из 9000 юристов, из 526 судей не было ни одного словака [361, с. 36].
После 1868 г., когда было объявлено, что «все граждане Венгрии составляют единую, неделимую унитарную венгерскую нацию», словаки подверглись чрезвычайно энергичной мадьяриза-ции, при этом лингвистические отличия от венгров (не меньшие, чем например литовцев от русских) не стали значительным препятствием, так как венгерские власти в условиях высокого уровня модернизации активно использовали в этих целях систему народного образования [335, с. 62]. С 1879 г. изучение венгерского языка стало обязательным в начальных школах. С конца 1860-х до 1900-х гг. численность школ со словацким языком обучения сократилась с 1800 до 528 [401, с. 78]. В 1875 г. были закрыты словацкие гимназии, ликвидировано культурно-просветительское общество «Matica Slovenska», а имущество его было конфисковано. Наиболее одиозной формой ассимиляции стали так называемые «детские экспедиции», когда под предлогом благотворительности детей из малоимущих словацких семей передавали на воспитание в Венгрию [238, с. 265]. В результате на протяжении 1880-1900 гг. удельный вес словацкого населения в Словакии сократился с 63,0 % до 60,8 %, а венгерского вырос с 23,3 % до 27,2 %. Согласно переписи 1900 г. 14,9 % словаков владели венгерским языком. Мадьяризация затронула, прежде всего, интеллигенцию и городское население. В сельской местности словацкий язык сохранял свои позиции, неизменной оставалась и этнографическая граница с венграми [361, с. 27]. Хотя политика венгерских властей фактически затормозила развитие словацкого национального движения, она не смогла уничтожить его полностью. Характерной формой национальной активности стало создание национальных банков. Так, созданный в 1886 г. Р. Марковичем народный банк финансировал Словацкий национальный дом (культурный центр), поддерживал материально распространение словацких газет среди крестьянства. При этом банк Р. Марковича оказался жизнеспособным предприятием: за 20 лет его капитал увеличился более чем в 30 раз [381, с. 44]. Определенное оживление словацкого национального движения наступило в конце XIX в. В 1893 г. в г. Турчанский Мартин было создано Музейное словацкое общество, возродившее традиции «Matica Slovenska».
Проведенный сравнительный анализ экономических и социальных условий развития национальных движений и процессов формирования наций позволяет сделать ряд важных выводов. Интенсивность артикулирования национальной идентичности и отстаивания национальных интересов и т. д. не зависят напрямую от уровня экономического развития, социальной модернизации общества, масштабов социальных ресурсов (интеллигенции), наличия исторически значимых мифов, степени вмешательства государственной политики, лингвистической близости к доминирующей в политическом и культурном отношении этнической группе. В каждом конкретном случае решающую роль сыграл один отдельный или сочетание нескольких факторов. Вместе с тем, в чем нельзя не согласиться с М. Грохом, развитие национального движения едва ли возможно при отсутствии некоторого минимума модернизированности, в том числе минимума интенсивности развития рыночных отношений. В этом контексте значительная часть территории Беларуси так этого минимума и не достигла. Необходимым условием формирования национальной общности является наличие баланса между теми, кто способен генерировать социально ожидаемые национальные мифы, и критической массой тех, кто их может воспринять и кого они могут мобилизовать на целенаправленную политическую активность. Ключевое значение в данном случае имеет фактор массовой грамотности и, в том числе, грамотности женской
ГЛАВА 5
ИСТОРИЧЕСКИЕ СУДЬБЫ НАРОДОВ ЦЕНТРАЛЬНО-ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ В НАЧАЛЕ XX в.
Статистические источники начала XX в. не позволяют проводить столь масштабный сравнительный анализ, какой был возможен для предыдущего периода. Чаще всего они фрагментарны, что не позволяет представить целостную картину и, что самое главное, чрезвычайно тенденциозны. Последнее обстоятельство было вызвано социально-политическим кризисом, в условиях которого различные силы пытались интерпретировать ситуацию в своих интересах. Характерно, что в ряде официальных статистических материалов перестают фиксироваться белорусы и украинцы как категории учета населения, занижается численность польского населения [например 146]. В то же время в других источниках, например в так называемой переписи 1909 г., к полякам отнесено практически все католическое население [313, с. 61-67].
Вместе с тем именно в начале XX в. в связи с развитием белорусского национального движения появляются источники, позволяющие не только проследить региональные особенности распространения белорусской идентичности, но и объяснить причины различий. Речь идет о территориальном распределении корреспондентов «Нашай швы» за 1910 г., когда поступило 666 корреспонденции из 231 населенного пункта [3, с. 158]. Эти данные соотнесены с материалами «Торговли и промышленности ...» и переписи 1897 г., которые хотя и не совпадают по времени со сведениями о корреспондентской сети, на наш взгляд отражают степень модернизационной и социальной «готовности» к развитию национальной консолидации.
В табл. 17 представлены обработанные данные «Торговли и промышленности...» региональных особенностей экономического развития (за основу взято региональное деление, представленное во второй главе).
Обращает на себя внимание, что уровень развития Восточного региона даже несколько превосходил показатели Западного региона, а Полесье выглядело не столь уж безнадежно. Однако при этом необходимо учитывать, что крупные городские центры давали большую часть оборота. Например, в Западном Полесье на Брест, который составители «Торговли и промышленности...» причислили наряду с Гродно к «Привислинской полосе», приходилось свыше 70 % всего оборота, а в целом по Беларуси крупные города (Минск, Гродно, Витебск, Могилев, Гомель и Брест) давали 48,4 % оборота. Поэтому региональные тенденции лучше отражают данные по преимущественно аграрным регионам (табл. 18).