Страница 122 из 176
— Гватрен, почему Варда вообще стала говорить с тобой об этом? — недоверчиво поинтересовался Пенлод.
Квеннар пожал плечами.
— Все любят говорить с теми, кто их слушает, — улыбнулся он. — Ты же помнишь, я с детства любил слушать рассказы о прошлом… ах, да, ты же младше меня. Всегда забываю, Пенлод — мне кажется, ты был всегда. Так вот, я всё время расспрашивал старших родственников, тех Перворождённых, что пришли в Аман, и, конечно, Валар и майар. Она прямо говорила мне, что не рассказывает всего, но я узнал довольно много. О чём-то я догадывался. Что-то… Пенлод, а почему это сейчас стало важно для него? Неужели он надеялся привлечь Макара и Меассэ на сторону Мелькора?
— Потому что Тургон ему объяснил, что Сильмариллы сделаны из костей одного из айнур, — мрачно ответил Пенлод.
— Что?! — Гватрен выронил перо. — Каких… каких костей? Чьих?! Но неужели?.. Тургону-то откуда про это известно? А ты об этом знал? Ты ведь работал в мастерской Феанора?!..
— Нет, я не знал, — сказал Пенлод. — Но Тургон, как я понимаю, догадывался — или знал — об этом всегда. Просто решил это использовать только сейчас.
— Но всё-таки — откуда?! Наверно, Ульмо ему сказал, они же друзья? Да, это похоже на Тургона… Может быть, это было какое-то существо вроде дракона? Есть же айнур, которые облачены в звероподобные тела, как Унголианта или Тхурингветиль.
— Тургон считает, что это было существо, похожее по облику на детей Илуватара, поскольку эти кости выглядят так же, как кости самого Майрона. В этом он смог убедиться, ибо ему там между делом отхватили палец, — пояснил Пенлод. — У Унголианты, например, кости вряд ли есть…
— Да, и я видел череп Тхурингветиль, — кивнул Гватрен. — Он лежит тут, внизу, в хранилище. Он желтовато-коричневый, полупрозрачный, но не испускает света — в отличие от оболочки Сильмариллов. Пенлод… мне что-то не по себе от всего этого. Неужели Феанор использовал… я даже не могу подумать — использовал кости Макара и Меассэ?..
— Тургон при мне спросил Майрона: «может быть, ты помнишь, чтобы кто-то из вас пропал? Долго не подавал о себе вестей? Какие-то подозрительные ссоры?». Тургон определённо думает именно это, Гватрен. Он очень хорошо помнит твою книгу.
— Да, — сказал Гватрен. — Видимо, и Майрон, прочитав это, подумал то же самое.
— Понимаешь… — сказал Пенлод, — я могу представить, что Феанор использовал кости, черепа, могу представить, как он сделал из них сосуды, вместилища для света, но почему вообще свет Деревьев смог войти в эту оболочку?
— Боюсь, что мы знаем ответ, — сказал мрачно Гватрен. — Скорее это лишь подозрения, но мне кажется, что я прав. Смотри: согласно рассказу Варды, Аулэ и Ульмо собрали свет, оставшийся после падения Светильников Иллуина и Ормала в два котла — Кулуллин и Силиндрин. Из этого описания, Пенлод, явствует, что это была жидкость или что-то подобное. И потом, было сказано, «они выкопали две огромные ямы»: «в одну Ульмо вложил семь золотых скал, которые пришли из самых безмолвных глубин моря, и туда бросили осколок светильника, что горел на Хелькаре на Юге», а в другую яму «бросили три огромные жемчужины, что Оссэ нашёл в Великом море, и после них Варда бросила маленькую звезду, и они покрыли его пеной, белыми туманами, и чуть присыпали землёю». Ну словом… ты же говоришь, что видел Майрона раненым, кажется?
— Квеннар, ты же не хочешь сказать?..
— Хочу, — кивнул тот. — Варда описала мне то, что видела: светящуюся жидкость в котлах и какие-то предметы, которые в них бросили. В том числе и что-то, что бросила она сама. Или что дали бросить туда ей. Ты же понимаешь, Пенлод — айнур сами не знают, как они устроены: во всяком случае, как устроены самые могущественные из них, а именно те, что предпочли облик детей Илуватара: Валар и приближённые к ним майар. Даже Майрон не догадался, что имеет дело с фрагментами костей, пока ему этого не сказал Тургон. Даже она могла не осознавать, что видит. Что-то из того, что было брошено в ямы, откуда позднее выросли Деревья, представляло собой остальные фрагменты тела. Или тел. Если свечение Деревьев представляло собой заключённую в них в виде сока кровь, то вполне естественно, что эта кровь смогла органически соединиться с оболочкой, слиться с ней в единое целое. Тебе ведь Майрон рассказывал, что Сильмариллы показались ему какими-то мягкими, незаконченными, когда попали к нему в руки? И даже при этом свет не вылился из оболочки.
— Если свет не выливается оттуда, — сказал Пенлод, — то… то их, может быть, можно было разрезать? Кстати, Гватрен, а ты знаешь, что Сильмарилл, который унёс отсюда Берен Эрхамион, был поддельным?
— Нет, — поражённо ответил тот.
Пенлод объяснил, как он догадался об этом, увидев в мастерской Майрона корону и отверстия для камней в ней.
— Ты сам как думаешь, Мелькор или Майрон могли распилить их? — спросил Пенлод. — Сделать новые?
— Нет, Пенлод, я думаю, что распилить их никто не мог, не выпустив — не разлив — Свет. Особенно учитывая, что этот Свет, как я тебе уже сказал, собой представляет. Дело в другом. Вот это вот, — Гватрен постучал по странице, — объясняет, откуда взялся ещё один Сильмарилл. А может быть, и не один.
— Каким образом? Ведь в этих главах нет ни слова о Сильмариллах… — ответил Пенлод.
— Пенлод, очнись. Ты же говорил, что Тургон показывал, как Феанор выкроил Сильмариллы из черепа. Было двое пропавших Валар — Макар и Меассэ. Значит, было два черепа. Из двух черепов можно было сделать шесть камней. Как минимум. Значит, весьма вероятно, что второй комплект камней существует.
— Но… Квеннар, как же тогда? Что теперь думать — по поводу чего Феанор и его сыновья дали клятву? Это же с ума можно сойти! — Пенлод начал нервно ходить по кабинету. — Они имели в виду все камни? Что с другими тремя? Или четырьмя? Ведь можно предположить, что если использовался череп Макара, он мог быть больше, чем череп его сестры, ведь он же был мужчиной?.. Ох, что я говорю!
— Пенлод, ты же читал мой словарь вроде бы, — горько усмехнулся Гватрен. — Я же ещё там говорил, что Клятва — довольно бессмысленная штука. И дело не только в том, сколько вообще существует камней и какие из них можно считать «сильмариллами». Кто вообще может считаться хранящим их? Как они попали к Мелькору, если он не убивал Финвэ, а Финарфин, как ты говоришь, их ему передать не смог?
— Если в этом деле принимают участие Валар, — сказал Пенлод совсем тихо, — и мы подозреваем, что Валар убивают друг друга, то открывается гораздо больше возможностей. Становится отнюдь не обязательно искать похитителя Сильмариллов в доме Финвэ. Ведь тот же Ирмо или Эстэ могли усыпить всех и войти в дом так, что никто потом ничего бы не вспомнил…
— И самым подозрительным, — сказал Гватрен, — это всё делает Феанора.
— Но почему? Ведь всё равно получается, что Феанор пострадал больше всех! Финарфин убил его отца, и ему пришлось покинуть Аман в поисках Сильмариллов — кто бы их ни похитил! Он погиб первым из нас…
— Я не знаю, что думать, Пенлод, — покачал головой Гватрен. — Мы сейчас перестали понимать Феанора, вот в чём дело. Мы не знаем, почему он решил сделать эти камни из этого материала. Мы не понимаем, какую игру он вёл с Валар. Неужели никто из Валар или из их прислужников-майар, за всё это время не попробовал хотя бы побеседовать с ним о камнях и о том, из чего они сделаны? Что ему сказали? Что он сам думал по этому поводу? Почему он сам так дорожил Сильмариллами? И в конце концов, Пенлод, ты помнишь, с чего началось всё это расследование? С того, что Майрон зашёл в покои Тургона здесь, в Ангбанде, и сказал Тургону, что ему было неприятно убивать Феанора. Феанора, эльфа, который родился в Амане и которого он вроде бы раньше никогда не видел. Почему?
Комментарий к Глава 43. Сад, где растут розы для прекрасных дев * У Толкина есть много разных эльфийских имён Варды, но варианта прямо на валарине нет. Однако в приложении к «Утраченным сказаниям» упоминается возможно, эльфийское по происхождению общее имя Манвэ и Варды – Wanwavoisi. Первая часть – Wanwa- явно обозначает Манвэ и, видимо, связана с одним из вариантов эльфийских обозначений ветра. Я взяла вторую часть и позволила себе её немного «починить», чтобы она стала больше похожа на валарин :)