Страница 54 из 74
— Хватит тебе уже пить… — лениво заметил Илья и убрал почти пустую бутылку в холодильник. — Лучше пошли на дансинг. Сегодня что, четверг? В холле обычно бывает дискотека. Бар работает. Найдешь себе там какую-нибудь девицу. Знаешь, сколько здесь красивых телок? Это тебе не Сахалин. Самые отборные со всего Союза съезжаются. К тому же еще не тупорылые и кое в чем опытные…
— Ты, я гляжу, тут тоже опыта поднабрался, — еле ворочая языком, проворчал Максим.
— А что — смотреть, что ли? К тому же, если сами на шею вешаются.
— Что, правда?
— Да тут, в общаге, еще и не такое бывает… Недавно прибегает девица одна — с четвертого курса, — ее всю трясет, глаза заплаканные. «Что такое?» — спрашиваю. А она говорит: «Прихожу к Виталику (это парень ее, год уже вместе), в комнате никого нет, а в ванной вода шумит… Ну я туда сунулась, а там стоит Шура (это другой парень из их же группы), и Виталик делает ему минет…»
— Тьфу! Ты бы хоть к столу такое не рассказывал! — сказал слегка протрезвевший Максим. — Ладно, пойдем на твою дискотеку. Надеюсь, мужики там не пристают?
— В случае чего отобьемся, — уверил его Илья.
— Ну что — пошли?
— Ты что, так и пойдешь? В этой позорной рубашке?
— А у меня другой нет. Плевать… Рубашка — это не главное. Пойду умоюсь чуть-чуть, чтобы водкой не так несло…
Через десять минут с мокрой головой и красными от многочасовой пьянки глазами Максим, покачиваясь, стоял у лифта. Рубашка его была залихватски подвязана над пупком. Рядом, пытаясь заботливо поддержать его под локоть, суетился Илья, но Максим упрямо от него отпихивался.
— Да не трогай ты меня! Что ты меня хватаешь? Я тебе девушка, что ли? — пьяным голосом ругался он.
— Только попробуй мне свались… — грозил ему в ответ Илья.
На дискотеке было невероятно шумно и душно. В спертом воздухе витал неистребимый запах марихуаны. На высокой полукруглой эстраде располагался источник звука и различных световых эффектов. Крутили техно-ремиксы старых шлягеров, как будто тупыми ударами вытряхивали пыль веков из слежавшихся подушек.
— Может, пойдем сперва по пиву? — предложил Максим. — А то меня эта музыка не вдохновляет.
— Кому по пиву, а кому и по соку… — сурово заметил Илья, но все же отвел друга в бар.
Здесь за большими столами сидели шумные компании студентов, некоторые умудрялись в потемках резаться в карты, другие о чем-то громко спорили, третьи то и дело взрывались хохотом… В баре от дыма было и вовсе нечем дышать. Впрочем, веселую молодящуюся буфетчицу в открытой футболке это ничуть не смущало. С неизменной сигаретой в уголке рта, она быстро и приветливо отпускала заказы и, поплевывая на пальцы с ярко накрашенными ногтями, считала тысячи.
Когда Илья и Максим стояли у стойки, из затемненного зала их вдруг кто-то окликнул.
— Эй! Мужики! Давайте сюда!
Сквозь дым они не разглядели, кто их зовет, но, когда получили свое пиво и сок, решили принять приглашение. Максим с трудом узнал в девице с оголенными плечами давешнюю очкастую Марину. На сей раз она была без очков (как потом он узнал, она иногда пользовалась контактными линзами), и глаза ее возбужденно блестели. Голова ее была перехвачена по лбу кожаным ремешком, открытые загорелые плечи матово золотились в полумраке зала. В этот раз — может быть, с пьяных глаз — она показалась ему даже красивой.
— Эй, чудища, хоть бы кто-нибудь догадался подвинуться! — прикрикнула она в своей манере на сидящих за столом, и один из юношей жестом показал Илье на свободную половинку стула. Максиму места по-прежнему не было.
— Ничего, я м-могу и постоять… — Он махнул рукой и изобразил на лице подобие галантной улыбки.
— А по-моему, у тебя это не особо получается, — сказала Марина, смерив взглядом его шатающуюся фигуру. — Лучше давай так: ты садись на стул, а я к тебе на колени. По крайней мере, будет нечто устойчивое…
— Это хорошая мысль, — согласился Максим, и они тут же воплотили ее в жизнь.
Держать на коленях девушку, да еще малознакомую, да еще с оголенными плечами было непривычно и довольно приятно. Через минуту Максим уже только и думал, что о преступной близости ее пышных бедер, обтянутых шелком свободных летних брюк, и о гладком голом животе, который ему невольно приходилось обхватывать.
Да, эта Марина вела себя более, чем смело… Она же отлично знала, во что она одета. Когда-то это называли верхней частью нижнего белья. Теперь, стараниями современных модельеров, сия деталь раскрашивалась в разнообразные цвета и носила гордое название «топик». При этом, по существу, она продолжала оставаться простым лифчиком, прикрывающим лишь самое необходимое.
Фактически Максим сейчас держал на коленях и обнимал почти голую женщину. Она разговаривала, дышала совсем рядом с ним, от нее веяло какими-то приятными духами и еще немного сандаловым деревом… И без того пьяный, Максим и вовсе почувствовал себя словно в другой реальности. Все плыло и качалось у него перед глазами, на губах блуждала глупая и вялая улыбка, дрожащие руки все крепче стискивали талию девушки.
Как ни увлечена была Марина беседой, она все же почувствовала изменения, происшедшие с ее живым «креслом». Внизу, прямо под попой она явственно ощутила упругое движение мужской плоти. Повернув голову, Марина разыскала губами ухо Максима и жарко прошептала в него:
— Хочешь — пойдем танцевать? Слышишь, там играет «Seven Seconds Away»? Я обожаю эту вещь…
— Пошли, — ответил Максим, который от наркотических дымов уже мало что соображал.
Они вышли из бара и, прорубив жаркую и потную толпу качающихся в танце тел, упоенно влились в нее…
4
Максим мучительно открыл глаза и тут же сморщился от резкой головной боли. Во рту было так сухо, как будто он всю ночь жевал шерстяной ковер.
Господи, где это он? Вроде та комната, а вроде и не та… И вдруг Максим обнаружил, что он абсолютно голый и лежит на кровати не один. Рядом с ним, бесстыдно раскинувшись в своей наготе, спала его новая знакомая Марина.
Первым чувством, охватившим Максима, был ужас.
И как только он мог до такого докатиться… Он просыпается черт знает где, черт знает с кем и даже не помнит, каким образом сюда попал. Почему, почему он здесь? В постели этой девушки — нет, этой девицы, — с которой еще позавчера даже не был знаком? Он что — целовался и обнимался с ней, так же как с Вероникой?
Господи, если бы она видела… Милая, бедная Веруня… А вдруг сейчас, в эту же самую минуту, она тоже лежит в постели с тем самым «ладным и статным»? Максим, не удержавшись, изо всех сил ударил кулаком по железной сетке кровати и шепотом выругался. Голова гудела, в желудке неприятно ныло…
«Что я здесь валяюсь? Рядом с этой абсолютно «левой» девицей?» — с отвращением спрашивал он себя. При утреннем свете Марина казалась ему несовершенной, полной всяческих изъянов. Слипшиеся в сосульки короткие волосы налипли на шею… Остроконечные груди были слишком велики… Под глазами пролегали испещренные фиолетовыми прожилками круги… Наркоманка она, что ли? Максим еще раз чертыхнулся и попытался встать с кровати. Но не тут-то было.
— Стоять! — раздался суровый голос прямо у него под ухом. — Не двигаться! — Одновременно с этим нежная, но твердая рука схватила его за запястье.
Не успел Максим возразить, как Марина рывком притянула его к себе и впилась в его губы поцелуем. Руки ее сначала крепко держали его за шею, а затем, когда тело его безвольно обмякло, скользнули вниз и принялись умело возбуждать его похоть. Вскоре Максим почувствовал, что орудие его готово к бою. К этому времени он уже ничего не соображал. И вдруг Марина проворно скользнула вниз, к самому его лобку… Взрыв сладостных ощущений, которые он испытал, когда она легонько прикоснулась губами и языком к ободку его члена, был столь сильным, что у Максима вырвался долгий и громкий стон. Он уже не сознавал, что с ним происходит.
— Иди! Иди в меня! Скорей! — яростно зашептала Марина, подставляя ему разверстое лоно — и он каким-то невероятным образом, вслепую, попал в него. После этого оба застонали.