Страница 52 из 61
Достаточно иногда случайной встрѣчи, чтобъ измѣнить судьбу человѣка. Такъ было и съ Фультономъ. Богатый американецъ Самуилъ Скорбитъ полюбилъ молодаго человѣка и снабдилъ его средствами для поѣздки въ Лондонъ, гдѣ рекомендовалъ его одному изъ своихъ друзей, знаменитому тогда живописцу, Веніамину Весту, въ надеждѣ, что ему пріятно будетъ поддержать нараждающійся талантъ. Вестъ принялъ Фультона какъ друга, но вслѣдствіе какой-то необъяснимой случайности молодой художникъ вдругъ бросилъ живопись и со страстью предался изученію механики. Въ продолженіи двухъ лѣтъ онъ чертилъ планы машинъ на одной бирмингамской мануфактурѣ, а потомъ, вернувшись въ Лондонъ, встрѣтилъ своего соотечественника Рёмсея, совершенно погруженнаго въ производство опытовъ примѣненія пара къ навигаціи.
Въ механикѣ Робертъ Фультонъ нашелъ именно то, что нужно было для его генія. Молодой инженеръ послѣдовательно выполнялъ самыя разнообразныя работы. Такъ, онъ составилъ проектъ новой системы канализаціи, устроилъ родъ плуга для прорытія каналовъ, изобрѣлъ машину для распиливанія и полировки мрамора и т. д., но ни одна изъ его попытокъ не имѣла успѣха въ Англіи.
Надѣясь найти большее сочувствіе къ себѣ во Франціи, Робертъ Фультонъ, въ 1796 году, отправился въ Парижъ, гдѣ продолжалъ однако работать для блага своей родины. Торговля Соединенныхъ Штатовъ сильно страдала тогда отъ продолжительныхъ войнъ, опустошавшихъ Европу; Англія, благодаря своему флоту, оказывала тогда сильное давленіе на всѣ государства, задерживая товары, ввозимые во Францію другими націями. Фультонъ рѣшился освободить свою родину отъ такого унизительнаго рабства. Въ Америкѣ этотъ великій современникъ Франклина проникся принципами квакеровъ и теперь сдѣлался философомъ-гуманистомъ; онъ желалъ обезпечить за всѣмъ міромъ свободное пользованіе морями и сталъ работать, такимъ образомъ, для счастія народовъ. — Но для достиженія такой цѣли, по его мнѣнію, необходимо было нанести ударъ морскому могуществу Англіи. Фультонъ рѣшился начать эту отчаянную борьбу одинъ противъ цѣлой націи. Дѣйствительно, онъ придумалъ два ужасныхъ орудія, которыя могли сдѣлать его повелителемъ вселенной: подводное судно и торпеду, которыя рѣшился на погибель Англіи передать въ руки французовъ. Но Фультонъ, какъ мы увидимъ впослѣдствіи, не принялъ въ разсчетъ Бонапарта.
Въ декабрѣ 1797 года въ Парижѣ, на Сенѣ, начались первые опыты, состоявшіе въ томъ, чтобъ направлять подъ водой и взрывать на опредѣленномъ мѣстѣ наполненные порохомъ ящики или торпеды, предназначенныя для взрыва кораблей. Такъ какъ опыты эти стоили очень дорого и средства Фультона скоро истощились, то онъ обратился къ Директоріи съ просьбой оказать ему правительственную поддержку. Петиція его была отправлена въ военное министерство, но тамъ коммиссія изслѣдованій признала проэктъ американскаго механика неудобопримѣнимымъ. Фультонъ не хотѣлъ вѣрить такому, ни на чемъ не основанному отказу и устроилъ превосходную модель своего подводнаго судна, надѣясь достигнуть большаго успѣха при помощи столь нагляднаго аргумента: три года прошли въ тщетныхъ попыткахъ и безплодныхъ ходатайствахъ. Наконецъ Фультонъ обратился къ Голландіи, но и тамъ предложеніе его не было принято. Съ упрямствомъ человѣка, одержимаго idée fixe, онъ нашелъ въ себѣ достаточно силы продолжать работу безъ всякой посторонней помощи. Припомнивъ, что когда то кисть кормила его, Фультонъ снова взялся за нее, нарисовалъ понораму, возбудившую любопытство всего Парижа, и привлекъ массу зрителей, которые скоро наполнили его тощій кошелекъ. Полученныя такимъ образомъ деньги, Фультонъ обратилъ на производство опытовъ, послѣ чего уже, увѣренный въ себѣ и въ своемъ изобрѣтеніи, обратился къ Бонапарту, только что избранному тогда въ пожизненные консулы. Вслѣдствіе благопріятнаго отзыва Вольнея, Монжа и Лапласа, правительство дало ему необходимую сумму, такъ что въ 1800 году онъ построилъ большое подводное судно, которое вскорѣ подвергнулъ испытаніямъ въ Гаврѣ и Руанѣ. «Лѣтомъ 1801 года Фультонъ привелъ это судно въ Брестъ и сдѣлалъ на немъ нѣсколько замѣчательныхъ опытовъ. Однажды онъ погрузился въ воду на 40 сажень глубины, пробылъ тамъ 20 минутъ и, пройдя довольно большое пространство, выплылъ на поверхность; потомъ снова исчезъ подъ водой и достигъ того мѣста, откуда отправился; 17 августа 1801 года онъ оставался подъ водой около 4 часовъ и вынырнулъ за 5 миль отъ мѣста погруженія»[121].
Въ Брестѣ-же онъ съ большимъ успѣхомъ повторилъ опыты надъ торпедами или адскими подводными машинами. Каждая торпеда состояла изъ мѣднаго ящика, наполненнаго 100 фунтами пороха, который можно было воспламенить, когда угодно, посредствомъ ружейнаго замка. Весь механизмъ прикрѣплялся къ веревкѣ въ 15 сажень длины и приводился въ дѣйствіе съ борта маленькаго судна. Основной принципъ устройства этого аппарата былъ тотъ-же самый, какъ и новѣйшей миноноски. Изобрѣтателю удалось взорвать лодку, стоявшую на рейдѣ, при громкихъ рукоплесканіяхъ толпы народа, привлеченнаго новизной грандіознаго зрѣлища. Фультонъ пытался также подойти къ нѣкоторымъ изъ англійскихъ кораблей, крейсировавшихъ близь береговъ, но не успѣлъ въ этомъ къ великому неудовольствію перваго консула. Сторонникъ рутины, Бонапартъ не придавалъ никакого значенія новымъ изобрѣтеніямъ американскаго инженера и не считалъ даже нужнымъ отвѣчать на его настойчивыя ходатайства.
Фультонъ, утомленный борьбой, которую ему пришлось вести впродолженіи 6 лѣтъ въ интересахъ ослѣпленнаго французскаго правительства, хотѣлъ уже вернуться въ Америку, когда бывшій канцлеръ Ньюіоркскаго штата, Ливингстонъ, отговорилъ его отъ этого намѣренія и предложилъ ему сообща возобновить работу надъ рѣшеніемъ великой задачи примѣненія пара къ мореходству. Изучивъ со свойственной ему энергіей всю техническую литературу по этому вопросу, Фультонъ нашелъ, что его предшественники потерпѣли неудачу вслѣдствіе неимѣнія достаточно сильной машины. Поэтому онъ передѣлалъ испытанную до него паровую машину, построилъ маленькую модель судна, колеса котораго приводились въ дѣйствіе безконечной цѣпью и, испробовавъ его на маленькой рѣчкѣ Огроне, близь Пломбьера, вернулся въ Парижъ. Здѣсь онъ, при содѣйствіи Ливингстона, построилъ судно той-же системы, но гораздо большихъ размѣровъ. 9 августа 1803 года это паровое судно въ первый разъ прошло по Сенѣ въ присутствіи значительнаго числа зрителей, въ числѣ которыхъ находились Бугенвиль, Боссю, Карно и Перье — делегаты академіи наукъ. Пароходъ шолъ противъ теченія со скоростію 57, футовъ въ секунду.
Это великое событіе прошло почти незамѣченнымъ: парижане, опьяненные извѣстіями о постоянныхъ побѣдахъ Бонопарта, равнодушно смотрѣли на маленькое судно Фультона, долго стоявшее на якорѣ у береговъ Сены, въ самомъ центрѣ Парижа. Изобрѣтатель еще разъ обратился къ первому консулу съ просьбой тщательно изслѣдовать машину. Но Бонапартъ продолжалъ третировать Фультона какъ авантюриста и шарлатана, вся цѣль котораго заключалась въ одномъ только «выманиваніи денегъ».
Трудно повѣрить такой близорукости, однако она несомнѣнна. Маршалъ Мармонъ въ своихъ «Мемуарахъ», изданныхъ въ 1857 году, даетъ драгоцѣнные документы, вѣрно характеризующіе отношенія Бонапарта къ Фультону.
«Американецъ Фультонъ, говоритъ маршалъ, предложилъ примѣнить къ мореплаванію паровую машину, какъ наиболѣе могущественный изъ всѣхъ извѣстныхъ намъ двигателей. Бонапартъ, бывшій противъ всякихъ нововведеній вслѣдствіе своихъ предразсудковъ, отклонилъ предложеніе Фультона. Это отвращеніе ко всему новому обусловливалось его воспитаніемъ…. Но благоразумная сдержанность — говоря мимоходомъ — не должна переходить въ презрѣніе къ улучшеніямъ и усовершенствованіямъ. Однако Фультонъ продолжалъ настаивать на дозволеніи ему сдѣлать опыты и показать результаты того, что онъ называлъ своимъ изобрѣтеніемъ. — Первый консулъ считалъ Фультона шарлатаномъ и не хотѣлъ ничего слышать. Два раза я пытался разубѣдить въ этомъ Бонапарта, но безъуспѣшно…. невозможно и опредѣлить, что случилось-бы, еслибъ только удалось измѣнить его взгляды…. Фультона послалъ намъ добрый геній Франціи. Не послушавшись его голоса, первый консулъ выпустилъ изъ рукъ свое счастье»[122].
121
Louis Figuier: «Les Merveilles de la Science».
122
«Mémoires du maréchal Marmont», t. II.