Страница 20 из 106
Стремясь избавиться от опеки Ордена, Ягайло решил перехватить у Витовта ту политическую программу, которую раньше олицетворял Кейстут, а теперь его сын. Он обратил свои взоры на Дмитрия Донского, тоже нуждавшегося тогда в сильных политически союзниках. Для начала зимой 1382/83 года Ягайло сблизился с полоцким князем Андреем Ольгердовичем, в прошлом своим врагом и союзником Дмитрия Донского, Андрей Ольгердович остался князем в Полоцке, а прежний его обладатель «из ягайловой руки» — князь Скиргайло был переброшен в Троки. К концу 1383 года в международной жизни Восточной Европы создались благоприятные условия для сближения Москвы и Вильни. А в 1384 году между Дмитрием Донским и его братом Владимиром Андреевичем с одной стороны и князьями Ягайло, Скиргайло и Корибутом — с другой было заключено особое, едва ли не союзное соглашение («Докончальная грамота великого князя Дмитрия Ивановича и брата его князя Владимира Андреевича с великим князем Ягайло с братьею его и со князем Скиргайло и со князем Корибутом»).
Значение этого договора нельзя недооценивать. Он однозначно ломал тот порядок вещей, который пытались навязать Вильне и Москве Орден с Ордой, и исходил из необходимости консолидации значительной части русских земель. Договор также возрождал антиордынский фронт, созданный в 1380–1382 годах при содействии Дмитрия Донского, Киприана, князей Кейстута, Андрея и Дмитрия Ольгердовичей, который позднее еще не раз возрождался. Кроме того, начались переговоры о династическом браке Ягайло с дочерью Дмитрия Донского.
Московско-литовский договор 1384 года интересен еще тем, что был заключен на базе признания жизненности общерусской программы с фиксацией ведущей роли Дмитрия Донского в ее осуществлении. Ведь именно литовско-русские князья «докончали и целовали крест великому князю Дмитрию Ивановичу и брату его Владимиру Ондреевичу и их детям», а не наоборот. Наконец, в особом соглашении, заключенном между Дмитрием Ивановичем и вдовой Ольгерда — тверской княжной Ульяной по поводу предполагающейся женитьбы ее сына Ягайло и дочери московского князя, подчеркивалось: «Великому князю Дмитрию Ивановичу дочь свою за него (Ягайло) дати, а ему, великому князю Ягайло, быти в их воле и креститься в православную веру и христианство свое объявити во все люди». Может быть, это обстоятельство и стало одной из важнейших предпосылок разворота политики Ягайло практически на 180 градусов всего через год.
Следует полагать, что и тогда, и позже среди знати Великого княжества Литовского и Русского, в общем-то, было немного охотников идти под тяжелую руку Москвы, строившей централизованное государство, теряя при этом свои вольности, имевшие место в федеративном Литовско-Русском государстве. Крестоносцы и ордынские правители со своей стороны тоже предпринимали все, чтобы ликвидировать наметившийся союз между двумя великими княжениями и, наоборот, возродить противоборство между ними. Но больше всего в этом деле преуспели дальновидные малопольские феодалы, посадившие в октябре 1384 года на польский престол юную принцессу Ядвигу, а уже в январе следующего года начавшие тайные переговоры с Ягайло о выдаче замуж за него этой королевы-невесты. Условием было принятие Литвой католичества под эгидой Польши и избрание Ягайло польским королем. Прямо скажем, предложение это оказалось для Ягайло несколько предпочтительнее московского. Не исключено, что на его решение повлияли и личные качества невест, впрочем, Ядвиге в то время было всего 12 лет.
Бескоролевье в Польше началось в 1370 году, когда умер последний король из династии Пястов. В 1383 году дело едва не дошло до гражданской войны — феодальные дома Налэнчей и Гржимайлитов выдвинули на польский престол своего претендента каждый. Налэнчи требовали утверждения на польском престоле представителей Анжуйской династии, а Гржимайлиты стеной стояли за «последнюю из Пястов» — Ядвигу, внучку Владислава Локетка и дочь венгерского короля Людовика, в жилах которой как-никак текла кровь легендарных Мешко и Болеслава Храброго.
Ядвига Пяст.
Ягайло Гедиминович.
Гржимайлиты победили — коронация Ядвиги состоялась в 1384 году, причем епископ Гнезнинский короновал ее как короля?!
Ставку на Ягайло польская знать сделала не случайно. Не то чтобы он им был так уж хорош, но с его коронацией у Польши отпадала целая куча проблем. Во-первых, в 1383–1384 годах Ягайло отвоевал у Януша Мазовецкого Брестскую землю и совершил набег на Малую (Южную) Польшу, дойдя до реки Вислица, расположенной всего в нескольких километрах от Кракова — столицы государства. Во-вторых, появлялся шанс прекращения конфликта из-за галицко-волынских земель. А там, глядишь, можно будет как-то инкорпорировать в состав Польши и все Великое княжество Литовское!
В общем, в конце 1384 года к Ягайло прибыло польское посольство. Условия, выдвинутые поляками, назвать щадящими было нельзя. Ягайло должен был перейти из православия в католичество, объединить ВКЛ с Польшей в единое государство, добиться возвращения Польше территорий, отторгнутых иными государствами, освободить пленных поляков, выплатить королеве Елизавете 200 тысяч червонцев за расторжение брачного контракта с Вильгельмом. Тем не менее Ягайло принял польские предложения.
Узнав об этом, польская знать на съезде в Кракове моментально утвердила его кандидатуру в качестве мужа Ядвиги и польского короля. В конце июня 1385 года в Крево Ягайло в присутствии братьев Скиргайло, Корибута и Витовта подтвердил свои обязательства и подписал акт унии. 12 февраля 1386 года польская шляхта на съезде в Люблине единогласно провозгласила Ягайло королем Польши. Через три дня он прибыл в Краков, где вместе с братьями Коригайло, Свидригайло, Витовтом и многими литовскими боярами из своей свиты принял католичество. 18 февраля 1386 года Ягайло венчается с Ядвигой, которой тогда едва исполнилось 14 лет. 4 марта он коронуется как польский король под именем Владислав II, оставаясь при этом великим князем Литовским. Так на польский престол взошел по существу этнический русский, тем не менее именно это стало основой династического объединения польского королевства с Литовско-Русским государством.
Польские феодалы и римская курия торжествовали, но, как оказалось, рано. Уния не превратила Польское королевство и Великое княжество Литовское в единое государство, не порвала сложившиеся политические, культурные и церковные связи русских земель ВКЛ с Северо-Восточной Русью. Желание Ягайло принять унию и католичество возмутило православную знать, состоящую из князей русской части ВКЛ — нынешних Беларуси, восточных районов Смоленской и Брянской областей России, Черниговской, почти всей Киевской (с Киевом), Житомирской, Ровенской и Волынской областей Украины.
ВКЛ и Польша после Кревской унии.
Одним из первых против Кревской унии выступил полоцкий князь Андрей Ольгердович. При поддержке смоленского князя Святослава Ивановича и Ливонского ордена он начал отвоевывать Великое княжество — занял Полоцк, Дрису, Лукомль, Друю, осадил Витебск, Оршу, Мстиславль. Но Ягайло удалось подавить выступление мятежников. Объединенные силы трокского князя Скиргайло, брестско-гродненского князя Витовта и новгород-северского князя Корибута выступили к Мстиславлю, осажденному войсками смоленского князя Святослава. В апреле 1386 года противники встретились возле реки Вехря (под Мстиславлем), где смоляне были разбиты, а Святослав погиб в бою. Затем войска ВКЛ взяли Полоцк, заковали князя Андрея в цепи и посадили в склеп. Сторонники Андрея Ольгердовича были частично уничтожены, частично разогнаны. В Полоцке стал княжить Скиргайло, а в Смоленском княжестве — его ставленник. Но православные магнаты Великого княжества Литовского и Русского и не думали смиряться с условиями унии.