Страница 2 из 23
— Да, себе-то пирожок, небось, побольше взял. А мне маленький оставил.
— Ты что, сдурел? Я их не мерил. Какой попался, такой и съел.
— Что-то тебе всегда большие попадаются, — ехидно сказал он.
— Да ну тебя, — махнул я рукой. — Ему пирожок притащишь, а он ещё привередничает.
— Да отстань ты со своим вонючим пирожком! — вдруг сорвался на крик Лёшка.
— Ах, вот как ты на добро отвечаешь, — рассердился я. Забрал свой пирожок и ушёл.
Домой мы возвращались порознь.
Только я сначала зашёл в библиотеку. Там набрал столько книг, что едва в портфель уместились. Библиотекарша даже удивилась:
— Зачем же ты набрал столько? Библиотека каждый день работает. Взял бы две книжки, прочитал и назад принёс. Потом другие бы взял.
— Не беспокойтесь, — ответил я. — Я быстро читаю.
Дома я достал из холодильника борщ, подогрел его и сел есть. А сам рядом книжку положил. Люблю есть и читать. Хотя мама меня всегда за это ругает. Говорит: пищеварение нарушается да и книжку можно испачкать. Так вот, поел я борща и так книжкой увлёкся, что даже тарелку за собой не помыл. «Ай, — думаю, — вечером помою». И пошёл в свою комнату дальше читать. Дочитался до того, что родители с работы вернулись. Попало мне от мамы и за невымытую посуду, и за несделанные уроки. Пришлось допоздна сидеть над учебниками и слушать, как меня называют разгильдяем.
Так прошёл целый день моей жизни. Столько вроде событий, а в дневник записать нечего.
— Надеюсь, ты уже доделал уроки? Ужинать пора, — заглянув в комнату, сказала мама.
— Мам, как ты не понимаешь, — вздохнул я. — Не до уроков мне, я дневник завёл.
Мама внимательно посмотрела на меня и сказала:
— Нет, всё же мне придётся запретить тебе вести дневник. Из-за него ты ничего не успеваешь. Вот подрастёшь…
— Когда подрасту, — возразил я, — тогда мне некогда будет вести дневник. Я буду ходить на работу.
— Вообще-то ты прав, — грустно согласилась она. — Знаешь, давай так договоримся: дневник будешь вести по выходным. И событий за неделю накопится побольше, и от уроков отвлекаться не будешь. А сейчас пойдём на кухню, ужин стынет.
Мы пошли ужинать. На кухне сидел папа и ел жареную картошку, запечённую в омлете, а перед ним лежала газета.
— Ну что, вкусно? — спросил я, принюхиваясь к дразнящему запаху.
— Да, в налоговом законодательстве вновь грядут перемены, — ответил папа, не отрываясь от газеты.
— Вот видишь, к чему приводит чтение во время еды, — сказала мама, и мы засмеялись. А папа удивлённо поднял голову и подтвердил:
— Это постановление правительства от сегодняшнего числа.
Как я хотел стать отличником
Как-то раз Лёшка Трубач обозвал меня липовым отличником. И так эти слова, по правде говоря, меня задели, что я решил: всё!
Хватит Ваньку валять, пора за ум браться. Сказано — сделано. А так как это решение созрело во мне на уроке пения, то сначала пришлось дожидаться, пока он закончится, и только потом приступить к осуществлению задуманной цели. Как назло, учительница по пению вдруг решила, что у меня хороший голос.
— Тебе, Миша, обязательно нужно его развивать, — сказала она. — Возможно, ты даже станешь солистом. Если, конечно, приложишь необходимые усилия.
— Ну нет, — ответил я, — не могу же я, Людмила Александровна, ко всем урокам без исключения прилагать усилия. Я не выдержу такой нагрузки.
— А по каким предметам тебе приходится так серьёзно заниматься? — поинтересовалась учительница.
— Да пока что ни по каким, — почесал я затылок, — но с сегодняшнего дня хочу взяться за русский и математику.
— Что ж, дело хорошее, — одобрила Людмила Александровна, — но и другим предметам внимание уделяй.
— Обязательно, — пообещал я и после уроков побежал в библиотеку.
Там я попросил дать мне все, какие есть, справочники по русскому языку и математике. Библиотекарша удивилась, но ничего не сказала, и скоро на её столе выросла внушительная гора книг.
— Это всё? — храбро спросил я.
— А что, мало? — прищурилась библиотекарша. — Могу добавить.
— Да нет, в самый раз, — скромно ответил я. — Спасибо.
Как я донёс всё это до дому — особая история.
— Ты что, библиотеку ограбил? — изумлённо воскликнула мама, увидев, сколько книг я притащил.
— Нет, просто решил взяться за ум, — гордо ответил я. — Отличником хочу стать.
Мама от такого моего самоуверенного заявления даже села.
— Не может быть! — воскликнула она. — Ушам своим не верю.
Я же, преисполненный достоинства, протащил своё богатство в комнату и тотчас же принялся листать справочники. Однако скоро мой энтузиазм поугас. Справочники состояли из каких-то скучных таблиц, непонятных текстов и нудных правил. Я просмотрел ещё несколько книг и заметно приуныл. Перспектива стать отличником отдалялась на неопределённое время.
— Иди, отличник, мой руки, — сказала мама, — обедать будем.
А мне от расстройства даже есть расхотелось. Я-то уже воображал, что с завтрашнего дня стану отличником, а оказалось, что для этого взять в библиотеке справочники мало.
За столом я сидел такой квёлый, что мама забеспокоилась.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросила она и приложила руку к моему лбу.
— Хорошо, — ответил я. — Так хорошо, что дальше некуда.
— Почему ты так говоришь? — встревожилась мама.
— А как мне говорить? Хотел стать отличником, но теперь вижу, что переоценил свои возможности.
— Ну-у, — протянула мама, — ты напрасно упал духом. Человеческие возможности безграничны. Вот взять, к примеру, нашего папу. На соревновании в своём институте он поднял штангу весом гораздо большим, чем предполагалось.
— Так это в соревновании, — возразил я. — Когда народу много, рекорды ставить легче. А одному становиться отличником знаешь как скучно. Слушай, мам, — пришла мне в голову хорошая мысль, — а давай я к Лёшке сбегаю. Вдруг и он захочет стать отличником. Вдвоём нам будет легче.
— Сомневаюсь, — покачала головой мама. — Сдаётся мне, не захочет твой дружок отличником становиться.
Как в воду глядела. Прибежал я к Лёшке, позвонил в дверь, никто мне не открывает. Ещё раз позвонил, долго палец на кнопке держал. Куда это он, гадаю, запропастился? Такой важный момент, а его нет. Уже хотел уходить, но тут дверь распахнулась, и на пороге появился Лёшка.
— Чего раззвонился на всю Ивановскую? — зашипел он.
— Я же не виноват, что ты глухой.
— Сам глухой. Ишь заявился и звонит, как себе домой, — напустился на меня Лёшка. — Чего тебе надо?
— Ничего теперь уже не надо, раз ты меня так встретил, — рассердился я. — А я-то спешил к нему, как к путному, хотел отличником его сделать, а он вон как!
Тут Лёшка упёрся руками в бока и как захохочет, будто ненормальный:
— Он меня отличником собрался делать. Ой умора! Ой не могу!
А сам-то, сам-то у Верки всегда списывает. Ты что же, теперь и для меня будешь у неё списывать?
Ну тут, сами понимаете, не стерпел я его насмешек и сказал:
— Раз так, оставайся дураком. Я один отличником буду.
— Тоже мне отличник! Таблицу умножения сначала выучи.
Взъерошенный и недовольный, вернулся я домой.
— Ну всё ясно, — сказала мама. — Придётся тебе одному карабкаться на вершину знаний.
Я сел за стол и задумался. Мне очень хотелось стать отличником, но с чего начать, я не знал. А мама, словно прочитав мои мысли, посоветовала:
— Ты сначала уроки на завтра выполни, как положено. А там видно будет.
Я принялся за уроки. Весь вечер убил на это. Когда же наконец сложил в портфель последний учебник, то с удивлением заметил, что на часах уже девять. «Ого, — прикинул я, — если так заниматься каждый день, то и передохнуть некогда будет: погулять, книжку почитать, телевизор посмотреть». И тогда я решил, что отличником, конечно, в любое время стать могу, но зачем мне это надо? Хлопотно это и, к чему лукавить, трудновато.