Мне отмщение

– Я не вижу среди вас Дарионской ветви и верховной жрицы, – всё так же спокойно ответила на это Амнэр, и Сайндарикарил поняли, что она далеко не так глупа, как они надеялись. – Вы мне лжете.

Жрица покраснела, отступила назад. Лорд Кодин подал голос:

– Падшая смеет обвинять нас во лжи? Я мог бы обидеться, если бы не был уже обижен до предела тем, кого вынужден называть королем. Нет, падшая, мы не лжем. Мы готовы очистить тебя и принять в круг Сайндарикарил обратно… в обмен на твою верность нам.

Амнэр посмотрела на него странным взглядом, как будто видела впервые.

– Верность? Вам? Меня принять обратно в круг Сайндарикарил? – переспросила она. – Кто вступил в Сайндарикарил когда-то, остается в нем навсегда. Вам ли этого не знать? А что до верности… С чего мне быть вам верной? Вы не были верны мне, когда я стала заложницей за Дарион. Вы ставите мне в вину, что я не покончила с собой. Не убила Моргана, пусть даже ценой Дариона. Посмела выбрать жизнь – свою и двадцати пяти тысяч дарионцев. Вы называете меня падшей, оскверненной, предательницей, презираете меня и шарахаетесь от меня, как от зачумленной – и теперь требуете какой-то верности?

– Ты, падшая, оскорбляешь нас? – лицо Кодина перекосила жуткая гримаса то ли гнева, то ли презрения. Амнэр осталась безучастной.

Леди Фойла и Соэрас переглянулись, и Соэрас уловил мысль Фойлы: «О боги, какой он дурак!»

– Как я могу оскорбить тех, кто уже оскорбил себя сам? – равнодушно ответила Амнэр. Обвела взглядом собрание, задержав его на мгновение на некоторых из лордов и леди. – Вы посылали к королю своих дочерей, а теперь обижены на него за то, что он предпочел им меня? И требуете от меня верности вам в вашем заговоре против короля. Воистину, когда боги хотят покарать, они лишают разума.

– Значит, ты отказываешься принять нашу сторону и стать сердцем клятвы вместо Моргана? – выдавил из себя Пинней.

– Вот вы чего хотите, – медленно протянула Амнэр. – Принести присягу моему нерожденному ребенку, чтобы вывести из нее Моргана, чтобы клятва не покарала вас за предательство… Любопытно, кто из вас додумался? Виис, конечно же, – она остановила взгляд на Виисе. Тот усмехнулся.

– Морган сам себя загнал в ловушку этой клятвой, – сказал он. – Мы бы, возможно, смирились с ним в роли короля… если бы он принял правила игры. Позволил нашим дочерям понести от него. Не оскорблял бы нас. Не вмешивался в управление государством. Если бы он просто сидел на троне… или того лучше – ходил бы в военные походы и не интересовался внутренними делами Сайнда… мы бы смирились и позволили бы ему царствовать. Но ты сама видишь.

– Я вижу, что он как король не хуже Тианны, – ответила ему Амнэр. – А кое в чем даже лучше. Что касается остального – это уже другой вопрос. Но давайте вернемся к вашему замыслу, лорды и леди. Вы требуете от меня верности вам – а что вы предлагаете взамен?

– Регентство… формальное, реально править будем мы, – Севея смерила ее презрительным взглядом. – Очищение. Тебя допустят в храмы. Ты снова станешь уважаемой и почитаемой всеми. И избавишься от Моргана.

– А если я откажусь?

– Ты не можешь отказаться, – Севея прикоснулась к нитям силы и Амнэр почувствовала ее внутри Сайндарикарила. Она возвела самый прочный щит, какой умела. – Ты не имеешь права решать, падшая. Прямо сейчас мы повторим клятву и сделаем ее сердцем твоего нерожденного сына. И тебе придется с этим смириться. Выбор у тебя только между тем, как прожить время до его рождения – в роскоши и почете, или в храмовой тюрьме.

– Я не могла отказаться, когда Морган выбрал меня заложницей за Дарион, – медленно, но очень внятно проговорила Амнэр. – Но вы – не он. Вы не можете принудить меня к тому, чего я не хочу. Нет ничего, чем бы вы могли мне по-настоящему угрожать. Вы зависите от меня, от моего согласия. Ведь если я не соглашусь, вы погибнете, едва покинете это место.

– Почему же мы не можем тебе ничем угрожать? – очень нехорошо улыбнулся Кодин. – Мы можем убить тебя, падшая. Вместе с твоим ублюдком.

– Можете. Но едва вы отсюда выйдете после этого – клятва вас убьет, – Амнэр увидела, как Фойла, Соэрас и Моан взялись за руки, почувствовала, как между ними растет напряжение сил, пока еще незаметное остальным.

– Кодин погорячился, – Севея по-прежнему смотрела на Амнэр с презрением. – Нам совсем необязательно тебя убивать. По крайней мере убивать твое тело. Достаточно убить твой разум.

– И ты думаешь, Севея, Морган ничего не заподозрит? – Амнэр рассмеялась, но осеклась, увидев ядовитый и ледяной взгляд Севеи.

– Конечно. Потому что память останется прежней, – Севея подошла ближе, усилила нажим силы. – Разум и дух будут другими. Я стара, падшая, очень стара. Но я могу пожить еще в твоем юном и прекрасном теле. И зачать нового сына… потому что этот переселения не переживет.

Амнэр слышала легенды о подобном, но не знала ни одного случая настоящей подмены. Впрочем, это не значило, что такого не могло быть. Севея слишком уверенно об этом говорила, значит, она знает, что это возможно.

– Ты с ума сошла, Севея! – не выдержала Фойла. – Эта практика запрещена, это путь к скверне!

Жрица Килвис рассмеялась:

– Оскверненную уже не осквернить. А когда все свершится, уже будет поздно что-то делать. Или ты, Фойла, против нас?

– Я против этого безумия, – жестко ответила Фойла.

И в этот миг в тайном убежище Сайндарикарила именно безумие и началось.

Севея мгновенно подхватила нити сил от своих единомышленников, сплела их в один могучий поток и обрушила его на Амнэр.

Щиты дрогнули, прогнулись под напором такой невиданной мощи. И Амнэр бы не успела ничего противопоставить этой атаке, если бы не раскол внутри Сайндарикарила. Фойла, Моан, Соэрас и присоединившиеся к ним Наоль и ее супруг тоже объединили свои силы, направив их на защиту Амнэр.

Амнэр не боялась собственной гибели. Но дитя свое желала защитить любой ценой. И она, призвав всю свою силу до последней капли, окружила огонек новой жизни внутри себя непроницаемым коконом. И сама вошла в этот кокон, всю свою суть, душу и разум вплела в него и упала с ним в самые глубины… туда, откуда их не смогла бы достать вся объединенная сила Сайндарикарила.

А Севея, наконец пробив щиты, увидела, что Амнэр обманула ее. И всех мятежных Сайндарикарил тоже.

Там, где должен был быть разум падшей жрицы, оказалась лишь глухая черная стена, одно прикосновение к которой вызывало невыносимую боль. И старая леди Сайндарикарил поняла: это и есть то самое раэтское безумие, сила, дарованная раэтам их мрачной богиней Майринтой. Амнэр, став матерью ребенка с раэтской кровью, невольно получила доступ к этой силе. Сумела ли она сама ее призвать, или это была самозащита ее нерожденного сына – Севея понять не успела. Сгорела в этой черноте.

Ярость Кодина и его соратников обратилась на тех, кто посмел пойти против них.

Силы оказались неравны. Хоть Фойла, Наоль и ее супруг были искусны в Сайндарикариле, а Соэрас и Моан довольно сильны, впятером они не могли противостоять остальным.

Дверь тайного хода дрогнула под страшным ударом. Охваченные жаром сражения внутри Сайндарикарила, мятежные лорды и леди не услышали этого… а когда наконец заметили, было поздно.

Дверь развалилась на обломки и в зал ворвался Левдес с перекошенным от ярости лицом и оскаленными клыками, сжимающий здоровенный топор, за ним вбежала Левейя и бросилась к лежащей на полу Амнэр.

А за ними в зал вошел Морган.

Его глаза пылали синим огнем, и едва он вступил в тайное убежище Сайндарикарила, как вся сеть сил свернулась и стекла к нему, и он оборвал все нити. Лорды и леди Сайндарикарил замерли в оцепенении. Левдес стоял на пороге с топором, и было видно, что он на грани, еще немного – и впадет в безумие, и тогда здесь начнется кровавая каша. Морган прошел в центр зала, где лежала сломанной куклой Амнэр, у которой на коленях сидела плачущая Левейя, держа ее голову за виски. Не дойдя двух шагов до Амнэр, Морган остановился, повернулся к Сайндарикарил.