Мне отмщение

– Он оскорбляет и унижает древние семьи!!! Он посмел назвать мою дочь шлюхой! Посмел поставить ее ниже, чем эту свою… подстилку! – взъярился Кодин. Соэрас не выдержал:

– Лорд Кодин, прошу прощения, но хочу напомнить, что леди Амнэр не по своей воле стала наложницей короля. Называть ее подстилкой никто из нас не вправе. И потом, ты сам приказал леди Левейе сделать всё, чтобы король велел ей прийти к себе в спальню. А теперь злишься, что матерью наследника станет не она. Твои личные обиды, лорд Кодин, - это твои личные обиды. Мы-то тут причем?

Лорд Кодин взорвался:

– Ты… ты,  предатель,  низкородная сволочь!!! Ты готов лизать пятки этому выродку, о да, ведь он приблизил тебя и сделал советником, а нам, потомкам древнейших родов, выказывает пренебрежение, оскорбляет нас.

– Тише, лорд Кодин, – леди Фойла положила ему руку на плечо. – Мы не для того собрались здесь, чтобы предаваться бессильной ярости и поливать друг друга оскорблениями.

– Твою дочь он не уравнял со шлюхой! – Кодин дернул плечом, сбрасывая ее руку.

– Может быть, потому что я не настолько недальновидна, чтобы приказывать своей дочери идти в королевскую спальню? – спокойно ответила леди Фойла. – Неужели ты даже не допускал возможность неудачи? Странно, раньше ты не был таким… неосмотрительным. Пример других леди, потерпевших поражение на этом поле, тебе ничего не сказал?

– И ты туда же, – взъярился Кодин. – Неужели ты, Фойла из рода Дарсанна, смирилась с тем, что на троне теперь сидит эта полураэтская тварь и унижает всех нас?

Фойла пожала плечами:

– Королю не обязательно быть приятным и нравиться всем нам. Главное, чтобы он был хорошим королем для Сайнда. А он пока что показал себя в этом с лучшей стороны – если не считать нескольких весьма сомнительных выходок и указов, но в целом народ им доволен.

– Народ! – фыркнул лорд Пинней. – Что народ! Черни достаточно, чтобы налогами не давили. Чернь любого полюбит, кто ей послабление в этом даст. Подумать только, отменил королевские публичные завтраки и вместо этого стал раздавать еду и милостыню, и эти неблагодарные твари тут же простили ему и убийство Тианны, и нарушение обычаев, и захват Дариона, и осквернение жрицы… А то, что этот раэтский выродок унижает нас, основу основ Сайнда – им плевать.

Фойла покачала головой и отошла в сторону, к Соэрасу. Они переглянулись, но ничего не сказали. Соэрас среди Сайндарикарил считался низкорожденным, ведь он был потомком военной аристократии, и дар к силе у него обнаружился в зрелом возрасте, когда у него уже был старший ребенок. Потому он стал членом Сайндарикарила, но счастливо избежал участи бездетного жреца, теперь его дети, рожденные после посвящения, тоже считались высшей аристократией. Однако другие Сайндарикарил смотрели на него свысока, а некоторые – и с презрением, как Кодин и Пинней. Фойла, несмотря на принадлежность к древнему роду, входящему в Сайндарикарил уже тысячу лет, была одной из немногих, кто относился к вошедшим извне с уважением.

Соэрас оглядел присутствующих, очень осторожно коснувшись нити силы, ведущей к Фойле: «Миледи… как думаешь, не стоит ли нам покинуть это место?». Фойла ответила: «Стоит, но еще рано».

Между тем собравшиеся переговаривались тихо, и их голоса сливались в негромкий гул, как будто где-то неподалеку клубился пчелиный рой. Слова Кодина многих задели за живое – ибо много кто из Сайндарикарил чувствовал себя уязвленным. Наконец, леди Наоль выразила общую мысль:

– Но что же нам делать? Клятва связывает нас.

Кодин снова фыркнул, нервно зашагал по залу, выплевывая слова:

– Клятва! Клятва убьет любого, кто пойдет против короля. Но он в тщеславии своем распространил клятву и на своих потомков. И на королевский род Сайнда! Если клятва потребует, чтобы для блага Сайнда король умер – король должен будет выполнить клятву!!! Так вот я считаю, что Морган на троне – это не благо для Сайнда. Морган на троне – это вред Сайнду!

Все замерли – видимо, ждали, поразит ли Кодина наказание, предусмотренное клятвой. Но, видимо, Кодин был не так уж и неправ, или, по крайней мере, был убежден, что прав… Или клятва действовала лишь тогда, когда король касался нитей силы, ведущих к Сайндарикарил, и знал, что клятва нарушена… по крайней мере, Кодин пока что оставался цел и невредим. А может, просто здесь клятва не действовала. Недаром это место было особенным… возможно, оно было создано в давние времена именно для того, чтобы обойти клятву.

Эти догадки подтвердила леди Севея, самая старшая по возрасту среди присутствующих. Старость во внешности сайндов проявлялась только блеклостью облика – и глаза, и волосы становились слишком светлыми. У леди Севеи волосы были белыми, как снег, а глаза – прозрачно-голубоватые, как лед. Она заговорила тихим голосом, и все остальные мгновенно замолчали, слушая ее.

– Большинство из нас согласны с тобой, лорд Кодин, – сказала она. – Но если мы примем твою сторону, то стоит нам выйти отсюда, и нарушенная клятва немедленно обрушится на нас. У нас нет выхода, кроме как отказаться от мести и убить тебя, чтобы не нарушать клятву.

– Леди Севея, вы старше нас всех, но, право слово, я удивлен, что вы не увидели способа обойти эту клятву. Сам Морган заложил в нее эту лазейку, и мне даже любопытно, осознавал ли он это или просто не учел, – подал голос лорд Виис, младший брат Кодина. –Пока мы здесь, клятва не свершится… и она не свершится, пока мы будем верны королевской крови Сайнда.

– Чушь, – резко воскликнул лорд Моан, такой же «низкородный», как и Соэрас. – Среди Сайндарикарил есть особы королевской крови – но они все же связаны клятвой так же, как и мы все.

– Нынче королевская кровь Сайнда загажена раэтанской, – лорд Виис зло усмехнулся. – Морган именно это имел в виду, когда плел клятву – верность его крови, а если род его пресечется не по нашей вине – клятва перейдет на его ближайшего родича с сайндской стороны… но ждать этого слишком долго. А вот если мы принесем присягу другой особе… смешанной крови… то Морган будет из клятвы исключен.

Сайндарикарил молчали, обдумывая сказанное. Наконец, после нескольких минут тягостной тишины леди Фойла сказала:

– Вот зачем вы посылали к нему своих дочерей… Но все же вы потерпели в этом неудачу.

– Амнэр понесла от него. И она сама – королевской крови, – сказал Виис.

– Амнэр? Вы хотите… хотите склонить ее на свою сторону после всего того презрения, которое выказывали ей? – Фойла с негодованием запахнула на себе накидку. – И вы думаете, она поддержит вас?

– Куда она денется? – лорд Пинней развел руками. – Мы предложим ей титул регента, вернем ее в круг Сайндарикарил… жречество позволит ей снова входить в храмы… и она избавится от Моргана.

– А если она все же откажется? – Соэрас чувствовал нарастающее беспокойство, ему совсем не нравилось, к чему шло дело. Леди Фойле и лорду Моану, он это чуял – тоже. Может, кто-то еще думал так же, Соэрас опасался прикасаться к разумам других… Он переглянулся с Фойлой и Моаном, и они незаметно отступили назад.

– Тогда мы убьем ее ублюдка, – тихо, но очень четко проговорил Кодин. – Сейчас она придет сюда.

– С чего бы? – Наоль оглянулась, заметила, что Фойла, Соэрас и Моан отошли назад. Осторожно прикоснулась к руке своего мужа, взглядом велев ему присоединиться к тем троим.

– С того, что ей прислали письмо… где сказано, что здесь жрецы проведут над ней обряд, который ее очистит и даст ей право входить в храм. Она же так этого желает! – рассмеялась жрица Килвис.

Словно в ответ на ее слова, дверь раскрылась, и в зал вступила Амнэр – в том же развратном алом платье, в каком ее уже видели сегодня утром, но на волосах у нее была диадема Солнечный Свет. Она оглядела собравшихся, и медленно прошла в центр зала.

– Вы звали меня, лорды и леди? – она выглядела спокойной, как будто ее совсем не удивило собрание почти всего Сайндарикарила в этом месте. Жрица Килвис вышла вперед, и обратилась к ней:

– Ты носишь наследника. Стало быть, твой статус изменился, и некоторые ритуалы требуют твоего присутствия в храме. Собрание Сайндарикарил пришло к решению, что тебя можно очистить, чтобы ты могла войти в храм.