Семь поэм

4. Когда любил… Люб- (Воздуха!           Воздуха!                    Самую малость бы!                                      Самую-самую...) лю! (Хочешь, -            уедем куда-нибудь                             заново,                             замертво,                             за море?..) Люб- (Богово - богу,                 а женское - женщине                             сказано,                             воздано.) лю! (Ты покорённая.                 Ты непокорная...                                  Воздуха!                                  Воздуха!) Люб- (Руки разбросаны.                   Губы закушены.                                  Волосы скомканы.) лю! (Стены расходятся.                    Звёзды, качаясь,                                     врываются в комнаты.) Люб- (В загнанном мире                   кто-то рождается,                   что-то предвидится...) лю! (Где-то         законы,         запреты,         заставы,                  заносы,                  правительства...) Люб- (Врут очевидцы,                 сонно глядят океаны остывшие.) лю! (Охай, бесстрашная!                     Падай, наивная!                                     Смейся, бесстыжая!) Люб- (Пусть эти сумерки                    станут проклятием                    или ошибкою...) лю! (Бейся в руках моих                     каждым изгибом                     и каждою жилкою!) Люб- (Радостно всхлипывай,                       плачь и выскальзывай,                       вздрагивай,                       жалуйся!..) лю! (Хочешь - уедем?                  Сегодня? -                             пожалуйста.                  Завтра? -                            пожалуйста!) Люб- (Царствуй, рабыня!                    Бесчинствуй, учитель!                    Неистовствуй, женщина!) лю! (Вот и глаза твои.                    Жалкие,                    долгие                    и сумасшедшие!..) Люб- (Чёртовы горы уставились в небо                                 тёмными бивнями.) лю! (Только люби меня!                    Слышишь,                             люби меня!                    Знаешь,                            люби меня!) Люб- (Чтоб навсегда!                 Чтоб отсюда - до гибели...                                            Вот оно...                                            Вот оно...) лю! (Мы никогда,              никогда не расстанемся...                                        Воздуха...                                        Воздуха!..) ...А лестница               выше. А двери -           похожей. Я знаю,         я вижу, я чувствую кожей, - шагаешь         по далям, шагаешь         по датам. Недавним и давним. Святым        и бездарным. 5. Когда отчаялся… Кукушка:          «Ку-ку! Живи на земле...» А палец -           к курку. А горло -           к петле. А небо -          к дождю (галоши надень)... Сгибаясь,           тащу две тыщи недель. Две тыщи суббот (взвали, если жив). Следы       от зубов своих       и чужих. Все отблески гроз на глади          стола. И тихий вопрос: «Зачем ты была?..» Несу на горбу, - не сгинув едва, - чужую       судьбу, слепые        слова... Кукушка:          «Ку-ку! Останься. Прошу...» А я     не могу. А я     ухожу. Цветы в изголовье, и тень на лице. И ночь        на изломе. И пуля в конце. ...А ты всё время - вверх, всё ближе,            ближе. Из-под закрытых век тебя я вижу. Идёшь,        как инвалид, ступаешь ватно. И кто заговорит, - уже     не важно. Не важно,           кто начнёт, а кто продолжит. Себя      перешагнёт. Жизнь подытожит. Взойдёт на перевал. Вернёт, отчаясь, затасканным             словам первоначальность.