Тайна храма

— Действительно странно, — согласилась Эмма. — Но может в те далекие времена здесь протекала река, изображенная на старинных рисунках.

— Нет никаких тому подтверждений, скорее наоборот. Сегодняшний Иерусалим стоит там, где стоит, но возникает вопрос, всегда ли он здесь находился. Столицей великой Византийской империи являлся Константинополь, сегодняшний Стамбул, и православные христиане называли его Царьградом. Некоторые ученые полагают, что Царьград менял свое месторасположение, тогда, что мешало последовать его примеру Иерусалиму? Из истории мы знаем, что и Москва часто называлась Царьградом, а патриарх Никон пытался построить Новый Иерусалим в непосредственной близости от нее…

— Виктор! — взмолилась Эмма. — Я не очень хорошо знакома с русской историей. И, честно говоря, все это трудно воспринимается на голодный желудок.

— Да, конечно, — виновато воскликнул Дорохов. — Сегодня здесь великолепно приготовили баранину.

— Отлично! Я готова съесть все, что угодно.

Мужчина скрылся в зале ресторана и через несколько минут вернулся с огромной дымящейся тарелкой в одной руке и бутылкой красного вина в другой. Баранина действительно оказалась восхитительной, под стать ей и гарнир, состоящий из смеси орехов, сушеных и свежих фруктов.

Русский математик оказался прекрасным рассказчиком. Он говорил вдохновенно, поражая Эмму удивительными подробностями. Из его слов следовало, что никаких следов реки в окрестностях Иерусалима не обнаружено. А большое количество религиозных храмов разных концессий подтверждает лишь то, что эта местность на сегодняшний день является духовным центром для людей разных религий.

Виктор с восторгом говорил о современном большом разноплеменном Иерусалиме — городе, где исламский музей соседствует с музеем стран библии. Где расположен единственный в мире музей налогов, а в иерусалимском зоопарке собраны все животные, упоминающиеся в Библии.

По дороге в гостиницу Эмма не могла избавиться от странного чувства. Дорохов ей однозначно понравился — высокий, выше шести футов, крепкий, с густыми темно-русыми волосами и серыми глазами. Черты лица крупные, мужественные, рот чувственный, а улыбка необыкновенно открытая. Но главное, что привлекало в его облике, это обходительность и спокойствие. Было видно, что и она ему нравится, и он этого не скрывал. Что-то произошло между ними, вспыхнула какая-то искра. С ним было хорошо, очень надежно.

Виктор вел машину и продолжал рассказывать об Иерусалиме, о его истории и современных нравах, царящих в этом удивительном и неспокойном городе.

Эмма поймала себя на мысли, что все это время почти не вспоминала о своем занудном американском бой-френде. Ей даже в голову не пришло обратиться к нему за помощью. В глубине души она была уверена, что он скажет «учись решать свои проблемы сама, я же не впутываю тебя в свои дела». Он часто так говорил, и в их совместной жизни постепенно выработалось правило «каждый отвечает за себя».

Машина остановилась у входа в отель, и Дорохов грустно произнес:

— К сожалению, мы уже приехали.

Ему явно не хотелось расставаться. Эмма оказалась не только красивой и обаятельной женщиной, но, вопреки его первому впечатлению, внимательной, вдумчивой и сдержанной собеседницей. Он вдруг понял, что она его действительно заинтересовала. В ней чувствовалась какая-то трогательная растерянность и неуверенность в себе. Хотелось ее поддержать, узнать о ней больше, ну и о ее таинственном деде, конечно, тоже. Дорохов просто не мог пройти мимо очередной загадки.

— Спасибо, Виктор, все было необычайно интересно…

— Так, может быть, я завтра покажу вам город? — не удержался Дорохов.

Эмма тоже в тайне надеялась на новую встречу с этим мужчиной, и его предложение было как нельзя кстати.

Начальник отдела 4268 Курт Тейлор выполнил все распоряжения генерала Савски. Лично привез ему тетрадь с рукописью, в тот же день по его приказу сделал копии всех страниц и ознакомил с ними сотрудников отдела, прилетевших вслед за ним в Лэнгли. Он добыл для генерала записи Рунге, но тому этого показалось мало, и он заставил Тейлора и его людей разбираться в этих записках сумасшедшего ученого. Зачем с этими материалами знакомить сотрудников?

Пытаясь успокоиться, Тейлор несколько раз глубоко вздохнул, после чего решительно набрал телефонный номер Пола Савски:

— Сэр, мы изучаем мемуары, но это какая-то абракадабра.

— Я с вами согласен, Тейлор, и по секрету хочу сказать, что особой ценности записи не представляют, но нам надо найти среди ваших сотрудников ренегата. И может быть, этот человек знает то, чего не знаем мы. Кто-то из троих ваших коллег гонялся за тетрадью, так пусть узнает его содержание. Я негласно приказал следить за каждым из них. И, кстати, какая атмосфера царит в вашем отделе?

— Да так, ничего особенного. Они не дети и понимают, что мы ищем человека с поддельным удостоверением нашего управления. Разгадаем записи — найдем его. Шапиро и Смит настаивают на слежке за мисс Рунге в Иерусалиме, полагая, что у нее осталась копия, и она может привести нас к убийце. А Стоун считает, что в мемуарах речь идет не об Израиле, а о другой стране. У меня самого голова кругом.

— Стоун — это тот, кто служил на Ближнем Востоке и его дело засекречено?

— Да, сэр, он вызывает у меня наибольшие подозрения. Не могли бы вы узнать, что там с ним в действительности произошло.

— Думаю, с этим проблем не будет. И, кстати, попросите наших израильских коллег позаботиться о мисс Рунге.

Экскурсия с Дороховым продолжалась уже больше двух часов. Эмме казалось, что она знает его всю свою жизнь, настолько легко и свободно она чувствовала себя рядом с ним.

Свое путешествие они начали с музея Иерусалима, в котором возвышается величественная цитадель — башня Давида. Виктор в свойственной ему ироничной манере заметил, что к самому царю Давиду башня не имеет никакого отношения.

Мечетью «Купол Скалы» они любовались издалека. Огромный золотой купол, светясь на солнце, будто освещал Храмовую гору, над которой вознесся. Это место с незапамятных времен считалось центром сотворения мира. Здесь Авраам готов был принести в жертву сына Исаака, царь Давид построил алтарь, а его сын воздвиг Храм, где находился Ковчег Завета. Считается, что с этой горы пророк Мухаммед вознесся на небо.

Сейчас они стояли у Стены Плача. Женщины молились с правой стороны пятисотметровой стены, мужчины — с левой.

— Стена плача — святое место для всех иудеев, — прошептал ей на ухо Виктор. — Евреи всего мира молятся в сторону Израиля, евреи Израиля молятся в сторону Иерусалима, а евреи Иерусалима молятся в сторону Стены Плача.

— А не иудеям можно подойти?

— Конечно можно! И не забудьте написать записочку с пожеланиями и сунуть ее между камней в стене.

При входе на женскую половину Эмме сдали в аренду большой белый платок, и она двинулась к стене писать просьбу Всевышнему. Подойдя вплотную к стене, она ощутила благоговейный трепет. Сотни женщин вокруг нее молились Господу. Пожилые усаживались на белые пластиковые стулья, стараясь подтащить их вплотную к стене. Время будто остановилось. Не было ни суеты, ни толчеи. Простояв несколько минут, Эмма двинулась обратно к Дорохову. Подходя к нему, ей показалось, что мелькнуло лицо уже сегодня привлекшее ее внимание.

— Виктор, — возбужденно зашептала она. — Мне кажется, за мной следят. Только что я увидела молодого человека, который, встретившись со мной взглядом, отвернулся и быстро ушел.

— Вы очень красивая женщина. И одни мужчины бессовестно глазеют на вас, а другие вспоминают, что они все-таки у стены плача, и убегают от греха подальше…

— Нет, мне и вправду не до шуток, я его уже видела сегодня. А вчера Садык утверждал, что за мной следил молодой мусульманин.

— Эмма, — смеясь, успокаивал ее мужчина, — здесь все туристы ходят одними и теми же маршрутами и, конечно, все время пересекаются. Давайте, я отведу вас в гостиницу, и вы придете в себя.