Провидица

— Но у тебя нет жены и детей…

— Жена есть, дело за малым — избавить ее он неожиданного мужа и ввести ее в Дом Святых, — криво усмехнулся Гален и оттолкнулся от стены.

— Убийство Вольфрида может привести к ненужным пересудам, — решился вновь возразить сайер. — То, что ты говоришь разумно, и все же я прошу тебя не спешить и еще раз обдумать, что я…

Корвель, ухватил его за грудки и притянул к себе.

— Не обсуждается, — отрезал князь. — И запомни, Гудваль, ежели с Кати что-то случится, ты будешь среди тех, на кого падут мои подозрения. Не разочаровывай меня, я только раскаялся в своей слепоте и мне не хочется увериться в том, мое раскаяние было всего лишь самообманом.

Он оттолкнул сайера и направился к дверям. Гудваль тряхнул головой и шумно втянул в себя воздух. Только сейчас Ростан понял, что не дышал, пока Корвель держал его. Мужчина проводил удаляющегося князя взглядом, в котором решимость сменилась на облегчение, и обернулся к отцу Бальдуру, молча следившему за происходящим.

— И что ты скажешь, мой дорогой пьяница? — спросил он служителя.

— Мой господин обращается ко мне с большим почтением, — ответствовал тот.

— Да ладно тебе, — отмахнулся сайер. — Мы слишком много вместе выпили и повеселились, щупая окрестных девок, чтобы ты сейчас строил из себя святошу. Так что думаешь?

— Избранного пути менять не должно, — отец Бальдур сложил руки на животе.

— О чем ты? — брови Гудваля поползли вверх. — Думаешь, я жалею, что признал в Корвеле короля и господина? Нет, тут ты ошибаешься. Он достоин венца, и с каждым днем я убеждаюсь в этом все больше. Галена я полюбил, и буду верно служить ему. Но что ты думаешь о нашем с ним разговоре?

— Думаю, что устами короля вещают сами Святые, — важно ответил служитель. — Ибо он их избранник. — Отец хмыкнул, глядя на насмешку, мелькнувшую в глазах сайера. — Оставь ему лаиссу Альвран, и доверие короля останется с тобой. Его слова легли мне на душу.

— Возможно, возможно, — задумчиво кивнул Ростан. — Я еще подумаю над этим.

— Подумай, Святые говорят, размышления полезны для ума, — служитель постучал себя пальцем по лбу и направился к дверям. — А я найду здешнего служителя и загляну в брачную книжечку. — Он передернул плечами. — Прохладно что-то, попрошу-ка растопить для меня камин, перед огоньком книгу и полистаю.

Гудваль рассмеялся и махнул рукой.

— И как пройдохи становятся служителями?

Гален Корвель, чеканя шаг, направлялся обратно в замок. Его ратники шли рядом, зорко следя за тем, чтобы успеть остановить руку того, чьи намерения окажутся недобрыми. Самому князю было глубоко наплевать на происходящее вокруг него. Сейчас им двигало лишь одно желание — убрать наглеца посмевшего перейти ему дорогу, пусть и не подозревая об этом. Уже подходя к распахнутым створам высоких дверей, Корвель увидел, как один из слуг тащит на плече мертвую Рагну, скривился и сплюнул, от души пожелав:

— Чтобы твари из царства Нечистого каждый день плясали на твоих костях, мерзкая гадина. Даже после смерти ты жалишь и отравляешь воздух своим смрадом.

Князь поднялся по ступеням, на мгновение остановился, чтобы унять очередной виток своей ярости, после обернулся к Даги и поманил его к себе. Ратник подошел ближе и замер, ожидая, что прикажет господин.

— Барт, — негромко заговорил Гален, — мне нужна жизнь Вольфрида. Но я не должен иметь к ней касательства.

— Помутился рассудком с горя от потери возлюбленной супруги и бросился из окна, — понятливо кивнул Бартвальд.

— Святые поцеловали тебя при рождении, — усмехнулся Корвель.

Даги хмыкнул, поклонился и уже хотел войти в замок, когда по ступеням взбежал один из княжеских воинов.

— Господин, — поклонился он, — вашего внимания просят благородные лассы Альвран.

— Кто? — переспросил князь и прочистил ухо. — Кто просит моего внимания?

— Лассы Альвран, — повторил воин.

Корвель обернулся к Даги, задержавшемуся в дверях. Понимая, что верный ратник слышал его разговор со служителем и сайером, Гален не удивился тому, что Бартвальд все еще не спешил исполнить повеление.

— Отца ко мне, живо, — велел Корвель и обернулся к воину. — Лассов проведи в замок, я буду ожидать их в кабинете ласса Вольфрида, слуги укажут, где он. — Вошел в двери и усмехнулся. — И мне тоже.

Галена проводили в кабинет хозяина замка и оставили одного, как только он велел уйти. Корвель уговаривал себя, что сможет держать себя в руках, потому что мужчины рода Альвран ему сейчас необходимы. Он очень надеялся, что усмирит свой гнев, но когда дверь открылась, и в кабинет шагнули лассы Альвран, князь задержал взгляд на Десмунде, тряхнул головой, все еще уговаривая себя, что нужно быть выдержанным. Но ярость, не желавшая покидать крови Корвеля после всего, что произошло за сегодняшний вечер, вскипела с новой силой, и он метнулся вперед.

— Ты-ы-ы, — пророкотал князь, хватая старшего ласса Альврана за горло и с силой впечатывая в стену. — Подлый вор! Лжец и предатель! Как ты смел явиться?!

— Господин! — Рагнард схватил князя за руку, пытаясь оторвать ее от горла брата. — Господин, пощадите!

— Не лезь, — прохрипел Десмунд. — Я виноват…

Гален резко отпустил его и шагнул назад. Взгляд его проследил за упавшим на пол лассом, после князь шумно выдохнул и отошел к столу.

— Что с Кати? Где она? — спросил он, не глядя на братьев.

— У короля, — ответил Рагнард. — Этот ублюдок убил нашего отца и брата, а Кати…

Корвель резко обернулся, глаза сузились, и больше взгляд его не отрывался от среднего Альврана.

— Говори, — велел Гален.

— Он приказал отвести Кати в пыточную, — сипло ответил Десмунд, растирая шею.

Князь застонал и отвернулся, он уперся ладонями в поверхность стола и тяжело навис над ним. Несколько мгновений мужчина молчал, но все-таки задал следующий вопрос:

— Что Фольгер?

— Фольгер спас нас, не дав королю расправиться с нами после того, как Дес бросился на него с мечом, — снова заговорил Рагнард.

— Он вокруг сестры вьется, как пчела вокруг цветка, — сказал старший Альвран, поднимаясь с пола. — Всю дорогу пытался ублажить.

— И что Кати? — князь обернулся к ним. Частично выплеснув ярость, он, наконец, смог перевести дыхание и взять себя в руки.

— Она насмехалась над ним, — Десмунд подошел к Корвелю и опустился на колени. — Я знаю, вы злы на меня, господин, и я не прошу пощады. Не по своей воле я явился в ваш стан, не ради мести хотел исполнить повеление. Это не может быть оправданием, и я смирено приму любое наказание. Казнить или миловать, решать вам.

Но князю было уже не до него. Мысли Галена устремились к королевскому дворцу. Пыточная… Представить Катиль на дыбе было дико, допустить мысль, что ее пытали и вовсе невозможно. Но он знал короля, и знал, на что он способен, потому ожесточенно скрипнул зубами и сжал кулаки.

— Фольгер сможет удержать венценосную тварь, — произнес он вслух, мало заботясь о том, что у его мыслей есть слушатели. — Если Змей всерьез увлекся моим воробышком, то он из кожи вон вылезет, но будет оберегать ее. Нечистый! — выдохнул князь. — В пыточную… Развратная тварь!

— Фольгер обещал, что будет защищать Кати, — подал голос Десмунд, все еще стоявший на коленях. — Он по уши влюблен в нее, глаз не сводил.

Князь издал рычащий звук, живо напомнив братьям волка, изображенного на его гербе. Если бы они видели, какое пламя сейчас сжигало господина изнутри, то и вовсе бы приняли его за Нечистого. Но Гален хранил на лице непроницаемую маску, и настоящую силу его чувств угадать было невозможно. Он уговаривал себя, что Фольгер смог удержать Сеймунда, не допустил, чтобы маленькой лаиссе причинил вред, но подобные мысли не успокаивали. И больше всего бесило, что он, Гален Корвель, сейчас бессилен что-либо сделать.

Князь бросил взгляд на Десмунда, рука его машинально огладила рукоять кинжала, но он сдержался и направился к двери.

— Идемте, вы прибыли, как нельзя вовремя, — заговорил Гален, пытаясь отвлечь себя от мыслей, не отпускавших его.