Страница 63 из 74
Вместе с княгиней Евгенией путешествовал и великан Федор, он был просто необходим в смутные часы: мог легко разогнать разбойников на ночном тракте, поправить в дороге сломанную подпругу, справить интимные прихоти хозяйки, так как ее чахлый муж не интересовался супружним делом (зато, как известно, основал Институт экспериментальной медицины в Абхазии). Колоритный кучер Федор — мордастый, усатый, курносый, огромный детина с кулаками с пивную кружку, в расшитой золотом ливрее, ловким движением отворил дверцу кареты. Черную лакированную дверцу украшал новый фамильный герб династии Романовых-Мекленбургов, где основную сакральную роль выполнял символ Грифона, вращающий правой лапой маленькую свастику.
Дама в черном, опираясь на могучую руку кучера, вышла из кареты, ее взору представились просторы великолепной «русской Швейцарии». Вид с горы впечатлял роскошью раскинувшихся внизу заливных лугов и водами чистейшей реки. Благоухала трава, разноцветьем радовали полевые цветы, жужжали шмели, безумолчно пели птицы. Да, именно в этом месте черный колдун приказал построить замок — генератор новой реальности.
Еще находясь в Санкт-Петербурге в своем имении, к княгине Евгении, страдающей редкой болезнью, стал приходить по ночам черный колдун Никифор — бородатый мужик в грубой сермяжной одежде, пахнущий лесом, дымом и сушеными грибами. Его страшные колючие глаза огнем обжигали красивое тело страдающей княгини. Это Никифор сказал ей, что необходимо построить замок на месте, которое он укажет, и тогда красавица выздоровеет. Правда, за услугу колдун потребовал не деньги, а иную плату, взглядом одним раздев и приласкав болезную. Желание жить пересилило всё… и вот уже светская львица стоит на горе, указанной магом. В свое время именно эти места присмотрел царь-корабел Петр I, именно здесь думал построить он судостроительные верфи для движения своих парусных кораблей в Азов, Черное и Средиземное моря; да, именно в этот направлении проходил секретный подземный тоннель.
Для строительства замка-генератора в Рамони понадобилась особая глина, травы-добавки и специальный температурный обжиг замкового кирпича. На кирпичах-закладках ставились рунические знаки (именно такие коллекционировал Эрих Кох), а на тысячном оставлялся след грифона — так кирпичик к кирпичику за четыре года вырос замок красного кирпича с башенками и часами. Массивные кованые ворота надежно защищали вход в чистилище; имелся в замке за парадной лестницей и подземный ход, который плавно спускался к реке.
Так германской разведкой был построен закрытый институт экспериментальной медицины, который успешно работал с 1911 до 1917 года. Была у этого проекта и тайная сторона: здесь впервые в мире создавалось то, что сегодняшним языком может быть названо психотронным ментальным оружием. Благо, биоматериала для проведения опытов в ближайших селах было достаточно…
Ведьма Евгения Ольденбургская использовала в своих исследованиях разработки ученого, исследователя, дворянина Якова Наркевича-Иодко. Допоздна засиживался тот в своем замке над чертежами грандиозных проектов. С 1872 г. он проводил научные эксперименты в лаборатории, оборудованной в имении Наднёман, что в 80 км юго-западнее города Минска. А был ученый естествоиспытателем в области медицины, изобретателем электрографии, беспроволочной передачи электрических сигналов и многих других уникальных для своего времени разработок, созвучных гению другого выдающегося ученого — сербского изобретателя Николы Тесла.
Любопытно, что одно время Наркевич-Иодко занимался замковой библиотекой, находясь в знаковом месте — родовом замке князей Радзивиллов в Несвиже. Замок этот прекрасно сохранился, но, по словам интеллигентной старушки княжны Эльжбеты Радзивил, «его отреставрировали идиоты». «Если войти в арку правой от главного корпуса галереи и повернуть направо, была кухня. А за ней — ступеньки, которые вели в подземный ход. Выход из него был на горе в пяти километрах оттуда», — поделилась княжна о том месте, куда ее категорически не пустили в ее последний приезд в свое родовое имение в Беларуси.
Физик, медик, биолог, алхимик Наркевич был убит германской агентурой в своем замке под Минском в 1894 году (историки уверены, что умер в 1905-м). Тогда же пропали документы и научные наработки по инфразвуковым генераторам, которые использовали в качестве антенн железнодорожное полотно и подземные коммуникации. И попали не куда-нибудь, а в тайные лаборатории замка княгини Ольденбургской.
А та, чье полное имя звучит как Ея Императорское Высочество принцесса Ольденбургская, урожденная княгиня Романовская, герцогиня Лейхтенбергская, принцесса Богарне, умерла во Франции. Даты жизни Евгении выглядят так: 1845–1925 гг.; но кто именно похоронен в ее могиле?! — пусть останется загадкой…
Замок-жемчужина в Рамони в идеальном состоянии всё еще стоит на прежнем месте.
Любопытно то, что мы имеем сегодня: многочисленные свидетели утверждают, что внутри замка Рамонь никогда не жила никакая живность, включая крыс, мышей, голубей и даже мух. Голуби, случайно попадающие сюда, теряют возможность летать, падают и корчатся в конвульсиях; кошки, если и подбираются к стенам замка, то тут же убегают прочь. Доказано, что в этом здании находится сильное поле отрицательной энергии. Видать, не зря Воронежскую область считают центром черной энергии России. А Эрих Кох как раз был связан с этим русским краем… и замком, где жила престарелая ведьма Евгения Ольденбургская.
Вместе с тем, не менее фантастичной выдумкой кажется то, что: Эрих Кох являлся агентом Кремля. Опираясь на исторические и документальные факты, эта сенсационная версия имеет под собой реальную почву. Подобные сведения выказывает и австрийский писатель Хуго-Манфред Беер в своей книге «Туз Москвы в борьбе разведок», утверждая, что Коха завербовала советская разведка не позднее 1942 года. Эту версию подтверждает и петербургский историк, энтузиаст Григорий Набойщиков, и утверждает, что именно это обстоятельство явилось причиной, почему Коха не убил Николай Кузнецов.
Агент «Зорич» — Александр Пантелеймонович Святогоров, полковник службы внешней разведки СССР — утверждал: «Я уверен, что всю правду о Николае Кузнецове в силу определенных обстоятельств общественность узнает не скоро…»
Советский разведчик, а правильнее — профессиональный террорист-ликвидатор Николай Кузнецов (Рудольф Шмидт, Пауль Зиберт, др.), коренной сибиряк, прекрасно говоривший на пяти диалектах немецкого языка и входивший в личную агентуру Иосифа Виссарионовича Сталина, — под оперативной легендой покушения на гауляйтера Коха весной 1943 года провел санкционированную экстренную прямую связь с «источником глубокого залегания» и среди других сведений получил стратегическую информацию о дате и месте генерального сражения на Курской дуге…
Связным между Кохом и Кремлём являлся агент «Колонист», «Пух» — Николай Кузнецов. Секретную связь между Кузнецовым и Эрихом Кохом обеспечивала агент «Лиза», мать Николая, сына Коха. Командир партизанского отряда Герой Советского Союза Медведев в тонкости этих вопросов центром посвящен не был, так как мог являться и, по всей вероятности, являлся германским агентом глубокого залегания.
Эрих Кох в 1944 году создал на территории Восточной Пруссии шесть подземных хранилищ для огромных ценностей и антикварных коллекций. Многочисленные сокровища, принадлежащие самому Э. Коху, были доставлены подводной лодкой на Антильские острова, где были размещены в банках голландской королевы Беатрикс. Он же имел прямое отношение к исчезновению Янтарной комнаты.
Ольга внимательно читала материалы, пытаясь найти то, что могло ей пригодиться при общении с сыном этой одиозной личности — гауляйтера Пруссии и рейхскомиссара Галиции (Украины) Эриха Коха.
Она перевернула очередной лист и несколько секунд, углубившись в себя, следила за игрой света в облаках. Затем с серьезным выражением лица повернулась к Александру и вздохнула, ничего не говоря. Однако тот слегка кивнув ей и, не дождавшись от нее вопроса, уточнил: