Страница 13 из 84
— Фора с его девицей не видел?
— Ну как же, видел, конечно. Он, его белобрысая девка и еще какие-то парни запрыгивали в поезд, — ну ясно, спасали свои задницы, — ты мне скажи лучше, че нам делать-то теперь? Быть в рабах у Джанин? Не особо хочется, если честно.
— Ты знаешь, что такие речи объявляются предательскими и за них расстреливают на месте? Осторожнее.
— Да, я в курсе, что для Джанин люди — мусор. Вот только в Бесстрашии меня учили не сдаваться, и я не собираюсь это терпеть. Можешь убить меня на месте, прямо сейчас, но я не хочу и не буду с этим мириться. И никто из наших тоже не будет. Мы бесстрашные, мы фракция — «Мы живы. Мы свободны. Мы бесстрашны», помнишь? А теперь мы кто? «Мы зомби. Мы рабы. Мы недоделанныеэрудиты»? В п*зду Джанин! А если ты с ней — то и тебя туда же!
— Не забывайся, Вайро. Мне все это тоже не нравится. Кто-нибудь из командного так думает, кто еще с нами?
— Послать тебя в п*зду? Да почти все, лидер…
— Это понятно. Я имею в виду против Джанин?
— Та же фигня. Все против. И многие бесстрашные. Если ты тоже против этой еб*нутой бабы, мы с тобой, командир!
— Ладно, спешка хороша только при ловле блох. Надо подумать. Идите к Максу, может, он вам что-нибудь концептуальное скажет. Хе-хе.
Монотонные удары по упругой коже снаряда как нельзя лучше способствуют размышлениям. Пот течет градом, заливая глаза и щекоча шею, а все мои мысли только о том, как же подобраться к Джанин… Где может быть более или менее ценная информация? В ее личных апартаментах, кабинете, там, где самая сильная охрана, не иначе. Такая охрана, будто у нее тут все тайны мира. Пароли подобрать к ее дверям не проблема, вот только дальше идет сложная система проверки по голосу, сетчатке глаза и отпечаткам пальцев. Черт, тут можно довольно надолго зависнуть, это не входило в мои планы.
Двух часов, пожалуй, достаточно. Что-то уже дыхалка сбивается. Однако… Чутье бесстрашного отрабатывает бесперебойно. Прежде чем я успел установить причину дискомфорта, уже обернувшись, я увидел сверлящую меня взглядом девицу.
— Ты не устаешь ее колотить? — опаньки, кто это у нас тут. Эрудитка, которая помогает Джанин. Помощница. По сути — секретарша. Надо срочно вспомнить ее имя. Бл*ть, я же помнил. Что-то связанное с травой. Черт… А, точно. Мелисса.
— Мелисса? — выдаю свою лучшую улыбку. Надеюсь, не очень криво. — Ты что-то хотела?
— Сложно это?
— Что?
— Ну вот, бить эту штуку? — подходит ближе, показывает на грушу. Играешь со мной, девочка? А она ничего, кстати. Фигурка, волосы до плеч, пушистые ресницы. По виду все признаки заинтересованности, смотрит томно, ведет плечиком. Неужто соблазнять меня пришла… Или ей что-то от меня надо?
— Да нет, обычная тренировка, — стараясь ничем не выдать своих мыслей, пожимаю плечами. — В Бесстрашии без этого нельзя, быстро теряется форма, это сказывается на общем самочувствии. Грубо говоря, невозможно потом делать то, что от бесстрашных требуется, теряется выносливость, сила, реакция. — Чего ж тебе надо-то? Беру полотенце, продолжая пристально следить за ней и гадать, что ей могло от меня понадобиться, вытирая лицо, сажусь на снаряд.
— А что означает твоя татуировка? — еб*ааать. Ну можно без этого?
— А что, обязательно должна что-то означать? Просто красивый рисунок, мне понравился.
— Мне тоже нравится. Но Эрудиция не одобряет раскрашивания тела. Но я, все равно, сделала тату. Там, где никто не увидит… — и что? хочешь мне продемонстрировать? вот так просто?
— А какой смысл делать тату, где ее никто не увидит? – да, детка, я только в душ и весь твой. Эта девица, вообще, хоть что-нибудь соображает?
— Я подумала… ну… что…
— Что я захочу посмотреть? — я уже говорил, что все бабы шлюхи. Ну вот, пожалуйста, увидела голый торс и поплыла. Она медленно придвигается совсем близко ко мне, очень, простон непозволительно близко. Ноздри тянут ее едва уловимый запах, который тут, в зале, пахнущим резиной и железом кажется несколько инородным. Она провела рукой по моим плечам и судорожно вздохнула..
— Эрик, поцелуй меня! — ну просто ох*еть! Это все желания на сегодня, детка? Понимаю, конечно, что в Бесстрашии свободные отношения, но чтоб эрудитки себя так вели…
— Прости, что? – она, стоя вплотную ко мне, наклоняется к самому моему уху и довольно едко шепчет:
— Придурок озабоченный, тут везде камеры, мне надо тебе сказать что-то важное. Прижми меня к чертовой груше и сделай вид, что целуешь, идиот! — вот вам и чутье бесстрашного. Кто их разберет этих баб? Поднимаюсь, беру ее за плечи, прижимаю к груше, наклоняюсь к губам. Черт, а очень даже ничего губки…
— Говори, что хотела.
— А я думала, правда поцелуешь… — лыбится. Дура какая-то. Ну, че тут смешного? Беру ее пальцами за подбородок и сжимаю так, что у нее выступили слезы.
— Была бы ты бесстрашной, уже валялась бы в отключке. Не играй со мной. Если есть что-то важное, говори. — хочется схватить ее за горло и придушить чуток. Но нельзя, Джанин за такое по головке не погладит. Ненавижу шлюх. Она дернула головой, освобождаясь от захвата.
— Я поняла, что ты следишь за Джанин и знаю зачем. Я знаю, что тебе нужно.
— Откуда ты можешь знать это, если я сам не знаю, что ищу?
— Джанин сама создала все сыворотки. Правды, памяти, смерти. Они все тут, в Эрудиции. Все ее планы, все, для чего она создала эти препараты и что она собиралась с ними делать — она все записывает на камеру. Это нужно для того, чтобы впоследствии совершенствовать свои разработки. И еще она очень нравится себе на экране. Я давно уже скопировала эти файлы себе. Я отдам тебе их. Прижми сучку.
— Тебе что с этого?
— У меня с ней личные счеты. Хочу ее уничтожить, стереть с лица земли, растоптать! — ничего себе горячая девочка. Может, правда, поцеловать ее? — Хочу увидеть труп Джанин. Больше ничего. — выворачивается от меня. — Не думай о себе много. Нет ничего такого, чтобы ты мог мне предложить, кроме этого.
— Где и когда?
— У меня в комнате, сегодня вечером. Приходи. — Вот черт. Тупые бабы.
====== «Глава 7» ======
Эшли
До Дружелюбия я добралась только к утру, опасливо крадясь по закоулкам и через поля. Даже глазам сперва не поверила, когда показались первые жилые дома фракции. Вот появилось скопление деревянных и стеклянных зданий. Прежде чем добраться до них, нужно пройти через сады. Мои ноги ступают по земле, а ветви надо мной переплетаются друг с другом, образуя что-то вроде тоннеля. Темные фрукты висят среди листьев, готовые вот-вот упасть. Острый сладкий запах гниющих яблок смешивается с запахом влажной земли.
Тело ныло от усталости, мышцы сводило от перенапряжения. Невозможно хочется пить, организм требует отдыха. Людей на улице не видно, наверное еще слишком рано. Куда мне идти? А вдруг я опоздала и эрудиты уже добрались до ребят? Нет, не может быть. Нужно найти Джорджа, он отведет меня к ним, ему я доверяю. Благополучно пересекла ферму и наконец дошла до нужного мне домика. Пристроившись под яблоней, подняла с земли несколько камешков и принялась кидать их в окно комнаты Джорджа. После третьего перестука створки отворились и из проема высунулась голова с темными волосами. Парень сонно щурился, растерянно крутил по сторонам и вдруг замер, заметив меня. Ахнул, потер кулаками глаза, словно прогоняя мираж и растянулся в радостной улыбке.
— Эшли! — голос такой родной, искренний, что слезы хлынули безостановочно по щекам…
Небольшая комната сквозь не зашторенные окна заливалась солнечными лучами, напористо пробивавшимися сквозь густые, серые облака. Джордж отвел меня к Фору и Трис, в Дружелюбие сбежали выжившие в бойне отреченцы и десяток бесстрашных. Слишком мало человек смогло спастись. Остальные бесстрашные укрылись в Искренности.
Спина затекла от слишком жесткого стула, но не было ни сил, ни желания пошевелиться и устроится поудобнее. Ладони с силой сжимают тонкую чашку с чаем, но не для того, чтобы согреть руки, а из-за необходимости за что-то держатся. Мне нужно за что-то держатся, иначе я сейчас разобьюсь, сломаюсь…