Страница 23 из 80
Джанин выскочила из машины, увидев такой расклад, но я прошил асфальт под ее ногами, она опять заорала и встала как вкопанная.
— Мне ничего не стоит сейчас тебя пристрелить, сучка гребанная! — выплевываю я ей, — руки держи, чтобы я видел!
Она подняла выше свои конечности, все в браслетах, правая ладонь перебинтована... Я заломил ей руки за спину скрепляя их наручниками.
— Эрик, что ты тут устроил за бойню! — она попыталась сказать это твердо, а голос все равно дрожит, — что ты собираешься делать?
— Увидишь, бл*дь. Будет тебе сюрприз.
— Тебя все равно схватят, Эрик, не дури и сдавайся.
— Пошла в машину и заткнулась, — резко оборвал я ее поток красноречия, толкая эрудитку на заднее сидение, — и не вздумай рыпаться, отстрелю тебе что-нибудь ценное.
— Если ты хотел остаться в живых, тебе не стоило здесь появляться! Но если уж ты пришел, будь готов расстаться с жизнью!
Я легонько, страшась раньше времени вырубить ее, сунул ей прикладом по носу, она охнула и отшатнулась. Глаза ее моментально наполнились слезами, а из носа закапала кровь.
— Заткнись и слушай...
— Бросай оружие! — внезапно слышу взводимый курок над моей головой. Предположу, что это водитель, ну надо же, вот уж на кого не подумал. Пригнувшись, локтем выбиваю у него пистолет и расстреливаю его в упор, равнодушно глядя, как дергается его тело в предсмертной агонии. Не теряя больше времени, запрыгиваю в машину.
— Я тебя предупреждал, чтобы ты не ошиблась со ставками, — говорю я Джанин, поглядывая на нее в зеркало заднего вида и выводя машину на ровную дорогу. — Так вот, милая, ты ошиблась и я теперь тебя не помилую. Но сначала, ты ответишь на мои вопросы, иначе... Я покажу тебе, что значит действительно больно. Сиди тихо и без глупостей, а то отстрелю тебе ухо!
— Куда ты меня тащишь, садистский ублюдок? — выкрикивает она, а я только усмехаюсь, глядя на ее окровавленное лицо.
— Туда, где нам никто не помешает, любимая!
Приехав на место, я стараюсь поставить машину так, чтобы она не бросилась в глаза патрульным и вытаскиваю эрудисткую сучку из салона. Мы возле башни Хеннок.
— Думаю самое время прогуляться на место посвящения в бесстрашные, да, Джени? — я волоку ее за локоть, почти внося в лифт. Она не смотрит на меня, опустив веки, только синяк наливается чуть выше крыльев носа. Надо же, когда-то я восхищался этой женщиной настолько, что готов был пожертвовать ради нее всем, а теперь испытываю только жгучую ненависть и бесконечное презрение.
Джанин подняла на меня глаза, злобные, надменные. Однако в них больше нет ни намека на страх. Либо она настолько холодна, что вытравила у себя вообще все эмоции на корню, либо... Она что-то знает. Осторожно выходя на крышу, я все тщательно проверил и убедился, что площадка абсолютно пуста. Проверил зип, который я успел перенаправить, спасибо помощи Ларри и его любви к деньгам. Так что, если Джанин не пустит в ход свои эрудитские штучки, у меня есть шанс! Законопатив выход на крышу толстой металлической трубой и завязав остатками троса, для надежности, я поворачиваюсь к Джанин, которая ежится на ветру и опасливо посматривает на парапет.
— Отличный вид, да, милая? — ухмыльнувшись, протянул я, поигрывая оружием. — А теперь поведай мне, кто же тебя надоумил свалить все на меня и почему Макс? — Джанин глубоко вздохнула и снова зябко повела плечами.
— Может, развяжешь меня?
— Развяжу, если обещаешь не выебыв*ться. Бежать тебе отсюда все равно некуда, а если ты захочешь спрыгнуть, то я всегда «за». Даже могу помочь.
— Тебе все равно конец, Эрик. Так что мои связанные руки тебе ничем не помогут, — я снял с нее пластиковые браслеты и она сразу же обхватила плечи руками. — Тебе не надо было сбегать.
— Ты все равно выбрала Макса, судя по тому, что объявила меня в розыск.
— Макс погиб.
— Что значит… — нахмурился я, ожидая, что это может быть очередной обман, а она опять злобно на меня взглянула.
— То и значит. Его убили бесстрашные, что в Искренности засели. Я отправила его на переговоры, а они взяли и грохнули его, бл*, — выругалась она и злость ее сменилась на досаду. – Ты убежал, Макс погиб, а Сэм…
— Что Сэм? – настороженно спрашиваю, потому что именно он является первоочередным предметом моего интереса.
— У него какой-то свой план, как я думаю. И он не в восторге от того, что сейчас происходит. Но чего-то ждет. Я сама не очень хорошо понимаю, без Макса стало как-то… не по себе.
Ну понятно, Макс – единственный кому она доверяла безоговорочно, но все равно со мной трахалась, потому что любит она это дело. Вот сучка, бл*дь!
— Какого хрена ты объявила меня в розыск?
— А какого хрена ты сбежал? Что мне оставалось еще делать? А? Ты должен был находиться рядом и страховать меня на случай вот таких вот обстоятельств, а что вышло? Ты мне просто не оставил выбора! И мне придется тебя казнить!
— Ну мы это еще посмотрим, кто кого казнит! Почему ты дала мне антидот? Отчего испугалась, что я могу быть под моделированием! Говори, быстро! – я опять тыкаю в нее автоматом, она шумно вздохнула, снова глянув на парапет, а потом перевела взгляд на меня.
— Ты под моделированием мог повести себя… неадекватно. Сорвать операцию. Я не могла сказать Максу… но и подвергать тебя моделированию было нельзя.
— Почему? Говори!!! – она опять пристально на меня посмотрела и прищурилась.
— Ладно. Теперь, когда все закончено, уже все равно. Тогда я была не уверена, но теперь вижу... Ты уже под моделированием Эрик. И все это время, вот уже шесть лет под ним. Я создала экспериментальную симуляционную сыворотку, долгого действия, она должна была не просто сделать тебя послушным роботом, такие никому не интересны. Она должна была изменить твою личность, сделать тебя более послушным. Человека без чувств, эмоций и собственного мышления можно использовать один-два раза, и все. А вот когда ты управляешь человеческим подсознанием, и он думает, все что он делает, результат его собственной воли, а на самом деле твоей… Это была гениальная идея. И, знаешь, что? Самое поразительное в этом, что автором идеи, был твой отец.
Она улыбнулась и так напомнила мне змею, что я чуть не отшатнулся. Сука, какая же сука!
— Программа рассчитана на восемь лет, которые были закончиться через два года. Симуляция могла нарушить ход программы, поэтому я не могла этого допустить. Но отчего-то, я вижу, что программа завершилась раньше. Что-то этому способствовало... Ты, случайно, не ударялся сильно головой? Передатчики очень нежные, могли сбиться настройки, но мне так даже больше нравится. Теперь ты послушная машина для убийства, Эрик. Живешь и получаешь удовольствие от чужой смерти. Ты сам должен был уже почувствовать это.
— Значит все это время... Это была... — я никак не могу уложить в голове, значит она все-таки сделала из меня безмозглого дрона, зависимого от чужих приказов. Так или иначе, а она все-таки добилась своего, она подчинила меня...
— Да, признаться, на какой-то момент вдруг случилось что-то, — кивнула эрудитка, — моделирование отчего-то пошло не так. Насколько я поняла, ты так сильно отторгал программу, что она сформировалась в отдельную личность, судя по моим наблюдениям и пыталась управлять тобой с переменным успехом. Но теперь я вижу, что все встало на свои места. Программа закончена, но все равно эксперимент не чистый. Надо было все закончить как только стало понятно, что ты не собираешься так просто сдаваться. Склонность к Бесстрашию способствовала тому, что ты боролся до конца. Но программа все равно победила тебя. Макс гораздо лучше поддавался моделированию, несмотря на то, что он тоже бесстрашный, но его эксперимент длился всего два года, хотя давал поразительные результаты. Поэтому его намного жальче. А ты провалился, Эрик. Ты теперь просто изуродованный психопат и чем быстрее я от тебя избавлюсь, тем лучше.
— Хрена с два! — я отбрасываю автомат за спину и достаю пистолет, — говори, когда ты заставляла меня убить Салли, я уже был под моделированием или нет?