Иду на вы

Пошипел Ильфат со злобою, побранился в голос, но делать нечего, стал на ночёвку устраиваться. Дров в костёр подкинул, и скрестив ноги, уселся на еловою подстилку к огню спиной, чтобы пламя очи не слепило. Меч свой достал, перед собою положил. Голову же склонил на грудь да так и замер. Не шелохнётся, словно те бабы каменные, что по всему Дикому Полю стоят. Вроде и спит, но всё чует. Места здесь тревожные - киевляне, древляне да звери лютые ходят. Однако, к хазарину скрытно не только человек, а и лисица не подберётся. От ночи ещё три четверти осталось, но степной воин и терпелив, и неприхотлив. Он, этак ночь просидев, ещё и отдохнуть исхитрится. А утром пожуёт солонины, запьёт её сырою водой, коли не сыщется под рукою кобыльего молока, вскочит на коня, и в путь.

Не сыскать на свете таких земель, хоть дремучих лесов, хоть гор заоблачных, какие сумеют не лечь покорёнными под копыта упрямых степных коней.

ГЛАВА VIII

Всяк волен испросить у Богов совета, да не всякому они откликнутся, но тому лишь, кого сами же изберут. Таких в любом роду-племени, сыщешь - волхвы да жрецы, шаманы да ведуньи. Без них, Божьей воли не изведав, и старейшины не решают, и князья не правят.

У иных племён в обычае жрецов да кудесников в ратный поход звать, однако у нурманов свой уклад. И неспроста. На драккаре все скамьи для гребцов да воинов. Праздный попутчик - обуза. Ежели не в силах вертеть весло и держать копье, оставайся на берегу, паси свиней и расти репу. А жреца воинам в походе ярл заменяет. Он тоже Асами отмечен, коли дружину водит. Разве не Отцом Дружин прозывают Одина?!

Свенальдов хирд давно уже обитал в полянских землях, однако, меж чужих нурманы держались своего обычая. Свенальд первый о том заботился. Кроме него никто не мог принести жертву так, чтобы Асы её приняли. И руны, насечённые на гадальных камнях, верно истолковать умел только воевода. Быть может, Спегги ещё, но горбатый колдун никогда ни о чём не Богов не спрашивал. И не просил. Однако ж, самое главное - ярл соблюдал погребальные обряды.

Каждый, берясь за весло чает воротиться со славой да богатством, а доведись ему сыскать погибель, то не дрожать от лютой стужи в Хельхейме среди трусов и стариков, но пировать до Последней Битвы за столом Тора, либо Фрейи[105]. И ярлу, ежели ожидает он от своих мечей верности да отваги, уметь проводить павшего воина столь же важно, как справедливо поделить добычу.

Свенальд никогда о том не забывал. Потому, услыхав о гибели Свейна, раздосадовал, об оставленных в лесу мёртвых псах. Впрочем, пенять охотникам не стал, ведая что возвращались те из недоброй чащи спешно, да тяжко обременённые. Но, всё же, ладно было б схоронить псов вместе со Свейном. Негоже отправлять воина без провожатого, а живую собаку резать жаль. Их и без того мало осталось. Стан же ночами от вражьих лазутчиков сторожить - лучших союзников не сыскать.

-═Ты-то что присоветуешь?═-═спросил Свенальд у Спегги.

Горбун, стоя рядом и опираясь, по своему обыкновению, на секиру, пожал кривыми плечами.

-═Чего тут советовать. Коль скупишься пожертвовать пса, так вели поделить имущество Свейна до погребения. На три доли. У него из родни, помнится, лишь сестра, но она замужем. Потому, одну долю отдай Хёльми, его побратиму. Другую - дружине. Третья тебе, как ярлу, полагается. Вот свою-то и положи в могилу. Тебе не в убыток, а хирдманам придётся по нраву.

Свенальд ответил не вдруг. Хмурясь, глядел он на воинов, что чуть поодаль рыли яму локтя на три-четыре вглубь, не боле. И камней успели натаскать, покуда не стемнело. Их после состроят на дне ямы так, чтобы напоминали остроносую ладью, в неё уложат павшего воина, а поверх накидают малый курган[106]. Такие же курганы-холмики, под которыми покоились те, кто не вышел живым из сечи с древлянами, виднелись рядом. Они уже и осесть успели. Через лето-другое дожди их размоют, травами порастут - вовсе ничего не разглядишь. Сколь этаких холмов насыпано нурманами по чужим землям? Не сочтёшь, да и не сыщешь. К Рагнарёку у Асов не будет нужды в героях...

-═Я не о дружине пекусь,═-═вымолвил, наконец, воевода.═-═Воины роптать не станут - Свейн не был ни богат, ни знатен. Желаю, однако, уважить Одина. По всему выходит, он Свейна вместо Ульфа позвал.

Свенальд глянул искоса на горбуна, и увидав, что тот искривился в усмешке, повысил голос:

-═Не хули Богов! Хотя бы теперь. Коли не они, то кто, по-твоему, уберёг моего сына?!

-═Кто?═-═не перестал ухмыляться Спегги.═-═Я бы тебе ответил, да ты не захочешь услыхать. Но, ежели Ульфа уберёг сам Одноглазый, так не его одного. Асмульда тоже.

-═Верно. И это меня тревожит. Дважды Асмульд сохранил Ульфу жизнь. Что это, как не воля Асов? Ныне как мне поступить с Асмульдом не могу решить.

-═А никак. Ульф теперь к нему задираться не станет. Нет нужды и нам немедля изводить княжего пестуна. Вот вернёмся в Кенугард, тогда и решишь.

-═Твоя правда,═-═согласился Свенальд.═-═Да, и я схоже мыслил.

-═Ну, а про погребение так скажу.═-═продолжал горбун.═-═Желаешь уважить Асов - устрой назавтра тризну. Да, не одним хирдом, а с полянской дружиной союзно. Мяса вепря хватит. Испроси дозволения у Хельги. Она не будет против. Заодно и замирим наших с киевлянами.

-═А свары меж ними не выйдет?═-═усомнился Свенальд.

-═Кабы упились, то вышла бы, но без медов обойдется.

-═Ладно,═-═согласился воевода.═-═С поминальным пивом тоже повременим до Кенугарда. Скажи-ка лучше, что с моим сыном? Был ли знахарь?

Спегги припомнил, как наложенные им прежде травы придирчиво разглядывал полянский ведун. Вслух хвалить не стал, но головою покивал одобрительно. После понюхал рану, промыл, да смазал уже своим густым, пахнущим мёдом зельем.

-═Был,═-═отозвался горбун.═-═Сказал, что тревожиться не о чем, но велел пять ден лежать да сидеть, а о воинский забавах и не помышлять.

-═Вот и славно,═-═Свенальд не сумел скрыть облегчения.═-═То Ульфу лишь на пользу. Глядишь, от безделья думать начнёт. Пойду-ка проведаю его. Тут без нас управятся. Ты со мной?

Спегги кивнул, и перехватив секиру у обуха, поспешил вослед за воеводой. Однако, не успели они отойти и на полусотню шагов, как увидали спешащего им навстречу воина из своих, из нурманов. Приглядевшись, узнали Гуннара, мужа зрелого, повидавшего немало битв. Чуть сутулясь, он бежал размеренным широким шагом, и тем походил на волка. Был он хоть с непокрытою головой, но в кольчуге, а у пояса придерживал рукой длинный варяжский меч. И всё же, когда добежав, стал напротив Свенальда, то дышал ровно, не запыхавшись. Едва склонил голову, признавая старшинство ярла, и не дожидаясь вопроса, молвил:

-═Весть у меня важная. Дозор наш в лесу древлянского лазутчика взял. Тебе видеть его нужно. Спешно.

Воевода переглянулся со Спегги, кивнул, соглашаясь, но с места не тронулся.

-═Весть важная. Однако, к чему спешить?

-═Лазутчик тот обликом степняк, хотя говорит, будто послан конунгом Малом. Одет богато. Ехал верхом не таясь, но не от реки, а из леса. Наших увидав, страха не выказал, и когда вязали его, не противился, а велел тут же вести его к тебе, либо к Хельге. С собою же у него меха и серебро, да ещё грамота.

-═Где он теперь?═-═спросил Свенальд.

-═В длинном доме его стерегут двое воинов.

-═Видал ли кто, как вели пленника?

-═Нет,═-═улыбнулся довольно Гуннар.═-═У дозорных хватило разума привести его окольно, в обход полян.

Воевода пихнул несильно локтём Спегги.

-═Что мыслишь?

-═Мыслю, что нам и впрямь стоит поспешить,═-═ответил горбун.

Так и поступили. Втроём скоро дошагали до нурманского стана.

Оставив Гуннара у дверей, Свенальд велел ему никого покуда не пускать. Сам же, вместе со Спегги, вошёл в длинный дом. Там, со скрученными за спиною руками, сидел на лавке полонённый чужак. Одет он был нарядно - поверх шёлковой рубахи чёрная, шитая серебром парчовая безрукавка, на голове шапка из волчьего меха, а на ногах сыромятные хазарские сапоги. В этаких одеждах тайком во вражий стан пробираться несподручно.