Монолог

И вот, идя той долгой дорогой, я понял, что приобрёл на-стоящего друга. Не того, который тебя временно использует, а настоящего. Он ночью не убил меня, не забрал деньги, как по-ступили бы на его месте другие, он шутил, смеялся, пил вместе со мной, вместе отстреливались от напавших бандитов, мы полностью доверяли друг другу.

Путь домой уже не был так скучен, как раньше, и то чув-ство безысходности постепенно исчезало.

В одном из городов лежавших по пути ко мне домой, мы зашли перекусить в таверну "Дикий мир". На нас сразу же бросили свои любознательные взгляды, сидящие за столиками. Почти все, кроме одного, одной. В углу за столом сидела де-вушка и не обратила на нас ровно никакого внимания, она даже не подняла головы. Было два варианта: либо она глухая и не услышала вновь прибывших и тишину, сопровождающуюся нашим прибытием, либо она была тем, кем я когда-то был сидя так же за столом слушая новости.

Мы прошли и сели за стол, сделали заказ и принялись есть и пить. Средства позволяли, и мы развлекались, как могли. Мы говорили лишь о светских вещах и к нам, в скором времени, перестали прислушиваться.

Выйдя из этой таверны и идя уже прямой дорогой домой, мы оба почувствовали слежку. У таких одиночек как мы, очень хорошо развита интуиция и инстинкты самосохранения. Но как мы не старались, обнаружить преследователя у нас не получилось. И вдруг впереди возник силуэт. Оружие наизготовку, но тот даже не шелохнулся. Инстинкт выживания говорил, что надо стрелять, но человеческое любопытство не дало это сделать. Тогда мы подошли ближе, и каково же было наше удивление, когда перед собой мы увидели ту девушку из таверны. За спиной была снайперка, а на поясе два ножа.

Как потом выяснилось, у неё были добрые намерения, и мы решили идти все вместе. Она была совсем юная, семна-дцать лет, и звали Саша. Она была красива.

- Это моя мама!? - Воскликнул ребёнок.

- Да, это твоя мама, но слушай дальше. Или тебе не инте-ресно? - Спросил отец. - Ну тогда слушай дальше.

Так мы познакомились с твоей будущей мамой - за дол-гими разговорами в пути, и нам втроём было уже очень весело. Мы потеряли чувство страха присущее каждому одиночке, мы не боялись бандитов в дороге. Лишь я один боялся своего воз-вращения.

Возвращение.

Дорога закончилась, и мы, все втроём, вошли в город и первым делом пошли туда, где я раньше жил. Когда Саша спросила: "Зачем нам туда?", я ей рассказал свою историю, а Алексей слушал её во второй раз с не меньшим интересом. Они согласились мне помочь, если вдруг что.

Я долго стоял на пороге бывшего своего дома, и стоял уже другим человеком, нежели когда уходил. У меня не хвата-ло смелости постучать в дверь, но послышался стук о дерево - это Алексей выполнил мою задачу. Дверь открылась, а на по-роге мужик с ножом. Время прошло, а народ так и не изменил-ся, всё опасается за свою жизнь. Он мне рассказал, что женщи-на съехала отсюда года три назад и никакого мальчика с ней не было. Мы его поблагодарили и ушли.

Улица изменилась, всё стало другим. Люди хоть и ходи-ли с оружием, но в ход они его пускали неохотно, может они что и поняли, не знаю, но уже можно было спокойно подходить к прохожим и узнавать интересующие тебя вещи. Мы так узнали, куда съехала моя сестра. Она, оказывается, сменила район обитания и жила теперь недалеко от храма Господнего. Разыскали дом, и вновь Алексей постучал за меня в дверь.

Каково же было изумление моей сестры, когда, открыв дверь, она увидела троих вооружённых людей, в одном из ко-торых она узнала своего младшего брата с огоньками в глазах. Она расплакалась за столом, уже когда все мы вошли в дом. Младший наш братик умер года три назад от какой-то болезни, и сестра решила податься в веру, после того, как потеряла всех нас. Сначала маму, потом меня, а потом и маленького.

Мы были тепло ею встречены, ни каких упрёков, никако-го следа от былой жестокости мира.

Войдя в дом, я снова ощутил ту атмосферу, в которой жил раньше. Ни одно место в мире так не родно, как дом, род-ной дом. Ты потом это поймёшь. Знаешь, ещё ребёнком, когда я ушёл из дома, уже через неделю захотел вернуться - так сильно я скучал по теплу родного дома. И вот, наконец, вер-нулся.

Как же это было здорово! Вернуться в родной дом уже с другом и девушкой. Мы тогда уже стали дружить с твоей ма-мой. До любви было далеко, хотя мы и не знали такого слова, но тягу друг к другу мы ощущали.

Я рассказал твоей тёте свою причину ухода, рассказал все свои приключения, занятия. А ей, собственно, и нечего бы-ло рассказать нам, лишь изменения в городе и в народе. Это и было моей последней встречей с родной сестрой, дальше мы отправились скитаться по миру, втроём. Я не знаю, что меня потянуло уйти, но какое-то непреодолимое желание приключений и жажда узнать мир сделали своё дело.

Север.

Мы погостили у сестры около недели, после чего вышли из города через "Северные ворота". Это так называемые двери, но не обычные. Они были разрисованы всякими узорами и ие-роглифами. Кстати, нам ещё в детстве говорили, что порой эти ворота произвольно включаются, и люди, прошедшие через них в тот самый момент, не возвращаются. В это мало кто ве-рил, но редко кто решался пройти через них. Торговцы ходили через "Южный вырубок" в лесу, воины - через запад, по мосту, перекинутому над речкой.

Город, в котором мы жили раньше, в котором я родился, был достаточно большим, с населением около четырёхсот ты-сяч человек. Хоть он и был весь в руинах, свалках, весь в огне - потому что что-нибудь, да обязательно горело; всюду гремели выстрелы, слышались крики боли и крики о помощи, но это всё вызывало такую бурю эмоций, такие чувства! Дикость всего мира, жестокость людей, огонь, оружие, власть - всё это было для людей, как кровь для комара. Вроде и опасно, но в тоже время и жить без этого не можешь. Это так тянуло, наводило на такие мечты!

В общем, мы вышли за ворота и не придали ни какого значения рассказам про них. Ничего особенного, проходя через них мы не почувствовали, и пошли той узкой тропой в посад-ках уже диких яблонь, в сторону моря. Ни одна дорога извест-ная на нашей территории не вела к морю, лишь тропинка в яб-лоневом лесу.

С морем тоже ходило много всяких баек, как и с этим са-дом яблонь. Мол, в море чудовище живёт, там, в яблонях ядо-витые газы убивают всех прохожих, а в горах перед морем жи-вут огры. Всё это было вздором на наш юношеский взгляд. Да какие там огры, когда у нас огнестрельное оружие! Нам было смешно, но всё же каждый из нас в глубине души отчасти ве-рил рассказам людей. На моей памяти, когда я ещё ребёнком бегал по городу в поисках еды, я видел, как трое людей вошли в ворота и больше не вернулись - они просто исчезли в этом проёме. Так что я немного опасался этих ворот.

В саду с яблонями у нас ничего не случилось. Он был ог-ромен на самом деле - мы шли дней двадцать, или даже боль-ше, пока, наконец, не вышли из него, так что в длину этот лес был примерно тысячу километров. Это казалось невозможным, но всё же было именно так. Потом мы вышли к горам. Снега замели вершины этих колоссальных гигантов, сосновые склоны скрывали извилистые горные тропы, а быстрые реки, спускавшиеся не известно из каких мест в горах, несли свои бурные потоки в море.

Эта красота поразила всех, но я знал, что и это тоже об-ман, как и тот лес, через который я однажды шёл к людям. Мы шли ещё пару дней и вышли к берегам моря - это было похоже на белое бесконечное поле. Вода была льдом, а берега замете-ны снегом - там было очень холодно, мы были на севере мира. Никаких чудищ, огров, и ещё кого бы то ни было - мы не уви-дели. И наша небольшая компания осталась любоваться морем с возвышенного снежного берега. Каждый из нас имел свои образы, глядя в ту, предзакатную белизну. О чём думали Алек-сей или Саша, мне было не узнать, но мои мысли я хорошо помню. Самое важное из них для тебя - это семья, спокойная жизнь с любимой девушкой и детьми. Я стоял и думал о веч-ном счастье, а рядом стояла моя Саша. Потом так и получи-лось, но это было позже.