Страница 28 из 36
Еще одной железнодорожной компанией, с которой Шифф поддерживал тесные отношения, была «Балтимор – Огайо», столетие которой отмечали в 1927 г. Это старейшая американская магистральная линия, которая в течение многих лет считалась одной из надежнейших. Но в 1886 г. она начала страдать от разных беспорядков. В 1890 г. Шифф обсуждал с правлением компании «Луисвилл – Нэшвилл» возможное приобретение этой дороги. В 1891 г. в отчаянной попытке спасти дорогу существенно увеличили ее основной капитал. В 1892 г. Шифф вошел в состав синдиката, созданного с целью выпуска новых акций.
Весной 1896 г. дорога «Балтимор – Огайо» переживала финансовый кризис. Шифф упоминает о нем в письме Флемингу из Флориды, которое свидетельствует о том, что в то время он не собирался принимать участие в реорганизации дороги. Но вскоре был назначен комитет по урегулированию дел компании. Руководить реорганизацией должны были лондонское и нью-йоркское отделения банка Спейера, а также «Кун, Лёб и Кº». Дэниел Уиллард, президент «Балтимор – Огайо», вспоминает, что «Шифф активно участвовал в работе по реабилитации и реорганизации финансов компании. В числе прочего «Балтимору – Огайо» передали ряд объектов недвижимости, ранее управлявшихся по договорам аренды, через акционерные общества и т. д. Шифф помогал в реорганизации финансовой структуры компании… что позволило ей вырасти и расшириться, превратившись в одну из крупнейших железных дорог в стране».
В то время долгая и трудная реорганизация «Юнион Пасифик» близилась к завершению, и Шиффу не очень хотелось почти сразу приниматься за такую же задачу, но, взявшись за дело, он уделял ему почти все свое внимание. Реорганизация проводилась без лишения права выкупа заложенного имущества, и в 1899 г. дорога вернулась к владельцам.
«11 апреля 1899 г., когда реорганизация была практически завершена [продолжает Уиллард], Шиффа избрали директором компании, и он занимал этот пост до своей отставки 6 июня 1906 г. В это время он также входил в состав исполнительного и финансового комитетов. Мне говорили, что мистер Шифф на посту директора был очень активен, что он принимал дела компании близко к сердцу и отстаивал принцип, ставший сейчас общепринятым: процесс составления бюджета и контроль над его выполнением».
Шифф считал: для того, чтобы железная дорога снова процветала, ею нужно управлять не просто хорошо, но отлично. Он обращался за советами и к Гарриману, и к Хиллу. В письме Хиллу от 25 сентября 1899 г., в котором речь идет о разногласиях Хилла и Гарримана в целом, он замечает: «Для выработки политики, необходимой для «Балтимора – Огайо», Вам с мистером Гарриманом следует… взяться за руки, и если Вы так поступите, при Вашем опыте я совершенно уверен в будущем компании».
К началу 1900 г. Шифф решил, что финансы «Балтимора – Огайо» пришли в удовлетворительное состояние, и 29 января писал Хиллу: «Что касается финансов «Балтимора – Огайо», едва ли они доставят Вам много хлопот, так как данным вопросом занимается подкомитет, состоящий из мистера Саломона, мистера Гарримана и меня, и мы часто встречаемся с целью выработки наилучшей политики. Я совершенно уверен, что в течение примерно недели вопрос будет решен удовлетворительно».
В то время компания собиралась продавать облигации с двухлетним опционом по своим обычным акциям; тогда они шли по сравнительно низкой цене. Шифф посоветовал компании, в случае необходимости, выплачивать на 0,5 % больше, но не брать на себя таких обязательств в отношении акций, которые, возможно, за этот период значительно вырастут в цене. Он упорно критиковал проблемы управления и 25 июня писал Хиллу: «Кроме того, я согласен с Вами в том, что при нынешней организации «Балтимор – Огайо» не способна ничего добиться… С Вашей помощью и с помощью мистера Кассетта будет возможно вскоре создать структуру, которая окажет компании помощь и будет способствовать ее интересам».
Вскоре после реорганизации значительную долю акций «Балтимора – Огайо» приобрела «Пенсильвания». 5 мая 1900 г. в письме Кассетту Шифф указывал, что «Пенсильвания» получит его полную поддержку в стремлении усилить свое представительство в совете директоров «Балтимора – Огайо», что, как он считал, будет в интересах компании. После этого времени его дебаты и переписка относительно «Балтимора – Огайо», естественно, велись в первую очередь с руководством «Пенсильвании», особенно с капитаном Грином, который временно исполнял обязанности председателя финансового комитета «Балтимора – Огайо».
Летом 1902 г. Шифф сообщал Флемингу, что серия облигаций, выпущенная банками «Кун, Лёб и Кº» и «Спейер и Кº», полностью распродана, и далее писал: «Компания «Балтимор – Огайо» находится в превосходном состоянии, но я согласен с Вами в том, что любое финансирование, какое возможно в ближайшем будущем… должно осуществляться через увеличение акционерного капитала. Я уже изложил эту точку зрения правлению и почти не сомневаюсь в том, что, если позволят обстоятельства, она будет принята».
В то время «Балтимор – Огайо» необходимы были около 30 млн долларов для приобретения акций «Ридинга», компании, которую, под руководством Кассетта, «Кун, Лёб и Кº» приобрели на рынке от ее имени.
Уиллард, ставший президентом дороги в январе 1910 г., пишет о своих отношениях с Шиффом: «После того как я стал президентом компании, возникла… необходимость советоваться с мистером Шиффом и другими относительно ее финансовых требований, и я консультировался с ним по вопросам, имевшим отношение к делам «Балтимора – Огайо». Его советы всегда были уместными и конструктивными, и я считаю, что мне особенно повезло, так как я мог лично обращаться к нему за советом всякий раз, когда испытывал такую потребность. Не могу вспомнить случая, когда бы он сказался занятым или не хотел меня видеть; особенно в начале Великой войны я часто обращался к нему за советами.
Однажды, когда компания «Балтимор – Огайо» взяла на себя крупные финансовые обязательства, подходил срок выплат, а перспективы казались совсем не радужными, я пошел к нему, чтобы обсудить сложившееся положение, и хотя в то время он не мог предложить что-то определенное, он все же внушил мне чувство огромного облегчения. Когда я уже выходил из его кабинета, он сказал примерно следующее (я не могу сейчас вспомнить его точные слова): хотя он сейчас не может сказать, как справиться с ситуацией, нужно надеяться на то, что все непременно разрешится, и я могу быть совершенно уверен в том, что мы с его помощью справимся… Так оно и вышло.
Помню еще один случай, когда я не мог решить, каким курсом следовать по вопросу, связанному с нашим финансовым положением. Я все ему объяснил, и он спросил, что бы я сделал, будь я единственным владельцем «Балтимора – Огайо». Я ответил ему сразу же, потому что предварительно много думал об этом и не сомневался, как поступить, если бы я мог решить вопрос наилучшим, как мне казалось, образом. Выслушав мой ответ, он сказал, что мне нужно обратиться к акционерам, как если бы я обращался к себе самому; если я, всецело обдумав вопрос, решил, как быть, будь я единственным акционером, значит, способ действий, который казался наилучшим мне в роли единственного владельца, возможно, пойдет на пользу и всем остальным акционерам.
Хотя наши с мистером Шиффом отношения, разумеется, в основном носили деловой характер, я также имел честь бывать у него дома и наслаждаться его гостеприимством. По мере того как крепло наше знакомство, продолжали расти мое уважение и восхищение его способностями и свойствами как банкира и как человека. Я рад, что имел возможность близко познакомиться с ним, и я перед ним в огромном долгу не только благодаря ценным советам, которые он всегда охотно давал по моей просьбе, но еще и благодаря его доброму и дружескому участию».
Через Гарримана и Леонора Ф. Лори, с которым Шифф близко познакомился, когда Лори был президентом компании «Балтимор – Огайо», он завязал тесные отношения с компанией «Делавэр и Гудзон», дела которой велись через его банк. Лори, став президентом компании, так вспоминал о своих непосредственных отношениях с Шиффом: «Когда я 10 апреля 1907 г. поступил на службу в компанию «Делавэр и Гудзон», спад на рынке, начавшийся в марте того года, продолжался. На компании висел огромный плавающий долг из-за того, что она приобрела рельсы в Канаде, контактные провода в районе Олбани (штат Нью-Йорк), угленосные земли в Пенсильвании и 10 тыс. грузовых вагонов, которые доставляли по нескольку сотен в день. Обязательства были взяты без всякого финансового обеспечения.