Джарка Руус (ЛП)

Он просидел в ее комнате, как ему показалось, бесконечное количество времени, его тревога только росла, а терпение исчезало. Он слышал звуки растущей активности в коридорах за стенами этой комнаты, как явный призрак того, что друиды обнаружили что–то неладное. Шейди не вернулась после своих поисков, которые, в чем он был почти уверен, не увенчаются успехом, основываясь на мнении Ард Рис о ней. Он прошелся по комнате, присматриваясь ко всему, стараясь понять, что же произошло. Ему не нравился вид неубранной постели, явно указывавшую на то, что она уходила в спешке.

Однако, никто не мог попасть в эту комнату, говорил он себе в попытке избавиться от своих страхов, что на нее напали. Стража троллей была ей отчаянно верна, вдобавок для своей защиты Ард Рис наложила охранные заклинания вдоль всех стен. Если бы с ней случилось что–то недоброе, то остались бы какие–нибудь следы борьбы. Кроме того, ни один враг не мог проникнуть в Паранор незамеченным. Неужели стража ничего не видела и не слышала?

Если, конечно, враг уже не находился внутри стен. Он яростно почесал свою бороду, размышляя над этой возможностью. Кто–то, введенный в заблуждение, мог действовать против нее. Шейди а'Ру была одной из таких людей. Однако насколько это было вероятным, учитывая риск провала и раскрытия? Любой друид, который бы попытался так поступить, должен быть безумным! Он закачал головой. Он не вынесет таких мыслей. По крайней мере, сейчас.

Вдруг ему пришло в голову, что она могла пойти повидаться с Кермадеком. Горный тролль до сих пор расположился снаружи стен крепости, ожидая, когда Ард Рис отправиться с ним туда, куда она решила. Что–то важное происходило в связи с этими таинственными отъездами и приездами, один из которых был запланирован на следующий день, а другой завершился днем ранее, поэтому вряд ли стоит удивляться, что, скорее всего, его госпожа снова занялась теми делами.

Он направлялся к двери, когда из коридора в комнату вошла Шейди.

— Ничего, — сказала она, разочарованно качая головой. — Я искала повсюду внутри и снаружи крепости, нет никаких следов, которые она оставила хотя бы сутки назад. Мне это не нравится, Тагвен. — Она в задумчивости посмотрела на него. — Насколько надежен этот тролль Кермадек?

Тагвен был шокирован.

— Полностью. Он верный друг, и всегда был таковым. — Он не стал скрывать свое негодование. — Гораздо больше, чем некоторые другие, которых я могу назвать.

— Однако, он отвечает за выбор ее стражников, в том числе и тех двух, которые стояли на посту прошедшей ночью, а теперь понятия не имеют, где она находится. — Она склонила голову набок. — Он ведь последним видел ее за пределами этих стен, не так ли? Не пытайся это отрицать; ее видели. Ради чего они встречались?

Дворф был в ярости.

— Не твое дело, Шейди! Я не обсуждаю дела Ард Рис без ее разрешения — ни с тобой, ни с кем бы то ни было! Дождись, когда она вернется, и спроси ее сама!

Она снисходительно взглянула на него:

— Наверное, мне следует спросить Кермадека о ее отсутствии, поскольку ты, кажется, не хочешь говорить. Почему бы тебе не попросить его прийти в ее апартаменты, чтобы обсудить, что случилось?

Тагвен осознал две вещи. Во–первых, Кермадек никогда не войдет внутрь крепости. В свое время он это просто и четко обозначил, и вряд ли передумает ради Шейди а'Ру, которой он к тому же не доверял. Во–вторых, если бы он тем не менее вдруг оказался настолько глуп, чтобы принять приглашение, возможно, из–за тревоги за Ард Рис, то он бы уже не вышел отсюда. Шейди а'Ру искала того, на кого бы возложить вину за исчезновение Ард Рис. Тагвен инстинктивно это чувствовал. Почему она считала это необходимым — или своей обязанностью, — было за пределами его понимания, но то, что происходило, было совершенно ясно.

Ей не придется потратить много сил, чтобы добиться успеха. Горные тролли никогда не считались популярным выбором в качестве защитников друидов. Традиционно эту функцию выполняли эльфы, начало которой было положено Галафилом еще во времена Первого Совета Друидов. Будучи сам эльфом, Галафил чувствовал себя комфортно, полагаясь на собственный народ после разрушения Старого Мира и тысяч лет варварства. Эльфийские охотники охраняли друидов вплоть до падения Паранора от рук Чародея—Владыки. Когда был создан Третий Совет, все считали, что для охраны вновь будут призваны эльфы. Однако Ард Рис не настолько доверяла Кайлену Элессдилу, чтобы полагаться на его выбор защитников. К моменту его смерти ей уже присягнули Кермадек и его горные тролли. Наверное, ей было с ними комфортно, потому что ее отношения с Кермадеком не имели ничего общего с политикой. Ей импонировала независимость троллей; они давали свою клятву, только если считали это необходимым, а это было большой редкостью. Если они становились вашими союзниками, то на них можно было полностью положиться.

В нынешней ситуации ничего из этой истории не поможет, если Шейди решила ею манипулировать, чем она, очевидно, и занималась. Горные тролли отвечали за безопасность Ард Рис, а Ард Рис исчезла прямо у них перед носом. Для колдуньи не составит большого труда убедить орден, что вина за это лежит именно на них.

Тагвен бросил взгляд на Шейди:

— Ты знаешь, что Кермадек не войдет внутрь.

— Знаю, — согласилась она. — Но если он не придет, тогда я буду считать это доказательством его соучастия в происшедшем и уволю его вместе со всеми троллями. Я не хочу, чтобы они охраняли остальных из нас, если не могут выполнять свою работу так, как нужно. — Она сделала паузу, приложив палец к своей щеке. — Отказ прийти в крепость означает, что он что–то скрывает, Тагвен. Если же нет, то он должен рассказать нам — всем нам, зависящим от него своей безопасностью. Скажи ему, что я сказала, чтобы он сам все объяснил, если сможет.

— Шейди а'Ру, кто дал тебе право указывать кому бы то ни было, что делать? — жестко произнес дворф. — Ты не возглавляешь орден друидов.

Она улыбнулась:

— Кто–то же должен, пока отсутствует Ард Рис. Мое имя уже выдвинули. Я буду служить так, как могу, но буду. Я могу делать это не хуже. — Она посмотрела мимо него в пустую комнату. — Отправляйся, Тагвен. Делай то, что я тебе говорю.

Он хотел было возразить, сказать что–то настолько ужасное, что не оставляло бы никаких сомнений в его чувствах. Потом он осознал, что ответ на эмоциях был именно тем, на что она надеялась. Что–то происходило не так, и он начала верить, что Шейди была непосредственно к этому причастна.

Он прикусил свой язык. Лучше сохранить голову на месте. Лучше остаться свободным. Кто–то должен рассказать Кермадеку, что происходит, предупредить его об опасности.

Кратко кивнув, он вышел за дверь и направился по коридору, опустив глаза, ощущая, как горит его лицо. Одна его часть хотела бежать со всех ног и никогда не возвращаться. Он вдруг испугался, оглядываясь на встречавшиеся ему лица, замечая подозрения и сомнения в их взглядах, а у некоторых и откровенную злобу. Как сказала Шейди, слухи уже распространились. Уже составлялись планы и образовывались альянсы. Если вскоре Ард Рис не вернется, то все пойдет так, как задумала Шейди.

Повинуясь импульсу, он сделал небольшой крюк к жилым помещениям горных троллей в северной части и попросил одного из командиров стражников привести десяток своих людей к северным воротам по приказу Ард Рис. Командир не спорил. Тагвен время от времени передавал подобные сообщения; поэтому в этом не было ничего необычного.

Оказавшись снаружи стен крепости, Тагвен дошел до леса и позвал Кермадека. Он знал, что матурен расположился где–то за северными воротами. Ожидая тролля, он потер свой подбородок и скрестил на крепкой груди руки, пытаясь придумать, что же он может сделать, чтобы не дать Шейди управлять орденом.

— А, Борода! — со смехом выкрикнул ему Кермадек. Его гортанный голос звенел, когда он вышел из–за деревьев и вытянул руку в знак приветствия. — Что с тобой случилось? Ты выглядишь, как будто проглотил какую–то кислятину. Может все не так уж плохо, старина дворф?