Нити Данталли

— Аэлин, — хмыкнула охотница, подавая мужчине руку. Он чуть улыбнулся и, приняв помощь, поднялся. Ладонь его оказалась сухой и горячей. — Что здесь происходит, Шим? Где жители?

— Прячутся, — отозвался он, проведя рукой по аккуратной бородке, обрамляющей рот, и отведя глаза. — Кто в погребах, кто еще где. На улицу никто ночью носа не кажет. Я заработался и не успел уйти до темноты. Пришлось остаться здесь.

Аэлин нахмурилась.

— От кого все прячутся?

— От кваров… — поморщился Шим. Охотница неприятно скривилась.

— Пожиратели плоти, — кивнула она. — И много?

— У них здесь целое гнездо образовалось. С месяц, наверное. Они уходят с рассветом в Зимний лес. Там есть сторожка лесничего… его загрызли, ни косточки не оставили. Я сам не видел, но так говорят. Никто не может их прогнать или убить… все боятся проклятья.

Аэлин закатила глаза. Люди обожают придумывать всякого рода мифы, которыми обносят, как прочной стеной, многих иных существ. Так спарэгам и тринтелл приписывают магические способности, а кварам — проклятия, хотя ни те, ни другие не обладают магией. Практически вся магия, доступная людям, была выжжена с лица Арреды вместе с некромантами.

На деле квары являлись самыми обыкновенными мелкими хищниками. То были небольшие остроухие создания, покрытые огнеупорной чешуей, которые представляли угрозу, когда сбивались в стаи. Их укусы обладали паралитическим действием. Несколько раз укусив жертву, пожиратели плоти лишали ее возможности двигаться и съедали заживо. Крайне неприятные существа. Известно, что бодрствуют они ночью, а днем спят в облюбованных укрытиях. Но мнение, что днем они более уязвимы, ошибочно — даже охотник не рискнул бы побеспокоить кваров днем, они просыпаются и становятся куда более агрессивными, нежели в ночное время.

Аэлин хмыкнула.

— Ясно. Что ж, похоже, я появилась весьма кстати. Придется очистить Сальди от этих паразитов.

Молодая женщина вновь обнажила паранг.

— Что? А проклятье как же? Одной из них хочешь стать? — испуганно спросил Шим.

Аэлин прищурилась. Этот статный мужчина вовсе не производил впечатления пугливого селянина, но в его интонации было слишком много страха.

— Нет никакого проклятья, — закатила глаза молодая женщина. — Это выдумки.

— Почем тебе знать? — почти обиженно произнес Шим. Аэлин качнула головой.

— Потому что я уже не раз ходила на кваров, и пока, как видишь, не стала одной из них. Видишь ли, я охочусь на иных существ. Так что мне не впервой.

Шим изумленно округлил глаза.

— Ох… — только и выдохнул он. Аэлин усмехнулась. Весьма предсказуемая реакция.

— Знаю, что на охотницу не похожа, — кивнула она и, выдержав паузу, деловито продолжила. — Надеюсь, в деревне найдутся люди, готовые заплатить за мои услуги?

Шим неопределенно повел плечами.

— Ты действительно пойдешь одна на целую стаю?

— Ничего другого не остается. Что-то я не вижу здесь толпы добровольцев, желающих составить мне компанию.

Мужчина пожевал губу.

— Тогда я с тобой, — решительно заявил он. Аэлин недоверчиво приподняла бровь.

— Ты оружие-то в руках держал когда-нибудь?

Шим пожал плечами.

— Пару раз приходилось. Думаю, справлюсь… — отозвался он. Уверенности в его словах не слышалось. Охотница вздохнула.

— Похвальный героизм, но лучше побудь здесь.

Молодая женщина направилась к двери, но Шим догнал ее.

— Нет, одну я тебя не оставлю. Это… неправильно. Подожди, только вооружусь чем-нибудь, и…

Аэлин вздохнула. Стилет скользнул ей в руку из рукава, и она протянула клинок Шиму.

— Вот. Бери, если так настаиваешь. Но все же советую тебе остаться.

Мужчина решительно взял стилет и изучающе уставился на него.

— Чтобы убить их всех, нам ведь надо собрать их в одном месте, так? — спросил он. Аэлин кивнула. — Что ж, тогда ловить их будет проще на живца.

Не медля ни секунды, мужчина прочертил глубокий порез по своей ладони, даже не поморщившись. Аэлин зашипела так, будто острый конец стилета прошелся по ее собственной ладони.

— Ох! — выдохнула она. — Шим, зачем же ты так?..

Мужчина невесело усмехнулся.

— Знаешь, я нечасто вверяю свою жизнь первому встречному. Но, надеюсь, ты хорошая охотница и сумеешь меня защитить.

Аэлин поджала губы и лишь кивнула, выходя обратно под стену проливного дождя…

…Охотница и ее неожиданный помощник, бежали к лесной сторожке, по щиколотку увязая в размокшей грязи, а за ними, ведомая зовом крови, неслась дюжина кваров. Ненасытные мелкие твари с горящими желтыми глазами не знали усталости и мчались, чтобы полакомиться двумя глупцами, рискнувшими выйти ночью на улицу.

Несколько раз Шим запинался и падал. Аэлин помогала ему подняться, дивясь благосклонности Тарт: в удачные моменты квары отставали и замирали, словно оправлялись от приступа изжоги.

Когда охотница с попутчиком достигли лесной сторожки, еще полдюжины хищников выскочило оттуда, угрожающе пища — то были самки, сторожащие потомство.

Стая напала. Каждое существо стремилось укусить Аэлин в ногу или руку, подпрыгивая, как игривые псы, бросающиеся за палкой. Охотница реагировала молниеносно. Дождь, льющий стеной, пусть и ухудшал видимость, существенно замедлял кваров, и те удачно попадали под смертоносное отточенное лезвие паранга.

Шим, как ни странно, отбивался от мелких хищников весьма умело. Один квар успел вцепиться зубами в ногу мужчине, однако тот лишь выругался и проткнул хищнику глаз. Аэлин знала, что яд одного квара даже не замедлит человека. Однако сражаться при двух ранениях, пожалуй, было непросто. Для селянина Шим держался прекрасно.

Одним ударом отрубив головы трем хищникам, Аэлин ринулась к сторожке. Самки яростно бросились на нее, и Аэлин едва не угодила под их острые клыки, однако сумела вовремя нанести несколько ударов, спасших ее от укусов.

Через четверть часа напряженной схватки у сторожки осталось лишь два человека и полторы дюжины разрубленных и проткнутых кваров.

Шим тяжело дышал.

Аэлин приблизилась к нему.

— Как нога? — спросила она.

— Жить буду, — отозвался мужчина. — А мы неплохо сработались. Может, мне тоже стать охотником?

Молодая женщина снисходительно усмехнулась.

— Поверь, это не лучшая из твоих идей. Идти сможешь?

— Вполне. Почти не болит, — пожал плечами Шим, уставившись на сторожку. — А ведь там их сокровищница, так?

Аэлин кивнула. Квары имели склонность к кражам. Чаще всего они похищали у людей мелкие предметы быта, особенно блестящие, и складывали их в том месте, где обустраивали гнездо.

— Решил поживиться? — усмехнулась охотница.

— Они украли из моего дома медальон. Он принадлежал моей покойной матушке и очень ценен для меня. Хочу найти его. Не составишь мне компанию?

Аэлин пожала плечами. В конце концов, Шим действительно помог ей собрать кваров в одном месте. Почему бы теперь не подсобить ему в поисках?

— Ладно, идем.

Охотница двинулась внутрь первой. Первым делом она растоптала сложенные у печи яйца кваров. Шим, неприятно морщась, следил за ее движениями, но не говорил ни слова.

Спутники молча спустились в подпол, где с помощью кремня сумели зажечь масляный фонарь и осмотреться.

Здесь и вправду была сокровищница — квары успели собрать достаточно много трофеев с жителей Сальди. Аэлин тяжело вздохнула: похоже, поиски могут затянуться.

— Тебе бы сначала раны обработать, — предложила она. Шим махнул рукой.

— Успеется. Хочу найти медальон по горячим следам.

Охотница закатила глаза.

— Ладно. Как он выглядит? Я помогу.

— Овальный серебряный медальон с маленьким рубином в центре и на длинной тонкой цепочке, — бегло описал он.

Аэлин кивнула и принялась искать.

Кругом в заваленной крадеными вещами сторожке лежали целые горы ненужных, на первый взгляд, вещей. Охотница потеряла счет времени, пока тщетно пыталась найти медальон. Ей встретились три, но ни один из них не подходил под описание. Аэлин погрузилась в свои мысли и продолжила перебирать вещи, пока из раздумий ее не вывел усталый стон Шима.