Нити Данталли

— Я думал, ты уже привык к красному, — тихо сказал он, не скрывая самодовольства.

Мальстен лишь ожег его взглядом, но ничего не ответил. Вместо этого он сосредоточился на незнакомце, заставляя свое зрение различить его черты.

Чужак был высокого роста и, похоже, старался поддерживать себя в отличной физической форме. Волосы, брови и аккуратная бородка, обрамляющая рот, были черны, как уголь. Темные глаза, строго выточенные черты лица, но при этом довольно светлая кожа — все это безошибочно выдавало в чужаке типичного малагорца, то есть жителя заморского государства, сохранившего нейтралитет в Войне Королевств.

Незнакомца вели под конвоем трое солдат, однако держался пленник при этом, как королевская особа в окружении свиты. Каждое движение казалось уверенным и отточенным. На поясе молодого мужчины по бокам было закреплено два меча в украшенных золотыми вставками ножнах. Не каждый воин может позволить себе такие декоративные элементы — пойманный человек, безусловно, был благородных кровей. Цепкий, колкий, внимательный взгляд малагорца замечал каждую деталь вокруг, и Мальстен решил, что столь сосредоточенный, подмечающий все человек имеет хороший воинский потенциал, хотя о его боевых навыках судить было рано.

Завидев Томпса, малагорец смерил его бесстрастным взглядом, каким аристократы зачастую смеряют грязных нищих, однако учтиво кивнул и заговорил почтительным голосом, в котором едва ли можно было распознать чуть насмешливую улыбку, застывшую в уголках его губ.

— Генерал Томпс, я полагаю? Чрезмерно рад нашему знакомству.

Малагорец решил, что этого вполне достаточно, и замолчал, дожидаясь, пока Элларду поднесут отобранную конвоирами бумагу с королевской печатью.

Мальстен обратил внимание на руки незнакомца: анкордские разведчики расстарались, стягивая пленнику запястья так туго, как это было вообще возможно, однако, малагорец, похоже, не обращал на это никакого внимания, и собственное положение нисколько не умаляло его самоуверенности.

Томпс нахмурился, принимая бумагу, и вопрошающе кивнул чужаку.

— Кто ты такой? — буркнул он в своей извечно фамильярной манере. — И как проник в лагерь?

Мальстен едва не стукнул себя по лбу. Надо отдать Элларду должное, он был неплохим стратегом, но иногда задавал совершенно глупые вопросы.

Малагорец улыбнулся, явно с трудом подавив усмешку, и ответил:

— Как видите, генерал, я проник сюда под конвоем ваших дозорных со связанными руками. Уверяю вас, это было нетрудно.

Лицо Томпса быстро сменило целую гамму оттенков от серого до пунцового. Между бровей появилась напряженная скобка. Малагорец понимающе прикрыл глаза и добавил:

— Впрочем, я весьма невежливо забыл сообщить свое имя. Прошу простить, — он учтиво кивнул. — Бэ̀стифар шим Мала̀. Цель моего прибытия подробно указана Его Величеством Рерихом VII в бумаге, предназначенной исключительно для ваших глаз.

Насмешливый взгляд малагорца смерил генерала с ног до головы. Томпс хмуро опустил глаза на документ, который держал в руках и, помедлив секунду, взломал королевскую печать.

Мальстен тем временем изумленно глядел на пришельца.

— Мала? — переспросил он, недоверчиво прищурившись.

Бэстифар перевел на данталли заинтересованный взгляд.

— Вы не ослышались, — усмехнулся он. — Что вас так удивляет?

Мальстен сложил руки на груди.

— Весьма странно видеть члена правящей семьи Малагории под конвоем на территории военного лагеря Анкорды, да еще и со специальной бумагой от Его Величества Рериха VII. Остается лишь гадать, с какой целью вы прибыли к нам, Ваше Высочество.

Данталли впервые почувствовал одобрение в бегло скользнувшем по нему взгляде Элларда Томпса.

Глаза Бэстифара азартно блеснули, и Мальстен понял, что не ошиблся: перед ним действительно был наследный принц Малагории — судя по возрасту нынешнего царя, этот самоуверенный пленник мог быть только старшим из сыновей, а значит, претендовал на трон.

Тем временем генерал Томпс изучил бумагу, и в его глазах при следующем взгляде на пришельца отчего-то мелькнул страх, какой Мальстен часто видел по отношению к себе.

«Выходит, генерал опасается наследных принцев не меньше, чем данталли», — с усмешкой подумал он.

— Немедленно развяжите его! — рявкнул Томпс, прочистив горло. — Приношу свои извинения, Ваше Высочество. Военное время требует быть подозрительными, надеюсь, вы понимаете. Мы ждали вас.

Мальстен обомлел, представив, с каким трудом генерал выдавил из себя эти слова.

«Что же такого могло быть написано в той бумаге?.. И почему его — ждали?»

Солдаты исполнили приказ и сняли веревки с запястий малагорца, последний небрежно уронил руки вдоль тела, даже не потерев их, хотя путы были явно тугими и могли даже причинять боль.

Томпс серьезно посмотрел на данталли.

— Помоги принцу шим Мала освоиться. С этого момента Его Высочество под твоим командованием.

Мальстен не успел устыдиться невежественности генерала: стыд сменился удивлением.

— Под моим?.. — недоуменно переспросил он. Томпс ожег данталли взглядом, и тот, не желая лишний раз нарываться на несправедливый гнев генерала, решил не задавать больше никаких вопросов. — Слушаюсь.

Следующие слова Мальстена были обращены к принцу:

— Прошу за мной, Ваше Высочество. Наш отряд отправляют в авангард.

Данталли думал, что подобная новость смутит и хоть немного напугает прибывшего малагорца, однако Бэстифар невозмутимо кивнул.

— Превосходно, — отозвался он. Улыбка вышла воодушевленной и искренней, а в голосе не промелькнуло и нотки сарказма. Похоже, принц действительно был не прочь оказаться на передовой.

Эллард поспешил откланяться, и Мальстен повел малагорца за собой. Достаточно удалившись от генеральской палатки, данталли, наконец, улучил момент, чтобы оправдаться за невежество Томпса. Отчего-то ему было по-настоящему стыдно за то, что Эллард его проявил перед столь знатной особой.

— При случае я обязательно попрошу генерала впредь произносить ваше имя правильно, — с кривой полуулыбкой сказал данталли. — Поверьте, этот человек вовсе не так невежественен, как могло показаться на первый взгляд, Ваше Высочество.

Бэстифар дружественно улыбнулся, однако под его цепким взглядом Мальстен почувствовал себя немного неуютно.

— Я все еще не знаю вашего имени, командир, — учтиво напомнил принц.

Данталли усмехнулся собственной забывчивости.

— Ваша правда, я не представился. Мальстен Ормонт.

Принц осклабился, изучающе глядя на своего командира.

— Так я не ошибся! Меня определили в Кровавую Сотню, — Бэстифар оценивающе качнул головой. — Не каждому посчастливится вступить в легендарный отряд.

— Вы преувеличиваете, — неуютно повел плечами данталли.

— Не замечал за собой такой склонности, — не согласился малагорец. — Так вот, Мальстен. Как сказал достопочтенный генерал, я поступил под ваше командование, и вам вовсе не обязательно звать меня «Ваше Высочество». «Бэстифара» вполне достаточно. К слову, я вовсе не удивлен ошибке. Малагорцы — довольно оседлый народ, они редко выбираются за пределы своего царства, чтобы все знали особенности наших имен. Я, скорее, удивлен вашими познаниями в культуре моей страны. Культурологических книг о Малагории почти нет. По крайней мере, за ее пределами.

Мальстен потер глаза, стараясь меньше смотреть в сторону обжигающе красного пятна, коим был его собеседник.

— Вы напрасно считаете меня столь сведущим. Просто одно время я имел честь общаться с человеком, побывавшим в Малагории. Это было в глубоком детстве и, боюсь, произнесением имен мои познания ограничиваются.

Принц хмыкнул.

— Поверьте, и этим могут похвастать немногие. Одно лишь мое имя помогло вам понять, кто я и откуда. Жаль, не могу отплатить вам той же монетой.

Мальстен нахмурился, покачав головой, тут же припоминая все, что рассказывал ему Сезар, которому довелось провести в Малагории два года.