Страница 71 из 80
-Идём.
На смотринах, когда я вышел на арену в одних спортивных трусах против парня лет шестнадцати, как мы и ожидали, комиссия с трудом держалась, чтобы выглядеть серьёзными. Их распирало от смеха.
Мой противник тоже улыбался. Ещё немного, и он сам упадёт на ковёр.
Я заскакал вокруг него в стиле обезьяны, и тут никто уже выдержать не мог. Члены комиссии уже лежали на столе.
Мой противник встал в стойку, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.
Зря он так. Нельзя недооценивать противника. Я несколько раз приближался к нему на расстояние удара, уворачивась от захватов.
Выждав некоторое время, я крутнулся возле него и нанёс удар локтем в болевую точку, парализующую мышцы. Тут же повернувшись к зрителям, я вскинул свои худенькие руки в знак приветствия.
Через секунду сзади услышал звук падения тела.
Сначала в зале повисла тишина. Затем они начали делиться между собой впечатлениями.
-Ставки ставили? – спросил я.
-Не успели. Слишком быстро и не зрелищно.
-Тогда всего доброго.
-Мы обсудим ваше выступление. Парень жив?
-Жив.
-Убить мог?
-Убить всегда проще.
-Много у вас таких?
-Человек двадцать.
-Что ж, мы подумаем.
Почему-то больше к нам не обращались.
Мы только вздыхали по поводу упущенных возможностей, а дядя Коля откровенно радовался. Он сказал, что нечего заниматься всякой ерундой, надо серьёзно готовиться к областным соревнованиям.
Интересно, что побоище на площади успели снять на видео, и не на любительскую камеру, выложили в интернет, даже показывали по местному ТВ.
Да, да, нас с Сашей крупным планом, со смаком.
Не знаю, что послужило основанием, но нас пригласили в Тамбов, проверить, насколько мы хороши.
Мы всё-таки похулиганили. Не давал мне покоя гладиаторский антураж, и мы устроили бои, правда, по правилам, с уговором не ставить синяки на лице. Надоело мне как-то, я стал неравнодушен к своей внешности.
Петровские давно из врагов стали если не друзьями, то приятелями, но, тем не менее, разные стили борьбы вызывали взаимный интерес, поэтому наше предложение прошло на ура.
Сражение прошло очень весело, несмотря на жутковатое освещение живым огнём, некоторые нанесли на обнажённые тела боевую раскраску, кто-то намазался растительным маслом.
Раунды объявляли наиболее грудастые полуголые девушки, которые даже у меня вызвали неподдельный интерес, что не осталось незамеченным, и вызвало целый шквал шуток в мой адрес. Я, как мог, отшучивался.
Что ещё мне не понравилось, это явное внимание к моей персоне со стороны Славки. В результате мне не удалось отвести душу и подраться нормально. Противники будто сами валились к моим ногам.
Я показывал свой кулачок Славке, на что тот только смеялся и пожимал плечами.
Всем понравился такой турнир, и мы решили встретиться ещё, пригласив гостей.
Весна уже входила в свои права, таял снег, и мы месили грязь своими кроссовками в парке. Приближался футбольный сезон.
Вечером мы без сил валились на свой топчан, который всё-таки соорудили на месте моей кровати.
Повалявшись, минут пятнадцать совершенно без сил, опять начинали весёлую возню.
А у нас с Сашей отношения развивались всё более бурно.
Я думал, что крепче любить просто невозможно, но оказалось, что это не так. Весна принесла новые ощущения. Нам уже не нужен был близкий контакт, чтобы почувствовать трепет. Мы ласкали друг друга взглядом, на расстоянии дарили друг другу нежность и радость.
Тренеры сердились на нас, грозили снять с соревнований, если не перестанем изображать из себя застывших, глупо улыбающихся Будд.
Оставшись вдвоём, мы надолго выпадали из реальности.
Мама подарила мне календарик, где был отмечен мой первый день, и объяснила, как пользоваться им, календариком.
Оказывается, цикл у меня ещё не установился, и определить, когда тело принесёт мне новый сюрприз, было невозможно. Мама сказала, что в ближайший месяц может вообще ничего не быть, и в то же время, может произойти в самый неподходящий момент. Например, на соревнованиях, или даже во время футбольного матча.
Такие календарики были у моих подруг, они показали и рассказали, что цикл может колебаться от недели до двух. Меня это несколько напрягло.
Выбыть из соревнований в самый ответственный момент совсем не входило в мои планы.
Между тем наступил апрель, прошло число, отмеченное в календарике, а у меня ничего не происходило. Приближался матч, и я всё более нервничал.
Позвонив Марии Борисовне, попросился на приём.
Со мной пошли наши четыре девчонки.
Одинаково одетые в скаутскую форму, с короткими причёсками, мы вызвали немалое удивление среди сотрудниц детской консультации.
Впрочем, мода на такой стиль широко охватила девчоночьи слои населения, к немалому ужасу мальчишек, которым нравились длинные косы подруг.
Мария Борисовна ничего утешительного сказать не могла, сказав, что цикл в мои годы очень неустойчив. Осматривать матку она отказалась, боясь вызвать кровотечение.
-Главное, следи за собой, измеряй каждый день температуру. Повышение будет означать, что яйцеклетка вышла из яичников, то есть произошла овуляция. В это время лучше воздержаться от половых контактов.
Как будто они у меня были.
На этот раз я вышел от Марии Борисовны раздосадованный. Риск сбежать с поля оставался.
Впрочем, я оказался весьма посредственным футболистом, в отличие от Толика, Вовчика, и, конечно, несравненного Саши, которого поставили центровым. Я же довольствовался ролью полузащитника на правой стороне поля. Хотя здесь я стоял мёртво, и противник старался гонять мяч в противоположной от меня стороне.
Я всё честно рассказал Максиму Сергеевичу. Он в сердцах что-то сказал, наверно, матерился про себя. Потом предложил заменить меня на запасного.
Сначала я отказался, но во время тренировок иногда чувствовал, как деревенеют ноги, как ягодицы сами собой сжимаются в тугой комок.
Всё же ожидание смерти хуже самой смерти. И я сдался. Первый раз, но я боялся подвести ребят, лучше я посижу на скамейке запасных, сказавшись больным, чем застыну на поле.
Меня заменили очень неплохим игроком, Ванькой Паниным, и я успокоился. Как только успокоился, сразу исчезли фантомные приступы.
Теперь я сидел и маялся, дрожа от волнения. Никогда не понимал болельщиков. Сидишь, смотришь, вместо того, чтобы пулей носиться по полю! Ноги у меня сами собой выбивали барабанную дробь, я вскакивал и бегал туда-сюда. Впрочем, этим занимался не только я. Бесновались болельщики, бегали тренеры, что-то вопя.
Ванька играл отлично. В перерыве между таймами он подбежал ко мне, и, радостный, благодарил меня за оказанную ему честь и доверие.
Глядя в его сияющие глаза, я ругал себя за эгоизм. Надо было давно Ваньку ставить в игру.
Второй тайм сыграли вничью, назначили пенальти.
Когда играешь на поле, многое скрывается из глаз, отсюда же всё было видно, как на ладони. Все ошибки игроков, странности, которые вытворял мяч. Да, нам попался своенравный мяч, он по своей прихоти менял траекторию полёта, но не произвольно, а упорядоченно.
Математика в последнее время стала даваться мне легко, я даже подумал, что способности бывшего владельца тела начали просыпаться во мне.
К чему это я? Мне удалось вычислить, почему мяч летит не в ту сторону, куда его направляют!
Бьёт игрок по мячу, и я уже знаю, куда он полетит.
Особенно хорошо это было видно на пенальти. Мяч обманывал игрока, летел или мимо ворот, или в руки вратарю. Я не выдержал, побежал к тренеру, и попросил пробить пару мячей. Сердитый Максим Сергеевич сначала фыркал на меня, как рассерженный кот, но потом выпустил на поле, сделав замену.
Поставив мяч на одиннадцатиметровую отметку, я разбежался, и ударил мимо ворот. Половина стадиона разочарованно загудела, половина радостно взвыла, потом наоборот, потому что мяч беспрепятственно влетел мимо растерянного вратаря.