Страница 17 из 69
И Малиновский жил одно время в этом гостеприимном доме. Когда Ногин предложил ему войти в ЦК, он прежде всего посоветовался с Шером, которого «глубоко уважал». Шер не отговаривал, ведь речь шла о единой РСДРП.
Летом 1910 г. впервые возникла мысль выдвинуть кандидатуру Малиновского на предстоявших в 1912 г. выборах в Государственную думу. Видимо, ободренный этой перспективой Малиновский стал убеждать большевиков взять в свои руки проведение петиционной кампании. Между гем идея сбора подписей под петицией в Думу о «свободе коалиций» была сугубо ликвидаторской, большого сочувствия среди рабочих она пе встретила. Насторожило и неумеренное любопытство Малиновского по поводу участия социал-демократов в дополнительных выборах в Думу, проходивших в Москве в конце 1910 г.
Правда, теперь Малиновского повсюду сопровождал снова появившийся на московском социал-демократическом небосклоне «Кацап» — Андрей Поляков («интеллигентного вида рабочий с длинной бородой, фигурой апостола», — так описывал его Фрумкин). Поляков был членом правления Общества разумных развлечений, Малиновский также бывал здесь. Вместе они посетили Тулу, где с августа жил под видом частного преподавателя английского языка Атясова бежавший из ссылки Виктор Ногин[150]. Относительно Полякова тоже имелись подозрения: отсидев после ареста в октябре 1909 г. семь месяцев в Таганской тюрьме, он получил, несмотря на серьезные улики, удивительно мягкий приговор — год крепости с зачетом предварительного заключения[151]. Но в таком случае было непонятно, кто кого обхаживает — Поляков Малиновского или наоборот.
В конце концов Ногин и Фрумкин решили все же отстранить Малиновского от партийной работы под предлогом его «проваленности». Заодно решили отстранить и Полякова, его подозревали больше. Но 28 февраля 1911 г. Фрумкин был арестован, а 26 марта в Туле арестовали Ногина и всех, кто был с ним связан, снова разладив возобновившуюся работу по созданию русской части ЦК РСДРП. Отметим, что Малиновскому Ногин опять предлагал войти в ЦК, но тот, как и в первый раз, отказался. Провал в Туле был делом рук и Малиновского и Полякова. Но действовали они независимо друг от друга.
Фрумкина отправили в военно-окружной суд в Петербург (за ним было старое дело об участии во время революции в военной организации Петербургского комитета РСДРП), и там он попросил большевика Н.Н. Крести некого, пришедшего в качестве. присяжного поверенного на свидание, передать, кому следует, что Малиновский не заслуживает доверия. Было ли поручение выполнено? Сведений на этот счет нет. Стоит только учесть, что Крестинский знал Малиновского в лучшую его пору, работая юрисконсультом петербургского союза металлистов.
Ногин, только оказавшись летом 1912 г. в верхоянской ссылке, сумел узнать через местных полицейских, что его арестовали вовсе не за участие в «Тульской СДРП», как ему объясняли в Москве, а за формирование Русской коллегии ЦК. Как рассказывал впоследствии председатель парижской комиссии ЦК РСДРП по делам о провокации меньшевик Б.И.Горев, он получил из Сибири — то ли от Ногина, то ли от Дубровинского — письмо, в котором сообщалось, что московской охранке был известен «разговор в самом интимном кругу нескольких видных членов партии, среди которых был Малиновский», но Горев счел подозрение «слишком неопределенным»[152]. Сам он был в 1913 г. арестован и отправлен в Туруханский край. Тогда же Дубровинский в состоянии тяжелой депрессии покончил с собой. Ногин, много раз совершавший побеги из ссылки, на этот раз отбыл ее до конца и вернулся в европейскую Россию (в Саратов) только перед войной, в июле 1914 г. Вопрос о Малиновском он больше не поднимал.
В конце 1910 г. впервые пересеклись пути Малиновского и 22-летнего студента Московского университета большевика Николая Бухарина, который работал преимущественно в сфере легальной и полулегальной, в частности, стремился вместе с другими студентами — социал-демократами направить в революционное русло студенческое движение. Эту сторону его партийной работы Малиновский «освещать» не имел возможности. Зато в поле его зрения оказались легальные культурно-просветительные общества с участием рабочих, где также часто бывал Бухарин.
Одно из них возникло под прикрытием Дорогомиловского общества трезвости. При обществе действовала вечерняя школа для рабочих, запятых на фабриках Хамовнического района; в актив ее входили работавший секретарем союза текстильщиков В.Ф. Плетнев (после Октябрьской революции — председатель Пролеткульта), рабочий — серебренник В.С.Бронников (по сведениям охранки, «фанатически преданный делу РСДРП и верящий в возможность осуществления в ближайшем будущем конечных идеалов ее программы»[153]), столяр Д.И.Русин и Малиновский. Здесь он читал лекции о страхований, а иногда и революционные стихи, устраивал вечеринки. Учительница школы М.П.Розанова была секретарем нелегальной кассы помощи политзаключенным, она же организовала из учащихся социал-демократический кружок, объединявший до 80 человек, Бухарин занимался с ними политической экономией[154]. Приглашались и другие лекторы, например, Шер, но Малиновский, сообщая в одном из донесений в охранку о предстоящих лекциях Шера, не преминул подчеркнуть, что, «хотя при изложении и будет известного рода тенденциозность освещения фактов», все же «не будет того задора и приподнятой атмосферы, какими сопровождается чтение докладов «Николая» (Бухарина)»[155].
На следствии в 1918 г. Малиновский заявил, что Бухарина он «берег как мог» и, когда о нем спрашивали в охранке, «лез из кожи, чтобы оградить его…»[156] Впрочем, если верить показаниям Малиновского, он «берег» очень многих…
В изображении западных, а с недавних пор и отечественных историков молодой Бухарин на протяжении многих лет был едва ли не самым проницательным и упорным обвинителем Малиновского. Как полагает Стивен Коэн, отказ Ленина прислушаться к доводам Бухарина явился источником постоянных трений между ними, начиная. с первого приезда Бухарина в Краков осенью 1912 г. и вплоть до 1917 г.; это обстоятельство омрачало их отношения и в период первой мировой войны, способствуя усилению возникших в это время идейных разногласий[157]. Советский биограф Бухарина И.Е.Горелов также пишет 6 «довольно натянутых отношениях» между Лениным и неколебимо убежденным в «провокаторской сущности» Малиновского Бухариным[158].
По-видимому, эта точка зрения восходит к соответствующим страницам книги Давида Шуба о Ленине. Не ссылаясь на какие-либо источники, Шуб утверждал, что Бухарин с самого начала не доверял Малиновскому, несмотря на все попытки провокатора завоевать его доверие. Еще тогда, в Москве Бухарин заметил, что всякий раз, когда он организовывал встречи с товарищами, его поджидали агенты охранки; между тем места этих встреч были известны Малиновскому. Арест в декабре 1910 г., положивший конец революционной работе Бухарина в России, окончательно убедил его в том, что предал его Малиновский. Описывает Шуб и беседу в Кракове на эту тему с Лениным и особенно картинно — организованную там же очную ставку: Малиновский, увидев Бухарина, «был объят ужасом», но, когда в комнате появился Ленин, «пришел в себя, подошел к Бухарину с распростертыми объятиями и сказал: «Николай! Как ты сюда попал?», чем и развеял у Ленина всякие сомнения»[159].
В изложении самого Бухарина, в его письмах и показаниях нее выглядит совершенно иначе, да и другие достоверные свидетельства расходятся с мнением об исключительной его проницательности. Начать с того, что в Москве общение Бухарина с Малиновским было непродолжительным: имя Бухарина появилось в донесениях провокатора в ноябре 1910 г.[160], а в ночь с 19 на 20 декабря Бухарин был арестован на собрании актива московской большевистской организации. За это время они встречались несколько раз: впервые — на собрании сотрудников журнала союза пастильщиков «Голос жизни», затем в Дорогомиловской школе и еще, по словам Бухарина, «раза 2–3».
150
Дело провокатора Малиновского. С. 39–40, 139.
151
Корнилъев Я.П. Пять предателей (Из тюремных впечатлений) // Каторга и ссылка. 1927. № 8 (37). С. 121–122.
152
Дело провокатора Малиновского. С. 41, 94; Германов Л. Указ. соч. 233–237.
153
Степанов В.Н. Адресовано в Москву. М., 1987. С. 217.
154
Музей революции. Mb 48624.
155
Горелов И.Е. Николай Бухарин. М., 1988. С. 26–27.
156
Дело провокатора Малиновского. С. 141.
157
Коэн С. Бухарин: политическая биография. 1888–1938. М., 1988. С. 39, 44–45, 48, 51, 65. См. также: Фишер Л. Жизнь Ленина. Лондон, 1970. С. 125; Кун М. Бухарин, его друзья и враги. М., 1992. С. 25, 39–40 и др.
158
Горелов И.Е. Указ. соч. С. 36–39.
159
Shub D. Lenin. New York, 1949. P. 114–115, 119–120.
160
ГАРФ. Ф. 63. 1910. Д. 1. Л. 305.