Страница 40 из 52
- Миха добей!
Летчики группы, тоже вступают в бой с истребителями. И тем не мене, задание выполнено - с "Юнкерсами" покончено. Они улетели. Дело как будто сделано. Но с земли передают вводную:
- На большой высоте засекли группа "Хейнкелей-111".Летят на вас. Атакуйте их, атакуйте!
- Да как мы их атакуем, когда сами завязли? - Едва не крикнул Евгений. - Они с Михаилом, и другими товарищами, сковали боем истребителей противника.
А бомбардировщики летят к линии фронта эшелонами, значительно выше, и в стороне. Их около двадцати - как десятку разорваться?
- Миха - пробиваемся вверх. Смотри не оторвись. Как понял?
- Понял. Давай, я прикрываю.
- Назад тоже поглядывай.
Уходя от "мессеров", и пробиваясь через них же, они стали набирать высоту. Выполняя маневр, иногда больше похожий на финт, на большой высоте летчик должен помнить параметры своего самолета. А Жека помнил, высотная кислородная система, на его "Лавочкине", по всей видимости, никогда не использовалась. Ее конструкция, хоть и была основана на германской системе диафрагменного прямоточного экономайзера, имела много недостатков. Пилот практически не мог ей пользоваться.
А еще управление шагом винта, радиаторами, жалюзи, триммерами, при помощи различных тяг отвлекает. И снижаются многие летные характеристики. Потому на высоте двух с половиной километров, при полном использовании возможностей двигателя - наименьшее время полного виража без потери высоты составляет тридцать секунд. Hа километровой высоте, и форсировании двигателя полный вираж выполняется за двадцать пять секунд.
В общем, учитывая все это, они не успевали. Но выручат пара Кожедуба - они вывалились, и он передал:
- Атакую "Хейнкели"! - И их пара, боевым разворотом, стремительно набирает высоту.
И вот они близко к бомбардировщикам. А вернее под ними, сейчас откроют огонь.... И тут немцы неожиданно начинают освобождаться от бомб. Бомбы пролетают между самолетами Ивана и Василия. Жека почувствовал при виде этого, как сердце словно замерло, а потом робко стукнуло, и стало, снова разгонять кровь.
- Смотри, как бы с бомбой не столкнуться! - Орет Иван своему ведомому..
И вдруг "хейнкели" поверачивают на юго-запад. Но не тех напоролись:
- Берем в клещи крайнего! - Быстро принимает решение Кожедуб.
И они, с двух сторон заходят на бомбардировщик. Сближение и оба "Лавочкина" открывают огонь. Заработали пушки. Самолет врага загорелся, начал падать, оставляя за собой шлейф дыма. И тут на пару, навалились истребители противника. Их около двадцати.
- Уходите!!! - Заорал Жека, и принялся активно атаковать своих противников, чтобы прорваться на выручку.
Не забывая конечно - они с Михаилом - единое целое. Если враг собьет одного, другой наверняка погибнет. Свежая группа, видно, прилетела по вызову. Соотношение сил явно не в пользу Жеки и его товарищей. Они успели только пару раз выстрелить по бомбардировщикам, как пришлось с уклонениями стрелять в новоприбывшие истребители противника. Нои вовремя контратак, он
он умудряется увидеть, как пара Кожедуба, уходит на освобожденную территорию, отбиваясь от яростных атак.
Сейчас малейший промах грозит гибелью. Со всех сторон сверкают огненные трассы, но ведомые и ведущие взаимодействуют четко - короткими очередями отгоняют друг от друга вражеские самолеты.
Пара "Лавочкиных" Кожедуба и Мухина, то снижается, выполняя немыслимо сложные фигуры, то идет вверх. Но "мессершмитты", не отстают - гонятся за ними. Но их атаки безуспешны - фашисты даже мешают друг другу, беспорядочно наваливаясь на ловко маневрирующие самолеты.
Но и Евгений с Михаилом, и остальные летчики группы, не лыком шиты - отогнав "мессеры", уже спешат на выручку к товарищам. И враг, не приняв боя, "худые" поворачивает назад. Топливо на исходе - пора домой, и группа летит обратно. Жеке нравиться манера Ивана вести бой - выйдет отличный комэск, но в третью эскадрилью, он проситься не станет. Угроза дл него это командиры повыше и особист, а не товарищи. И не сейчас, а в новом году...
Долетели, благополучно приземлились на своем аэродроме. В баках почти не осталось бензина. Жека вылезаю из кабины, обливаясь потом, в прочем не он один такой. К нему спешит Миха, его гимнастерка тоже взмокла, лицо красное, воспаленное, но он весел и доволен.
- Командир - говорит - в этом бою я еще раз убедился, что такое слетанность.
А Николай Веткин - Егорыч, оглядев пилотов, замечает с добродушной усмешкой:
- По вам сазу видно - жаркая схватка была.
- Да, таких боев давно не было. Щас воды хлебну и на КП.
Во время изматывающих боев, партийные работники, регулярно находили время, чтобы сказать слово. Время, для соответствующей обработки летного состава. Подбивали их вступить в партию, и стать коммунистами. Тогда это было потное, наивысшее звание. Буквально все стремились к этому. Вечером в полку состоялся митинг, посвященный первому вылету молодых коммунистов на отражение вражеского налета. Они выступали сами, говорим о том, что, не жалея жизни, будут бить захватчиков до их окончательного разгрома. Жеке казалось это странным - ничего ведь не меняется - люди все те же. Но для них, видимо что-то менялось.
Евгению было даже завидно - у этих людей был внутренний стержень, а теперь еще и появился новый стимул - а он этим всем, проникнуться не мог. У них был долг перед Родиной, священная война, а у него кроме желания летать, и сочувствия предкам - ничего. Даже увлечения, Катя была далеко. Стоял август сорок третьего, а он так не решил за три месяца - что ему делать? Смириться и продумывать - как и где жить после войны? Или искать ученых людей типа Циолковского, и пытаться найти способ вернуться в свое время? Если конечно доживет до Победы, и не будет арестован...
Глава девятая
Над Днепром...
***
Аэродромы, леса, села, лица - все это проносилось в памяти Евгения. А еще, такие желанные в эту пору - реки, и озера. Где-то удавалось искупаться, где-то нет, но места эти запоминались. Он почти привык к скромному быту, и минимуму удобств. Ему и самому уже начиналось казаться, что так было всегда. Начинало вериться, что он из этого времени, только мобильный телефон, напоминал об обратном. В фильмах про подобное попадание всегда имелась, наземная пространственная точка, куда персонажи возвращались, и их переносило обратно. У него же такой точки не было, был только район.
И Евгений почти смирился со своей участью, почти втянулся в этот образ жизни. В конце концов, страна вокруг, была не чужбиной, и хоть это радовало. Ведь она была еще девственной, чистой, не загаженной, без такого количества производств разного рода, как в его время. Вот только инфраструктуры никакой...
Жара начинала спадать, что облегчало многие вещи. Менялась местность под крылом, менялись цели, но не менялись боевые задачи. И долг. Правда, у однополчан все время еще настроение росло на плюс. И с опытом побеждать врага, становилось легче.
Очередной, боевой вылет, очередное сопровождение, очередное взаимодействие. Но на этот раз, весь полк под командованием бывшего комэска третьей эскадрильи - Семенова, сопровождал "Петляковы". Жека уже летал под его руководством, и знал - командир из Федора стоящий. Хотя теперь уже не просто Федора, а товарища капитана. "Петляковы" летели на бомбежку скопления немецких войск в районе Огульцы - Люботин, юго-западнее Харькова, их оберегали, как зеницу ока.
Евгений в этот раз, вышел опять сбоку припеку, и летел над всеми, но не высоко, просто как бы охранял всех сверху, и являлся преградой, на пути атаки из облаков. Он первым, и заметил вражеские истребители.