Страница 42 из 117
Отступив назад, чтобы плечи не ударились о стену, Рейдж позволил себе сползти вниз, пока пол не подхватил его задницу. Затем он уронил голову, потому что не мог на нее смотреть.
- О, Мэри, я не хочу, чтобы ты это чувствовала, - когда голос сорвался, Рейдж прочистил горло. - Я хочу сказать... я могу попытаться солгать, но...
- Ты уже давно это чувствуешь, не так ли? Вот почему мы немного отдалились.
Он обреченно пожал плечами.
- Я бы сказал что-нибудь, но не знал, что не так. Пока там внизу, на кухне, когда я оказался один с Рофом-младшим. Это выскочило из ниоткуда. Ударило по мне как тонна кирпичей... я не хочу это чувствовать.
- Это абсолютно естественно...
Рейдж вдарил кулаком по полу так сильно, что дерево треснуло.
- Я не хочу этого! Я не хочу этого, черт подери! Мы - это все, что мне нужно! Мне даже не нравятся дети!
И когда эти слова грохотом прокатились по комнате, Рейдж чувствовал на себе ее взгляд.
И не мог этого вынести.
Снова вскочив на ноги, он заметался по комнате, как будто желая сорвать картины со стен, подпалить шторы и разломать комод в щепки голыми руками.
- Я говорил серьезно, - рявкнул Рейдж. - Когда я говорил, что достану тебе ребенка, если ты захочешь, я действительно имел это дерьмо в виду, черт подери!
- Я знаю. Только ты не ожидал, что это у тебя в груди окажется зияющая дыра.
Он резко остановился и заговорил с ковром.
- Это неважно. Это не имеет значения. Это пройдет...
- Бэт сказала мне кое-что еще, - Мэри подождала, когда он на нее посмотрит, и когда он поднял взгляд, она смахнула слезинку. - Она сказала, что Вишес подошел к тебе перед атакой. Она сказала... он сказал, что ты умрешь. Что он попытался заставить тебя покинуть поле... но ты не послушался.
Рейдж выругался и снова принялся нарезать круги. Проведя рукой по лицу, он понял, что просто мечтает вернуться в ранние дни их отношений. Когда все было просто. Лишь хороший секс и большая любовь.
Не все это... жизненное дерьмо.
- Почему ты пошел туда? - прерывисто спросила Мэри.
Рейдж отмахнулся от вопроса.
- Он мог ошибаться, знаешь. Ви на самом деле не знает всего, иначе он был бы богом...
- Ты рано кинулся в сражение. Ты не подождал... ты выскочил туда один. В кампус, полный врагов. Один... сразу после того, как один из твоих Братьев, который еще не ошибался, сказал, что ты там умрешь. А потом тебя ранили. В грудь.
Рейдж не собирался падать.
Это было странно. Он стоял... а затем рухнул на пол, его ноги подкосились под неестественным углом, его туловище последовало их примеру, неловко уронив руки и плечи. Но такое случается, когда воин проигрывает битву - осталось лишь выпустить пистолет из руки, выронить кинжал из ладони, уронить гранату, как камень в воду.
- Мне жаль, Мэри. Мне так... жаль. Мне жаль, мне жаль...
Он продолжал снова и снова повторять эти слова. Больше он ничего не мог сделать.
- Рейдж, - голос Мэри вклинился в его бормотание, и его грустное звучание было хуже свинцовой пули в сердце. - Думаешь, ты вышел туда один, потому что хотел умереть? И пожалуйста, будь со мной честен. Это слишком важно... чтобы просто спустить это на тормозах.
Чувствуя себя абсолютным дерьмом, Рейдж закрыл руками лицо и заговорил в ладони.
- Мне просто нужно было... побыть рядом с тобой. Как это всегда было. Как должно было быть. Как это было нужно мне. Я думал... возможно, если я окажусь на другой стороне, и ты придешь ко мне, мы могли бы...
- Делать то, что делаем сейчас?
- Только там это уже не имело бы значение.
- Ты о ребенке?
- Да.
Когда они оба замолчали, Рейдж выругался.
- У меня такое чувство, что теперь я снова предаю тебя, но иначе.
Она глубоко вздохнула, очевидно, понимая, что он имеет в виду - тот момент, когда он пришел к ней после секса с другой женщиной. Но она быстро собралась вновь:
- Потому что я не могу дать тебе желаемое, но ты все равно этого хочешь.
- Да.
- Ты... ты хочешь быть с другой жен...
- Боже, нет! - Рейдж уронил руки и затряс головой так сильно, что она едва не слетела с позвоночника. - Проклятье, нет! Никогда. Вообще. Я лучше буду с тобой и никогда не буду иметь детей, чем... я хочу сказать, Иисусе, это и рядом не стояло.
- Ты уверен?
- Абсолютно. Стопроцентно, никаких сомнений.
Мэри кивнула, не глядя на него. Она опять сосредоточилась на своих ногах, сгибая пальчики, разводя широко в стороны, подгибая и вытягивая вперед.
- Это нормально, если тебе хочется, - тихо сказала она. - То есть, я пойму, если ты захочешь быть... ну, знаешь, с нормальной женщиной.
24
Мэри считала себя абсолютной феминисткой. Да, действительно, большинство мужчин могли поднять больше тяжестей, чем большинство женщин - и это применимо и к людям, и к вампирам - но за исключением этого несущественного физического неравенства, по ее мнению, не было ничего, что мужчины делали бы лучше женщин.
И для нее было откровением обнаружить свою полную непригодность, тогда как она, по сути, просто оказалась в позиции всех мужчин.
Существа, рожденные с мужскими половыми органами, не могли вынашивать детей, как не могла и она сама. Видите? Абсолютное равенство.
Боже, это больно.
И эта боль была самой странной. Она ощущалась как холод - в центре ее груди образовалась холодная пустота. Или, возможно, немного ниже, хотя метафора ощущения пустоты на месте матки была слишком в духе канала Lifetime.53
Но это действительно ощущалось так. Пустое пространство. Пустота.
- Прости, - услышала Мэри собственное бормотание. Хоть это и не имело смысла.
- Пожалуйста,- взмолился Рейдж. - Никогда не говори так...
Ой, оказывается, он подошел и стоял перед ней на коленях, положив руки на нее ноги. Бирюзовые глаза смотрели на нее так, будто он вот-вот умрет от мысли, что причинил ей боль.
Мэри коснулась ладонью его щеки и ощутила тепло его лица.
- Ладно, я не стану извиняться за это, - сказала она. - Но мне жаль нас обоих. Ты не хочешь это чувствовать, и я тоже не хочу, и все же мы здесь...
- Нет, все не так, потому что я отказываюсь от этого. Я не позволю этому влиять на себя или на тебя...
- Я не упоминала о том, как сильно я ненавидела рак? - Мэри опустила руку, полностью осознавая, что пытается его переубедить, но не могла остановиться. - Я очень, очень, очень сильно ненавидела эту болезнь. Я так рада, что вампиры ей не болеют, потому что если бы тебе когда-нибудь диагностировали рак в каком-то его проявлении, я бы всерьез возненавидела вселенную до конца своего бессмертного существования...
- Мэри, ты слышала, что я сказал? - Рейдж взял ее руку и снова прижал к своему лицу. - Я больше никогда не стану об этом думать. Я не позволю этому встать между нами. Это не будет...
- Эмоции устроены иначе, Рейдж. Я психотерапевт, я знаю, - она попыталась улыбнуться, но не сомневалась, что вышла какая-то гримаса. - Мы не можем выбирать, что нам чувствовать... особенно, когда речь идет о чем-то настолько фундаментальном, как дети. Не считая смерти и выбора того, с кем провести всю жизнь, дети - это сама основа существования.
- Но можно выбирать, что делать со своими эмоциями. Ты всегда говоришь это - можно выбирать, как реагировать на свои мысли и чувства.
- Да. Вот только... в данный момент это не кажется рабочим планом.
Боже, подумала она, почему бы людям просто не вдарить своим терапевтам коленом по яйцам. Та лицемерная хрень в духе «испытывай чувства, но позволь своему разуму контролировать реакцию» вообще не помогала в такой ситуации - когда ты на грани срыва, и твой партнер не лучше, и голос в глубине души нашептывает, что вы двое никогда с этим не справитесь, потому что, Боже, кому это под силу?
Ах да, постскриптум: это все ее вина, потому что это у нее недоставало фертильных яйцеклеток...