Страница 211 из 320
- Ради долгих дружеских отношений с Советской Россией, японское правительство готово пойти на нейтрализацию вооруженных сил Маньчжуо-Го, передислоцировав их с северных границ к столице южной Маньчжурии - Мукдену. Кроме этого, мы готовы отказаться от рыбных концессий в Охотском и Японском море, на компенсационной основе - торжественно изрек Миядзава, но его слова нисколько не обрадовали его собеседника.
- Нейтрализация войск Маньчжуо-Го это очень хорошая новость, которой мы добивались более десяти лет. Я искренне рад это слышать, однако на нынешний момент этого недостаточно. Для заключения прочного и добрососедского мирного договора, Советский Союз требует исполнения трех условий. Передача в полную собственность советской стороне Китайско-Восточной железной дороги, возвращение южной части Сахалина и отказ от Курильских островов - буднично перечислил Малик и от его слов глаза у Миядзавы широко раскрылись.
- Но ведь это совершенно невозможно! - искренне изумился японец.
- Дипломатия это такой инструмент, посредством которого невозможное можно сделать возможным. Давайте начнем обсуждать это невозможное, и быть может, придем к разумному консенсусу, - предложил ошарашенному Миядзаве Малик, - а пока давайте вернемся к нашим спискам. Что кроме нефтепродуктов, вы хотели бы получить за крейсер "Мёко"?
Торги между двумя высокопоставленными персонами продолжились.
Глава III. Выбор пути.
Докладывать о срыве столь тщательно подготовленной операции, которая должна была поставить финальную точку в войне, всегда трудно. Трудно вдвойне, когда все от тебя ждут победных реляций и оглушительного успеха, но если при этом ты понес ощутимые потери, а неприятель нет, трудности доклада увеличиваются троекратно. Именно такая троекратная тяжесть давила на плечи генерала Макартура и адмирала Нимитца, прибывшего в Вашингтон на доклад к президенту Трумэну.
Направляясь в Белый дом, они ожидали тяжелого разговора, однако разноса не последовало. Вопреки привычному порядку приема, Трумэн принял военных не в своем рабочем кабинете, а в каминной гостиной. Этим, президент как бы давал знак, что настроен на миролюбивую беседу, без криков и угроз.
Три последних месяца, несколько переменили нынешнего властителя Овального кабинета. И хотя в душе он по-прежнему остался боксером драчуном, готовым в любой момент нанести противнику хук с левой, но вспышки его агрессии стали не так часты как прежде. На фоне череды перенесенных неудач, пришло обретение определенной мудрости, что одними криками и угрозами в отношении своих подчиненных проблему не решишь.
Поэтому, когда председатель объединенных штабов доложил президенту о срыве операции "Даунфол" Трумэн не разразился бранью и не устроил истерику, как это было бы три месяца назад. Президент мужественно проглотил пилюлю, преподнесенную ему судьбой, чем вызвал уважение у военных. Молча выслушав список понесенных вооруженными силами США потерь, он предложил вызвать Макартура и Нимитца на доклад в Вашингтон.
- Хочу услышать не сухие строчки докладов, а свидетельства живых очевидцев - пояснил председателю Трумэн. - Это позволит лучше понять случившуюся трагедию и решить, что делать дальше.
Председатель объединенных штабов очень удивился подобной реакцией президента, но он удивился бы ещё больше, если бы знал о двух проектах лежавших на подписи у американского главнокомандующего. Мудро решив, что жесткими действиями можно сломать палку, Трумэн решил перейти от методики кнута, к методике пряника.
Ещё в мае месяце, на стол президента был положен проект указа о введении двух высших военных званий Америки; генерал армий США и адмирал ВМС США. По своей значимости, эти звания равнялись маршальским званиям Европы и вступившей на путь подражания Азии.
Общее число звезд на погонах обладателей этих званий равнялось шести и подразумевалось, что их обладатель будут пользоваться ими пожизненно.
Учитывая, что самым главным театром войны был тихоокеанский, главными кандидатами на эти высокие звания были генерал армии Макартур и адмирал флота Нимитц. Это был вполне логичный и обдуманный шаг, подготовленный ещё покойным Рузвельтом. Таким образом, он собирался дать дополнительный стимул своим военным для победы над Японией. Однако Трумэн отложил эти указы в долгий ящик.
Обманчивый мираж атомной бомбы, "чудо-оружия" с помощью которого можно выиграть любую войну, прочно застил новому обитателю Белого дома глаза.
- Зачем зря тратить деньги налогоплательщиков на эти персональные звания, если их уже и так потрачено сверх всякой меры, - задавался вопросом президент и сам себе отвечал, - незачем. Справимся и без этого дополнительного стимула.
Возможно, подобное рассуждение в то время было правильным и разумным, но дальнейший ход истории, заставил Трумэна вернуться к вопросу о стимулировании своих генералов. Гибель части флота был для американских военных новым "Перл-Харбором", пусть даже не столь обильным на потери, сколько громким шлепком по лбу.
Сластить эту неудачу, ровно, как и подбодрить служителей звездно-полосатого флага было необходимо, и весь вопрос заключался как это лучше сделать. После недолгого размышления, президент решил устроить встречу в гостиной, что не так явно ассоциировала у военных с разносами как Овальный кабинет.
Перед приездом докладчиков, в гостиной хорошо протопили камин, накрыли чайный стол и принесли карты будущих боевых действий. В знак уважения к героям Тихого океана Трумэн, послав для их встречи в аэропорт свой лимузин, чего ранее никогда не было.
Более того, он лично встретил Макартура и Нимитца у дверей Белого дома и проводил их в гостиную. Подобная душевность было обусловлена не только одной мудростью, посетившей президента Трумэна. Накануне у него состоялась неприятная встреча с представителем Большого семейства. Они были очень недовольны его деятельностью на посту президента и требовали скорейшего окончания войны с Японией для наведения порядка в Европе.
За все время нахождения Трумэна у власти, это был первый раз, когда большие деньги позволили себе столь открыто вмешаться во внешнюю политику государства. Для президента это было очень неприятным моментом. В кругу близких ему людей он возмущался и негодовал поступком Больших семейств, но в глубине был с ними согласен. Войну на два фронта с таким противником как Советский Союз, Соединенные Штаты потянут, но с большим скрипом. Ведь одно дело драться с Гитлером, лучшие дивизии которого прочно завязли на Восточном фронте и совсем другое, когда тебе противостоит мощь, созданная советским народом. Где в самое трудное и голодное время, простые люди на личные средства совершали покупку танка или самолета, ради одержания окончательной победы.
Во время доклада Нимитца о причинах и последствиях срыва операции, Трумэн ограничился краткими вопросами и нейтральными репликами. Когда адмирал закончил говорить, президент задал свой главный вопрос, ради которого он и вызвал всю верхушку тихоокеанской группировки американских войск.
- Когда вы сможете начать десантирование наших войск на Кюсю? Я понимаю, что потери от урагана существенны, но они не смогут надолго отложить наше возмездие, не так ли адмирал?
- Совершенно верно, господин президент, - подтвердил Нимитц. - Да мы понесли потери, но они не так невосполнимы, чтобы можно было говорить об отмене запланированной высадки. Достаточно только подтянуть к Окинаве наши тактические резервы и можно будет производить десантирование на Кюсю. Командование Тихоокеанским флотом считает, что начало операции следует перенести на три недели от сегодняшнего дня. Согласно прогнозам синоптиков вся первая декада ноября будет спокойной и нового шторма не предвидится.