Суперзвезда

— Послушайте — Кэсс сконцентрировала свой взгляд на Филе. — Думаю, ваш план неплохой. Почему бы нам не сесть и не обсудить все официально за обедом на следующей неделе?

Казалось, это понравилось всем, даже Челси. Ее настроение вдруг улучшилось, лицо стало оживленней. Она встала и направилась к двери. Через плечо она спросила:

— Когда начинаются съемки?

Кэсс собрала всю свою любезность и, стиснув зубы, произнесла:

— Сразу же, как только все уладим.

* * *

— Вы шутите? — Кэсс укоризненно посмотрела на Джека, и ее губы сжались от негодования. Она знала, что сильно рискует, вступая в спор с боссом, но злость была такой сильной, что ей стало все равно.

Однако Джек был невозмутим. Кэсс даже показалось, что в его глазах мелькнул огонек любопытства. Они не встречались с глазу на глаз с того самого вечера — не было необходимости. Она избегала его, сама не понимая почему. Из-за смущения, неуверенности, возможно, страха? Скорее, из-за всего сразу. Теперь, стоя перед ним, Кэсс чувствовала на себе его испытующий взгляд. Он изучал ее, и ей было неловко и обидно.

— Уступая ее требованиям, вы создаете монстра, — пыталась убедить его Кэсс.

Джек, сохраняя спокойствие, сверлил ее глазами, всматриваясь в каждое движение.

— Мисс Инглиш, любая старлетка, входящая в эту дверь, — монстр. Кому есть дело до их требований? Если они приносят деньги, остается только закрыть глаза и уши. Стоимость среднего фильма теперь выше пятидесяти миллионов долларов. В настоящее время, при нынешнем положении вещей, бюджет «Опасных желаний» превышает эту цифру, а вы еще даже не приступили к съемкам.

Он подошел к окну и, стоя к ней спиной, спокойно сказал:

— Так что несколько тысяч долларов на рекламу Челси едва ли имеют значение, и у нас, насколько мне известно, другого плана рекламы нет. Откровенно говоря, участие Роджера в этом проекте было неудачным. Он просто все испортил. Если кто-то и виноват, то это он.

— Как вы можете так говорить? Вы же знаете, что мой отец отдал всего себя этому фильму, — выпалила Кэсс. Вдруг она поняла, что никак не может изменить то, что Кавелли обещал своей любовнице, и ей все-таки придется работать над рекламной компанией Челси. Как-то сразу она успокоилось, но показывать Джеку, что он победил, ей не хотелось.

— «Опасные желания» был начат «Мирамакс» три года тому назад, — заговорил Джек, все еще стоя у окна. — Когда они решили отказаться от него, фильм снова выставили на продажу. Вы, как и я, знаете, что отвергнутые сценарии очень привлекательны для многих студий, которые надеются, что, справившись с некоторыми проблемами, можно заполучить то, что почти наверняка удастся снять. Роджер взял «Опасные желания» задаром и выкинул кучу денег на его производство. Но это оказалось не так просто, как он думал, и он увяз с головой. — Джек повернулся, глубоко вздохнул и добавил: — Теперь ничего не изменишь. Но мы должны сделать все возможное, чтобы исправить эту сложную ситуацию.

Кэсс шагнула в его сторону, стараясь сохранить дистанцию, но в то же время быть достаточно близко, чтобы заглянуть ему прямо в лицо.

— Я не собираюсь сдаваться, господин Кавелли. — Ее голубые глаза засветились недобрым огнем. — Возможно, это всего лишь капля в вашем финансовом море, но для меня это возможность создать фильм. И я не допущу непрофессионализма.

Он приподнял бровь и задумчиво взглянул на нее.

— Вы игрок, мисс Инглиш?

Она не ожидала такого вопроса. Почему он поменял тему разговора? Джек сократил дистанцию, которую она установила между ними. Он был достаточно близко, чтобы она разглядела сеточку морщин под глазами; то, что он не был идеален, делало его более доступным. Оборона Кэссиди дрогнула, ей стало трудно говорить, и она только покачала головой.

— Не знаю, в курсе ли вы, мисс Инглиш, но эта студия, эта компания была мне как жена в течение двадцати лет. «Колоссал» для меня значит очень многое. Но все же я готов поспорить на половину моей доли в «Колоссал», что вы не сдвинете дело с мертвой точки.

Она с минуту пыталась сообразить, куда он клонил.

— А если мне не удастся?

— Обед в «Палм». — Он шутливо пожал плечами.

Она замерла посреди комнаты, озадаченная выражением его лица. Невозможно было понять, шутит он или нет.

— Стало быть, вы предлагаете мне пари, верно?

Джек слегка кивнул.

— Если выигрываете вы, половина «Колоссал» ваша. Если проиграете, то оплачиваете наш обед. — Он приблизился к Кэсс, снова сокращая расстояние между ними. Протянув руку, он поймал ее ладонь и крепко пожал. Возможно, он всего лишь забавлялся, расточая свое знаменитое обаяние.

От его прикосновения ее словно ударило током, и она инстинктивно отскочила назад. Если он действительно собирался сдержать слово, то она могла бы выторговать у него вместо доли «Колоссал» весь «Десмонд». Кэссиди не часто приходилось участвовать в такой игре.

* * *

Турмейн уже два дня не отвечал на ее звонки, и Патриция Хансон не могла решить, что делать дальше. Чем больше новостей о кинофильме и студии появлялось в средствах массовой информации, тем больше она страдала. Страшная тайна жгла ей душу. Куратор из Общества анонимных алкоголиков сказал ей, что оглашение такой информации может привести к трагедии, и напомнил, что, хотя откровения очень важны в лечении, не следует забывать, что это допустимо, лишь когда не наносит вреда кому-либо. Может, было бы лучше все оставить как есть, но Патриция не унималась. Она никогда не знала меры: алкоголь, секс, покупки в магазинах — она во всем шла до конца.

Поэтому, отыскав в справочнике телефон Челси Хаттон, она оставила ей на автоответчике сообщение, что имеет важную информацию о ее отце.

Спустя некоторое время в ее квартире раздался телефонный звонок.

— Это Челси Хаттон, — сказал женский голос.

Патриция снова представила себе несчастного, больного ребенка с биркой «Турмейн Кэссиди» на запястье крошечной ручки.

— У меня есть информация о вашем прошлом, которая может вас заинтересовать, — сказала она.

К изумлению Патриции, эта женщина не удивилась, словно все знала и даже ждала этого звонка.

— Где мы можем встретиться, мисс Хансон? Это не телефонный разговор.

— Вы можете прийти ко мне. Мне трудно передвигаться, я не совсем здорова.

Челси Хаттон вздохнула, и Патриция услышала, как она затянулась сигаретой.

— Мне это не очень нравится, но я все-таки приду, интересно, что вы скажите.

— Приходите, мисс Хаттон. Я вас чаем угощу.

— В пять часов, и лучше выпьем коктейль.

* * *

Рудольфо смотрел в иллюминатор салона первого класса и мучительно думал о чем-то. Ему хотелось, чтобы судьба была благосклонна к нему, радовала, а не била. Он всегда мечтал делать художественные фильмы, даже закончил киношколу, заплатил тысячи долларов за то, чтобы стать хорошим директором. И вот наконец такая возможность появилась. Использовала ли его Кэссиди, предлагая эту работу? Или это действительно его шанс?

Когда она позвонила, он просто не поверил, потом она дала ему семейного адвоката, чтобы тот помог ему расторгнуть контракт с телестудией. Он не колебался ни секунды. Как он мог отказать? Сейчас он был нужен Кэссиди.

Это предложение было интересным, хотя и не сулило большой выгоды. Кэсс говорила, что ей необходимо снизить расходы, и поэтому она не может предложить ему много. Но ему было это безразлично, он согласился бы работать и задаром.

Вскоре появились слова «пристегните ремни», и самолет пошел на посадку в аэропорту Лос-Анджелеса. Рудольфо глубоко вздохнул, закрыл глаза и представил себе лицо Кэсс. Он вспомнил их последнюю ночь, перед тем как она покинула Нью-Йорк. Они были у нее дома, он вошел к ней в кабинет, и она разозлилась.

— Сюда нельзя.

— Я не нарушаю никаких запретов, верно? — вспомнил он свои слова.