Страница 153 из 179
Конь словно всё понял, и вместо ответа полуприсел на все четыре ноги, словно приглашая Алексея сесть верхом.
Алексей никогда прежде не ездил без седла и упряжи, но и отказать животному, доверившемуся ему и просящему увести его из этих мест, он тоже не мог. Он взобрался на жеребца и ласково потрепал его по загривку.
Аргамак тронулся - сперва острожным шагом, а когда Алексей вполне освоился в безсёдельной езде, стал понемногу ускоряться, временами переходя на рысь. Ни дороги, ни даже нужного направления Алексей не знал - просто предоставил коню возможность выбирать их самому и лишь изредка, касаясь гривы или шенкелями, уходил от заведомо проигрышных направлений через перелески, овраги и ручьи.
Ситуация с Аргамаком благополучно разрешилась в районе пяти часов вечера, когда Алексей заприметил вдалеке небольшой табун. Он развернул коня и направил в сторону сородичей, а когда Аргамак, признав их или учуяв запах кобылы, был готов перейти на галоп - приостановил и соскочил на землю. Потрепав на прощанье гриву и похлопав по шее, он отпустил коня - и убедившись, что тот решительно поскакал в сторону табуна, быстро зашагал к виднеющейся в отдалении станице.
Заходить в станицу он не стал, а наперерез через неубранное кукурузное поле вышел на асфальтированную дорогу.
Дорога выглядела пустынной, за целых полчаса по ней проехали лишь трактор да разбитый допотопный грузовичок с копной сена.
К счастью, запримеченный Алексеем издалека из-за странного облика и включённых на полную мощь фар длинный, словно автобус, где-то сверкающий хромом, а где и зияющий ржавыми проплешинами, разукрашенный во все мыслимые цвета американский пикап начал тормозить задолго до того, как Алексей поднял руку.
По торчащим из открытого кузова трубам и многочисленным профессионально исполненным надписям “Удивительный мир насосов”, “Ваш новый Евротуалет”, а также “Всё пропьём, стояк прочистим!” несложно было догадаться, что в пикапе едут представители местной сантехнической фирмы.
Действительно, трое сантехников без вопросов приняли Алексея в свой коллектив, согласившись подвезти до Грай-Воронца, что “на московской трассе”. Немного смущало лишь то, что все они, включая водителя, были пьяными всмерть - однако когда Алексей предложил себя за руль, ему ответили, что ГАИ с ними никогда не связывается и предложили это проверить при проезде ближайшего поста. В самом деле, когда постовой, приподняв было жезл, увидел, кто к нему приближается, то быстро его опустил и даже сделал вид, что отвернулся.
Поскольку водку продолжали разливать прямо в дороге, Алексей не сумел избежать “штрафной”, нескольких заздравных тостов и предметного общения с сантехниками-весельчками. Любопытно, что разговор сразу перекинулся на темы высокие, почти философские: его собеседники утверждали, что их профессия не только входит в число наиболее высокооплачиваемых, но и имеет одну из лучших в мире перспектив.
— Вот смотри,— объяснял ему сосед по заднему дивану, которого удлинённое худое лицо и интеллигентные очки делали похожим на дипломата,— по мере развития интернета и всяких там хитрых технологий люди скоро забудут, как простой гвоздь забить. Но денег у них будет становиться больше, значит - они будут больше кушать и гуще, толще сраться! Так что без нас - никакой отныне впредь не будет жизни! И ни тебе Европа, ни Япония, ни даже грёбная нанотехнология ремеслу нашему - не указ!
При этом, доводя каждое из суждений до относительно непротиворечивой логической развязки, сантехник завершал его эффектным, словно каллиграфический вензель, профессиональным пожеланием, звучащим пусть и грубовато, но зато правдиво и радостно:
— И пойдёт говно по трубам!
Когда изрядно приняв на пустой желудок, Алексей вполне удостоверился, что его собеседники - люди доброжелательные и отлично вооружённые против жизненных невзгод своим трудолюбием и здоровым цинизмом, ему даже пришла в голову шальная мысль попроситься испытать себя в их ремесле, да там и остаться навсегда. В самом деле - от внимания властей сантехник надёжно ограждён, денег на хлеб с маслом гарантированно добудет, ну а что же касается амбиций и гонора - плевать, ибо все подряд его знания, таланты, иностранные языки и прочие фетиши никому ровным счётом не нужны и давно ничего на стоят, в то время как здесь он будет просто жить, сполна обеспечивая своими руками и трудом собственное неповторимое бытие.
С этой утешительной мыслью Алексей задремал и провёл часть пути в полусонном состоянии, время от времени нарушаемом толчками от ухабов и резких хмельных поворотов. Очнулся он лишь тогда, когда двое сантехников вытащили его из пикапа и принялись усаживать на траву под тополем.
— Всё, Воронец, прикатили! Ну, бывай, друг, не грусти!
Пока Алексей приходил в себя, дверь пикапа захлопнулась, и машина, обдав смачным выхлопом дешёвого бензина и пылью, укатила прочь.
Алексей с трудом поднялся и побрёл в направлении, откуда доносился автомобильный гул.
— Извините, в какую сторону на Москву?— поинтересовался он у пожилого хозяина древних “Жигулей”, возящегося в моторе.
— В Москву собрался? Беги, пока автобус не отъехал! Вон там видишь - автобус с хачами?— водитель показал на остановившийся впереди высокий междугородний автобус, на заднике которого были нарисованы снежные горы и флаг с полумесяцем.
— Меня ограбили,— ответил Алексей,— и мне нечем заплатить. Если бы кто подвёз хоть немного в ту сторону…
— Ну, я до Верхнего Мамона могу подвезти. Поедешь?
— Конечно поеду. Спасибо!
Нервно завершив замену свечи - “чтоб не троила, сука!” - водитель “Жигулей” пригласил Алексея на пассажирское кресло и тронулся в путь. За разговором выяснилось, что ему сорок пять, хотя выглядит на чистые шестьдесят - в точности как безымянный дальнобойщик, когда-то подвозивший Алексея до Полтавы.
Но в отличие от ушедшего в себя украинца, водитель “Жигулей” всю дорогу, из-за неустранимых проблем в двигателе растянувшуюся на четыре часа, только и знал, что с упоением костерил власть и порядки в стране.
— Всё чиновники,— объяснял он,— продажные сволочи. Самые приличные из этого человеческого отродья поимели свои должности ещё лет пятнадцать назад и теперь держатся за них, как за приватизированную квартиру. А остальные - места покупают. Должность замгубернатора, который ничего не решает, стоит пять миллионов евро - прикидываешь? Ну а того, кто решает,- и двадцать, и даже все пятьдесят… За личный приём у губера надо пять тысяч баксов отдать помощнику - и это без гарантии решения, просто за письмецо или звоночек по делу твоему. Ну а с гарантией - сам думай, во сколько обойдётся. Про должности в ментовке даже не говорю, там беспредел полный. У нас тут один банк недавно начал выдавать кредиты “Муниципальный”, “Губернаторский”, “Служу народу” и “Шапка Мономаха” - как раз для этих-то самых дел.
— А Мономах тут причём?
— Как причём? Для покупки в Москве должностей федерального уровня!— ответил водитель “Жигулей” с непоколебимой убеждённостью.
— Неужели всё так просто?
— А ты-то думал! Ты, знаешь, парень, не грусти, это во всём мире теперь так - и в Европе, и в Америке - везде. Только у них это делается тонко и красиво, а у нас - у нас, как всегда в России-матушке: чтоб попроще да побыстрей!
— Но если всё, как вы говорите, покупается снизу доверху, то кто же тогда просто работает - железо плавит, хлеб печёт?
— Да те и пекут, кому нужны деньги, чтобы подняться наверх! А как на первую же ступеньку поднялся - ну стал, положим, из рабочего цеховым мастером - так начинаешь копить на следующую. Так вот жизнь у людей и идёт, только они этого не замечают. Ну а кто это усёк - может взять кредит и сразу перескочить повыше. Умно!
— Всё-таки не понимаю я эту вашу теорию,— сказал Алексей после очередной остановки для прокачки бензонасоса.— По ней выходит, что все люди без исключения стремятся к власти - к большой ли, маленькой - неважно, главное, чтобы это была власть. Но стремление к власти требует усилий, причём усилий солидных,- а ведь можно спокойно жить, просто работая и не помышляя ни о каких статусах и должностях.