Страница 8 из 21
Тем не менее сам нэп все-таки существовал почти до конца 20-х годов…
Вряд ли стоит пытаться вообразить себе как повел бы себя в этой ситуации, будь он жив и здоров, В.И. Ленин. Вспоминается другой, на наш взгляд, весьма похожий случай: деятельность царя Александра II и его окружения. Последние практически в полном составе были против отмены крепостного права в России, но царь добился своего – отменил сам факт крепостного права. Спрашивается: изменил ли царь цивилизационный облик бывшего крепостного крестьянства?
Далее мы не раз будем возвращаться к ответу на этот вопрос. Сейчас же, рассматривая современные проблемы, зададимся тем же вопросом: претерпели ли цивилизационные контуры какие-либо изменения (в лучшую сторону, конечно) постсоветского российского общества?
Положительно на этот вопрос ответить пока трудно. Можно согласиться лишь с тем очевидным фактом, что вся история России свидетельствует о том, что она уже более тысячелетия является цивилизованной страной. Эта цивилизация является вполне самостоятельной, отличной от других. Специфичность российской цивилизации можно представить в виде следующих особых норм, стандартов, правил и принципов:
1) государство превыше всего;
2) общество как целое выше человека как индивида;
3) право должно обеспечивать мощь государства, прежде всего военную;
4) не богатство гарантирует власть, но власть обеспечивает богатство (из чего следует, что коррупция есть неотъемлемая черта этой цивилизации);
5) производство, технология, инновация, наука имеют смысл и оправдание лишь постольку, поскольку они содействуют военному могуществу, расширению территории и укреплению государства;
6) высший моральный принцип есть оправдание любых акций, лишь бы они были направлены на укрепление власти, служение ей;
7) основное внутреннее назначение государства – патерналистское: государство определяет, что хорошо, а что плохо для граждан, распределяет блага с учетом места каждого в иерархической системе власти, вырабатывает для всех подданных смысл и назначение их жизни и позволяет им «вольности» и «шалости» лишь от сих до сих, в качестве разминки перед военными действиями. Политические партии, церковные, научные и другие организации имеют право на существование лишь как на механизмы, укрепляющие власть;
8) ложь, клевета, преступление и т. д. оправданны и нравственны, если они подчинены сверхзадаче государства, т. е. укреплению военного могущества и расширению территории.
Именно на этих фундаментальных ценностях цивилизации и было построено всё детально разработанное и изощренное законодательство, которое состоит как бы из двух частей – эссенциальной, подлинной, ориентированной на власть, и камуфляжной, маскирующей наше право под моральные ценности христианства и других более развитых цивилизаций.
В этой социально-исторической реальности в России существовали и развивались разные формы и типы социоэкономики. В принципе таких типов социальных механизмов всего два: распределительный (дистрибутивный) и рыночный. Соответственно различаются и два типа социоэкономики – дистрибутивная экономика и рыночная экономика. На разных этапах развития общества можно наблюдать и различные комбинации этих типов с преобладанием одного или другого из них.
Дистрибутивная экономика характерна для традиционного общества и подчинена задачам жизнеобеспечения всего населения страны на уровне его выживания. Ее концепцию разработал в середине XX века известный венгерский экономист Карл Полани. Суть этой концепции в том, что в традиционном обществе государство доминирует над всеми структурами; продукты производственной, хозяйственной деятельности сначала концентрируются в руках государства, а затем государство по своим критериям распределяет полученное. В СССР, например, распределялось всё. Практически 80 % продукции составляли средства производства и вооружения и лишь 10 % – товары для населения.
Второй тип – рыночная экономика, которая приспосабливается к запросам общества. В такой экономике и обществе в целом утверждается принцип максимизации полезности.
В российской социально-исторической действительности существовали и развивались вполне определенные рыночные отношения.
Речь идет не о капитализме, а именно о рыночных отношениях. Более того, как отмечают некоторые ученые, сама российская цивилизация была не только условием, но и порождением этих отношений. Знаменитый путь «из варяг в греки» был торговым путем, но по нему же к нам пришли варяги, сделавшие Россию наследственным владением Рюриковичей с их уникальным «княжим правом». Крепостной рынок, возникший при наследственном владении дома Романовых, тоже был рынком.
Вялый, унылый и беспомощный рынок, подозрительные и неумелые с точки зрения Запада русские купцы, принцип «не обманешь – не продашь», неприемлемый для протестантской этики капитализма, – всё это свидетели особого российского рынка, но не отсутствие рынка вообще. После отмены крепостного права (1861 г.) российский рынок стал более интенсивно развиваться, чем при Петре I, во времена Ивана Грозного и Годунова. Наивысшей точки процесс европеизации и капитализации наш рынок достиг в конце XIX века. Сложившаяся рыночная ситуация и необходимость дальнейшего развития в этом направлении требовали радикального изменения российской цивилизации и неотъемлемой от нее деспотической организации власти.
Трансформация российского рынка, основанного на низких технологиях, вялотекущих экономических процессах, малоинициативных предпринимателях и купцах (хотя и среди них были яркие и сильные фигуры), отсутствии серьезной капиталистической этики и свободы предпринимательства, в рынок современного капитализма требовала новой цивилизации, новой общественной организации, радикальных изменений в ядре нашей культуры.
Однако вместо всех этих изменений Россия получила естественное следствие нашей «особой» цивилизации «особого» рынка «особого» исторического пути, на который толкал нас родной отечественный деспотизм – социалистический механизм власти. История впоследствии показала, что переход от нецивилизованного общества к цивилизованному куда проще, чем смена цивилизаций, поскольку речь идет не о создании системы, а о вытеснении старой системы и замене одного блока взаимосвязанных систем цивилизации, технологии, экономики и культуры аналогичным блоком качественно иных систем.
Современный капиталистический рынок с таким же трудом «пробивает» себе дорогу в аналогичной ситуации. Обстоятельства становления рынка в современной России еще труднее, чем это было в царской России, поскольку здесь те стандарты, правила и ценности, о которых речь шла ранее, приобрели особый идеологический оттенок прочных негативных стереотипов по отношению ко всем капиталистическим ценностям. Кроме того, в советской России сложился и свой рынок, непохожий ни на старый, ни, естественно, на тот, который Россия стремится создать сегодня. Именно поэтому рыночное реформирование в России идет не только трудно, с большими потерями (это, как показала практика посткоммунистической трансформации в странах Восточной Европы, свойственно всем бывшим членам социалистического лагеря), но и с некоторыми рывками. Причем, и вперед, и назад.
Общеизвестно, что капиталистический рынок немыслим без реализации и наличия следующих пяти факторов:
1) капитал как фундаментальная экономическая основа эффективного производства и торговли;
2) свободное предпринимательство, целиком ориентированное на производство товаров в объеме, необходимом для удовлетворения развитых человеческих потребностей и обеспечения благополучия подавляющему большинству населения в соответствии с современными стандартами жизни в развитых обществах;
3) признание частной собственности священной и неприкосновенной, так же как и признание права на существование всех других форм собственности, кроме абсолютно монопольной государственной;
4) инновационный механизм и высокоэффективные современные технологии, опирающиеся на стержневую информационную технологию, обеспечивающие высокую автоматизацию промышленного и интеллектуального труда, качество товаров, ресурсосбережение, экологическую безопасность и гуманизацию среды обитания: