Безмолвный

- Правда?

- Да.

Думать? Для тебя это и должно быть любовью, так?

Не знаю, что я должен чувствовать по этому поводу. Кажется, это и неважно. Я как будто бегу изо всех сил, и вдруг земля уходит из-под ног. Если ты любишь ее, в чем я уверен, то я совершенно не знаю, куда теперь ступать. Почему я от этого так смешался? Не знаю.

- Ты ее любишь?

Я смогу заставить тебя дать ответ. Ты же только образ в моей голове. Вот и все, что от тебя осталось.

- Да, - наконец признаешь ты. – Но это неважно.

- Нет, важно, - возражаю я. Сердце пускается вскачь. Ладони становятся горячими, потными. Я знаю ответ на свой вопрос и больше не хочу обсуждать это с тобой. – Если ты ее хочешь, скажи ей. Тебе нужно… Она-то точно тебя желает. Может, тебе стоит…

Я не хочу давать тебе советы, как обустроить личную жизнь.

Уж она точно бы знала, как быть с Его костлявыми коленями. Знала бы, что делать с Ним. Она спросила, не ревную ли я. Кажется, да. Странно. Понятия не имею, почему. Он мой. Вот почему. Мой. Ничей больше. Боже, я даже не могу произнести это вслух. Представляю, как Он посмотрел бы на меня. Возможно, разозлился бы. Или просто расхохотался. Или проигнорировал. Не знаю. Почему это так сильно меня напрягает? Я хочу, чтобы Он был счастлив. Хочу, чтобы Его любили и чтобы Он кого-то любил. Это должно быть в жизни каждого. Видеть, что он счастлив – с кем угодно. Это обрадует меня. Я уверен, что обрадует. Потому что Он мне не безразличен. Я не хочу, чтобы Он страдал, вот и все. А Он не знает, как избежать страдания. Впрочем, этого не знает никто. В конечном счете, все страдают. Однако в первый раз больнее всего. Всегда.

- Разумеется, я ее не люблю, Джон, - ты кладешь газету на колени. Тебе скучно, я тебя раздражаю. Ты видишь, но не замечаешь. – Истина гораздо очевиднее. Я люблю тебя.

Твои слова бьют наповал. Это то, что ты бы сказал на самом деле, или то, что я хотел бы от тебя услышать? Нет. С какой стати мне хотеть слышать от Него такое? Не знаю. Мы не пара. Мы не спим вместе. Дать определение слову «спать».

- Эй, ты вообще меня слушаешь?

Гарри.

Рывком возвращаюсь в реальность. Гарри сидит напротив. В руках - чашка кофе. Она крайне раздражена. Рассказывала мне о работе, наверное. Или туфлях? Или погоде? Кажется, я немного отвлекся. Воспоминания. Как наркотик.

- Да, - говорю я. – Конечно. Продолжай.

Мой чай уже совсем остыл.

========== Глава 3: Безликий бежевый ==========

Поворачиваю ключ в замке, толкаю, открываю дверь, включаю свет. Глубокий вдох. Я дома.

Неужели, Джон? Здесь? И это место ты теперь называешь домом?

Если честно, твой ядовитый тон несколько оскорбляет. Не тебе меня судить. Не сейчас. У тебя больше нет голоса. Прыжок с крыши лишает этого права. Смирись.

Да, вот где я сейчас живу, Шерлок. Вот где я живу. Ты бы возненавидел эту квартиру, знаю. Это меня и привлекло. Ты бы наверняка начал крутить носом. Уставился бы на меня, моргая, как ошалелая сова на ярком свету, состроил бы то самое выражение лица. Для тебя такое немыслимо. Ты бы сюда не вписался.

Знаешь, если уж на то пошло, мне ведь повезло с этой квартирой. И уж точно не благодаря тебе. Да это чудо, что владелец согласился сдать ее мне. После всех этих статей, фотографий в газетах, где я всегда рядом с тобой. Я более чем уверен, он меня узнал. Но он никогда не упоминает о тебе. А таких людей немного. Он не пристает ко мне, а мне только этого и надо. Анонимности. Хотя бы ее видимости. Уютной лжи.

Сначала я думал, это ненадолго. Временно. Ну, ты знаешь. Вырваться. Сменить обстановку. Тогда это казалось хорошей идеей. Теперь я в этом не уверен.

Я теперь безымянный парень из безымянной квартиры, Шерлок. Один из толпы. Тот, кто ничего не ожидает, – ни разрешения быть там, куда мне путь заказан, ни приглашения пройти за желтую полицейскую ленту. Но это также значит, никаких любопытных взглядов, никакого сочувствия. Никто не спрашивает, как я. Никто не ждет, что я разрыдаюсь и буду рвать на себе волосы, а мне совершенно точно не хочется так себя вести. Больше никаких смс-ок в три часа ночи. Больше меня не подхватывает на дороге и не увозит во всякие сомнительные места черный автомобиль. Нет больше клиентов и экспериментов на кухне. Только тишина. Покой. Одиночество. Именно то, что мне сейчас нужно.

Так что, да, Шерлок, это теперь мой дом. По крайней мере, на время. Вот что случилось, когда ты ушел. Тебе не понять.

Чего мне точно не понять, так это присутствия жуткого столового гарнитура.

Засранец мажорный.

Но он и правда несколько уродлив.

Знаешь, сам бы я тоже его уж точно не купил, но квартира сдавалась уже обставленной, и я не собираюсь по этому поводу крутить носом. Он нормальный. Очень удобный. Рассчитан на четверых, но я всегда сижу один. Мне этого более чем достаточно. Да и вообще, не тебе судить. Более чем уверен, ты в свое время успел пожить в роскоши. Наверняка. Лестрейд точно сможет рассказать мне о том, где ты жил раньше. А тебе бы это понравилось, так?

Хотел бы я взглянуть, где ты жил, до того как мы встретились. Что? Не говори, я и так догадываюсь. Настоящие дворцы, наверное. Яркие, индивидуальные. Твой брат всегда о таком заботился. Ты, должно быть, под кайфом разглядывал лепнину в дорическом стиле, вырубался, растянувшись на мозаичном полу. Тогда, еще до встречи со мной. Вероятно, ты жил в каком-то иллюзорном викторианском мире. Где домовладелица ведет себя как экономка. Я прав? Не видел жутких хибар, одиноких комнатушек, безликих квартирок. Превосходно, рад за тебя. Чертовски рад.

Я не сомневаюсь в этом. Ни секунды не сомневаюсь. Вокруг тебя та особенная аура, что заставляет любого в радиусе пятнадцати футов проявлять больше индивидуальности, чем это кажется возможным. Она влияет на любого, включая меня. На меня она влияет особенно сильно. Я и представить себе такого не мог. Мир до тебя был лишен таких ярких красок. Но тебя больше нет, Шерлок. Ты оставил меня. Ты упал.

Я больше не живу в мире твоих иллюзий. Магия иссякла. Ты шагнул c этой чертовой крыши, и волшебство рассеялось. Оно работало, принимало форму, только из-за тебя. Я мог заинтересовать его, только будучи рядом с тобой. А такой мебелью обставлен реальный мир. Банально, да? Это то, на что ты меня обрек, Шерлок. Именно так.

Джон, это место подходит только временным, скучным постояльцам.

Квартира нормальная. Более чем. Это, если ты не заметил, не какая-то сточная канава. Да, спартанская. Утилитарная. Как я. Я утилитарен, Шерлок. Ты это знаешь. Ведь знаешь? С квартирой все в порядке, она мне подходит. Так и должно быть. С такими как я.

Согласен, тут все чересчур строго. Голые стены выкрашены безликой бежевой краской. Стандартная мебель. Диван жестковат. Когда-нибудь я распакую свои вещи, и тут уже не будет так пусто. Но я достану не все. Некоторых вещей мне лучше не видеть. А пока, сойдет и так. В некотором роде такая обстановка придает уверенности. Она проста и функциональна. И ни о чем не напоминает.

А ты думал, будет по-другому? Когда прыгал с этой чертовой крыши. Черт! Где еще ты ожидал меня увидеть? Да, квартира крохотная. Да, безликая. Скучная. Но она чистая. Она не так уж плоха. Я могу быть доволен. Да и вообще, у меня нет особого выбора.

Нет, есть.

Нет. На самом деле, нет.

Здесь ужасно.

Неправда! Это именно то, что мне нужно сейчас, ясно тебе? Чистый лист. Ни призраков, ни красноречивых дырок от пуль в стенах. Ни пальцев на полке холодильника. Ничего, что напоминало бы о тебе. Тихо. Мирно.

Отвратительно.

- Отвратительно?

Ты должен вернуться на Бейкер-стрит. Там твой настоящий дом.

- Не могу.

Ты же знаешь, что не могу. Не могу вернуться. Только не сейчас. Может, и вовсе никогда. Это слишком. Там стоит два кресла, Шерлок. По крайней мере, когда я уходил, они еще были там. Два кресла, лицом друг к другу. А нас больше не двое. Неужели ты не понимаешь? Я не могу оглядываться на прошлое с любовью. Не могу. Пока не могу. Это чересчур. Это слишком жестоко. А ведь в тебе всегда была какая-то доля жестокости. Я думал, ты пытаешься ее от меня скрыть. Думал, что это у тебя вышло.