Стратегия обмана. Трилогия

   - Золото? - заинтересовался он.

   - Да, слитки золота высшей пробы, чистейший металл. Соглашайтесь, сэр Майлз, неизвестно, когда ваши гипогеянцы дойдут до своих чертогов, сколько будут добывать обещанные вам камни и какого качества они будут, когда их принесут вам. Я же готов передать вашим финансистам обе оговоренные суммы сегодня же, в Лондоне. - В глазах сэра Майлза уже загорался алчный огонек, и Сарваш не мог этого не заметить и потому добавил. - Смею заметить, что алмаз требует грамотной огранки, чтобы стать бриллиантом и возрасти в цене. Умелых мастеров во все времена было немного. Кто знает, сколько алмазов они загубят впустую на шлифовальном станке, и какие убытки в итоге вы понесёте. С золотом же убытков быть не может. С акциями компаний ваши брокеры могут распорядиться как им угодно, но смею заметить, что предлагаемый вам портфель весьма доходен.

   Сарваш смог нажать на самую больную точку для Фортвудса - игру на бирже, которой был привержен сэр Майлз и от которой периодически страдал бюджет Фортвудса. После обещания портфеля ценных бумаг, Темпл уже ничего не мог поделать - сэр Майлз целиком ухватился за идею продать Гольдхаген Сарвашу - потому что это очень выгодно.

   - Тогда зовите юристов, - улыбнулся Сарваш, - подпишем все бумаги. Надеюсь, мы сможем оформить сделку, как оплату услуг Фортвудса по бессрочной охране сестер Метц от посягательств гипогеянцев, которые наверняка ещё не раз повторятся?

   - С чего вдруг нам брать на себя такие обязательства? - хотел было возмутиться Темпл.

   - Хотя бы с того, - холодно ответил Сарваш, пристально глядя на него, - что никто и никогда не посмеет сказать, что Фортвудс просто взял и ограбил двух альваресс. - и он снова улыбнулся. - А так, вы продали два страховых полиса. Разве не это выглядит благообразно?

   Его приложение было безоговорочно принято. Финальные аккорды сделки сыграли в этот же день в Сити, когда Сарваш перевёл всё обещанное на счета Фортвудса. Лили с мелочью на счету осталась в Лондоне свободным и защищенным человеком. Сарваш же поехал обратно в Фортвудс за Гольдхаген.

   В это время полковник привел её в свой кабинет, где в присутствии юристов она подписала тот самый документ об уплате непомерной суммы за бессрочные охранные услуги от Фортвудс на веки вечные. Впрочем, текст договора он ей прочесть не дал, поторопив с подписью, потому что знал любовь Гольдхаген к занудству и расспросам - откуда столько денег, кто заплатил, почему. Пусть Сарваш потом сам ей всё и объясняет. Когда юристы удалились с договором, полковник произнес:

   - Всё, теперь ты свободна.

   - Ну, наконец, - скривилась она, - а то мне ещё к ужину готовиться.

   - Ты не поняла. Ты совсем свободна. Уезжай сегодня же до наступления темноты.

   - В смысле? - всё ещё не хотела понять она.

   - В прямом. Пока ночью из Фортвудса не отпустят на волю двух гипогеянцев, ты уедешь отсюда первой. Скоро приедет Сарваш и заберёт тебя, - и твердо прибавил. - И чтоб я тебя больше никогда здесь не видел, поняла?

   Судя по виду женщины, смысл слов доходил до неё медленно.

   - С Сарвашем?

   - Да?

   - Уехать?

   - Да.

   - Сегодня?

   - Сейчас.

   - Чёрт, а я ведь ко всем вам уже успела привыкнуть.

   - Даже не думай, - предупредил её полковник. - К Сарвашу теперь привыкай.

   Собрав малочисленные пожитки, Гольдхаген вышла из своей комнатушки. Пока полковник выводил её и здания нового корпуса, она чуть ли не с тоской оглядывала все вокруг, будто навеки покидает родной дом.

   - Хватит ломать комедию, - предупредил он её уже на улице, - я тебя и так насквозь вижу.

   - Чёрствый ты. Всё-таки здесь не самая плохая тюрьма.

   - Скажи это остальным служащим. Сегодня они закатят грандиозную вечеринку в честь твоего отъезда.

   - Зато как долго они будут меня помнить, - рассмеялась Гольдхаген.

   - Можешь не сомневаться, будут помнить до последних дней и ещё внукам расскажут.

   Когда вдали около рощи показалась фигура Сарваша, полковник произнёс:

   - Вот он, твой горячий поклонник и спаситель.

   - В каком смысле, спаситель?

   - Сама его спросишь. Если он захочет, расскажет.

   - Ну, надо же, какие секреты. Ты лучше скажи мне, с чего ты в прошлый раз взял, что он вообще хотел меня забрать? Нет, правда, всё не могу понять, откуда он узнал, что я здесь.

   - Я сказал.

   - А зачем?

   - У нас была договоренность.

   - Да? И давно.

   Гольдхаген уже успела надоесть полковнику со своими расспросами, и потому он предпочел честно ответить.

   - Лет одиннадцать как.

   Если она не совсем дура и умеет считать, стало быть, всё поймет и отстанет. Но не тут-то было.

   - Это что же, сразу после нашей с ним эпичной встречи в компании Народного фронта освобождения Палестины?

   - Его самого.

   - И что, Сарваш после этого сразу рассказал об этом тебе?

   - Нам об этом много кто рассказал. Альвары могут быть не только преступниками и пострадавшими, но и свидетелями. Между прочим, Сарваш тебя защищал.

   - Да ну? - Гольдхаген сделала вид, что удивлена.

   - Ты совсем, что ли не понимаешь, как он к тебе относится? Радовалась бы, что хоть кому-то не всё равно, сядешь ты в тюрьму или нет.

   - А он что в 1975 году так и сказал, боюсь, как бы Александра не села в тюрьму? - насмешливо произнесла.

   Впервые полковнику стало обидно за Сарваша, который только что уплатил заоблачный выкуп за абсолютно дрянную и неблагодарную бабёнку, которая не то что маломальскую симпатию не может выразить, но ещё и потешается.

   - Слушай, бестолочь неблагодарная, - воззрился он на Гольдхаген, - Сарваш ещё одиннадцать лет назад попросил заступиться за тебя в случае ареста. Понимаешь ты, что ради тебя он пошёл с прошением в Фортвудс, на что не каждый альвар решится. А для тебя решились только твоя сестра и Сарваш.

   - Так зачем он пришел к вам?

   - Да предупредить, что ты можешь влипнуть в историю, и нам, вернее моему отделу, придётся тебя вытаскивать из заварухи, где ты, собственно и очутилась.

   - Так он знал, что меня могут арестовать в Британии?

   - Не знаю, что ты о нём думаешь, но он далеко не дурак, догадаться было не сложно, что ты из ИРА.

   - ВИРА, - поправила она.

   - Не всё ли равно?

   За время этой беседы Сарваш уже успел подойти к ним. Гольдхаген мило улыбнулась, он улыбнулся в ответ.

   - Привет, - произнесла она, - неужели ты ждал меня одиннадцать лет?

   Сарваш на миг задумался:

   - Если вы о том приключении в Швейцарии, то да.

   - Как ты узнал, что я из ВИРА?

   Он пожал плечами:

   - Просто цепочка логических предположений.

   - Да? И ты всё понял?

   - Почти.

   - А помнишь ту романтическую ночь четыре года назад, - мечтательно улыбалась она, - ты, я, плеск Темзы и труп Роберто Кальви под мостом Чёрных Братьев? Я ведь прочитала утренние газеты.

   - Господи... - пробурчал полковник, слушая их со стороны.

   - Да, - рассмеялась Гольдхаген, - а мы при нормальных обстоятельствах не встречаемся.

   - Можно подумать, что у тебя в жизни бывают нормальные обстоятельства. - Посмотрев на часы, полковник решил поторопить парочку. - Время идёт. Вы собираетесь отсюда уезжать?

   - Только один вопрос и всё, - произнесла Гольдхаген и обратилась к Сарвашу. - Четыре года назад, когда я сказала тебе, что никуда с тобой не поеду, что ты сделал потом?

   В глазах Сарваша мелькнула неуверенность - крайне нехарактерная для него черта:

   - В каком смысле?

   - Ты ведь поехал в Фортвудс сообщить, что я в Лондоне, так?

   - Точнее сказать, позвонил.

   На лице Гольдхаген уже не было и тени улыбка. Она только понимающе кивнула и потупила взор:

   - Ну, конечно, ты просто позвонил. А я потом думала, с чего вдруг полицейские как с цепи сорвались под конец мая, как раз когда всей нашей ячейке надо было готовиться к акции в Гайд-парке. Даже пришлось менять конспиративные квартиры, четырех людей уводить из-под удара. - И она подняла голову, чтобы посмотреть Сарвашу в глаза. - А это всего лишь ты позвонил в Фортвудс.