История одной жизни

- Будете рожать?

- Пока не знаю, - честно ответила я, поморщившись, от болезненных коликов в животе. После того, как Дима два дня назад уехал в свой город, по причине того, что у него сильно заболела двоюродная сестра, он взял с меня клятвенное обещание, что я буду хорошо питаться и хоть изредка выходить на свежий воздух. Я это обещание с присущим мне в последнее время пофигизом нарушила. И сейчас, в первый раз за последнее несколько дней испытала острое дикое желание загрызть какую-нибудь жареную курочку.

- Девушка, вы сейчас должны очень чётко представить перед собой картину всей ситуации. Если не ошибаюсь, вам только недавно исполнилось восемнадцать. Срок беременности четыре недели. Это немного, но не так уж и мало. Вы должны в кратчайшее время, решить, что вам делать. Если будете долго раздумывать, и только через месяц решитесь сделать аборт, последствия могут быть намного более тяжелыми, чем сейчас. На ранних сроках беременности есть все шансы, что в дальнейшем, когда вы захотите, а главное будете готовы родить ребёнка, проблем с беременностью не возникнет. Для этого вам нужно сдать анализы, и я скажу вам, опасно для вашего здоровья избавляться от ребёнка или нет.

- Вы меня отговариваете от родов?

Я не совсем понимала, что происходит. У меня действительно сложилось такое впечатление, что врач отговаривает меня оставить ребёнка.

- Оксана, если я не ошибаюсь? - утвердительно кивнув, я проследила за тем, как женщина достала из своей сумочке пачку сигарет, несколько секунд прокрутила её в руках, потом мельком бросила взгляд на меня, скривилась, и убрала сигареты в первый ящик стола. - Оксана я вас не отчего не отговариваю. Решение всегда остаётся за вами. Мне только хотелось бы, чтобы вы были уверенны, в том, что делаете. Знаете, сколько у нас бывало случаев, когда такие молодые девушки как вы, сначала решали оставить ребёнка, а потом под давлением друзей, знакомых, своих с позволения сказать 'женихов' бежали на аборт. И знаете, что происходило потом? Большинство из них через несколько лет ночевали под дверьми моего кабинета, кабинетов моих коллег, готовые отдать все, что у них есть, только ради того, чтобы хотя бы раз в жизни испытать счастья материнства. Бывали и другие случаи, когда молодые мамочки не решились, возможно побоялись в своё время сделать аборт, а потом отказывались от своих крохотных малышей сразу после родов. Вот вы, уверенны в том, что будете рожать? Что действительно хотите этого ребёнка? Что не пожалеете о своём решении?

- Я не знаю, - опять тот же ответ, и вставший в горле тошнотворный комок слёз. Не выдержав пронзительного взгляда врача, вспотевшими и начавшими чуть подрагивать ладонями, я закрыла своё бледное исхудалое лицо.

- Скажите, отец ребёнка уже знает о вашей беременности? Он готов вас поддерживать?

- Нет, он не знает, - согнув ноги в коленях и прижав их груди, я смахнула скатившуюся по щеке одинокую слезинку. Андрей не знает, но что это меняет? Не думаю, что он будет в восторге от этой новости. В последнее время я совсем перестала его понимать. Мы отдалились настолько, насколько это вообще возможно. - И я не уверенна, что он будет рад, когда я ему сообщу.

- А родители? Близкие родственники? У вас есть кто-нибудь, на чью помощь вы можете рассчитывать?

- Я детдомовская. Не родителей, не родственников у меня нет. Но у меня есть друг. Он...он, пожалуй, единственный кто не отвернётся от меня.

- Простите, что лезу не в своё дело, но я бы не стала рассчитывать на помощь друга. Вряд ли он будет круглосуточно находиться рядом с вами, помогать вам во время беременности и после. Обеспечивать, в конце концов. Вы сами имеете постоянное место работы?

- Нет.

- Вы студентка?

- Я не поступила.

- Лимитчица? Из какого горда приехали?

- Из Челябинска.

- У вас есть своё жильё? В Москве или в своём родном городе?

- Нет. У меня ничего нет.

Я чувствовала, как эти вопросы загоняют меня в тупик. Они словно сдавливают вокруг меня острие кинжалов, безжалостно уничтожая хрупкую жизнь моего ещё не родившегося малыша. Уничтожают мои крохотные надежды на то, что я смогу дать ему жизнь.

- А как же жильё от государства? Вам оно положено по закону.

- Я стою в очереди, но неизвестно когда смогу получить свою комнату в коммуналке. Если вообще смогу.

- Тогда, в силу всех обстоятельств я бы советовала тебе ещё раз всё хорошенечко обдумать. Если всё же решишься рожать, вставай на учёт в женскую консультацию. Но знай, судьба у тебя будет нелёгкая. Даже если отец ребёнка останется с тобой и будет помогать, это очень тяжело в таком раннем возрасте нянчиться с малышом. Ты как я вижу, к этому пока не готова. Поэтому, если решишься прервать беременность, сообщи об этом как можно скорее. Тянуть нельзя.

- Я поняла. Можно идти?

Встав с кушетки, я почувствовала дикую слабость во всём теле. Сейчас мне больше всего на свете хотелось двух вещей: есть и спать. Всё остальное можно решить после.

- Иди. И Оксана, - остановившись в самых дверях, я обернулась к вставшей со своего кресла женщине. - Я хочу, чтобы ты знала, я тебе сейчас ни к чему не склоняла. Ты сама должна принять решение. Сама, не обращая внимания ни на чьё мнение. И быть в этом решении уверенна на все сто процентов.

- Доктор, - почему-то в этот я миг позабыла и о голоде и о желании завалиться в кровать. Мне вдруг стала так необходима поддержка. Чья либо. Хоть даже и постороннего человека. - А как бы поступили вы? Пожалуйста, ответьте мне сейчас, не как врач, а как женщина. Что бы вы сделали на моём месте?

- Я девушка не вправе вам сейчас чего-то советовать как женщина. Могу проконсультировать вас как врач, не более. Да и не нужно вам моё мнение. Я вам человек посторонний.

- И пусть, - сама того не заметив я сорвалась на крик. - Может, у меня и нет людей, которые были бы мне НЕ посторонними. Скажите мне как женщина, как мать, судя по стоящим на вашем столе детским снимкам, чтобы вы сделали на моём месте?

- На снимках мои племянники. Своих детей у меня нет, и, наверное, уже не будет.

- Почему?

Сейчас мне было глубоко плевать, что мой вопрос, наверное, прозвучал совершенно бестактно. Если врач советует мне прервать беременность, а я принимаю её слова именно так, то мне нужно знать, что меня ждёт дальше.

- Потому что сама была когда-то той же глупой дурочкой слишком поздно решившейся на аборт. Так что, вы девушка, подумаете.

- Всего доброго.

Я подумаю, только вот боюсь, всё уже решено за меня.

- А знаете Оксана, - Марина Павловна снова заставила остановиться меня в самых дверях. - Ровным счётом всё зависит от человека. Какой он внутри. Какая у него сила воли и выдержка. Его окружение и всевозможные обстоятельства не имеют никакого значения. Если вы готовы, если вы морально чувствуете, что сможете всё вынести, то рожайте. Да это, наверное, не правильно, что я вам всё это говорю...но жизнь сложная, Оксана. Если мы всегда будем чего-то бояться, будем прогибаться под обстоятельства, ничего и никогда не получится. Настоящее счастье познают только сильные люди.

*****

Кэт смотрела, как он поправляет галстук, заправляет в брюки рубашку, разглаживает пиджак, и чувствовала, как в ней поднимается волна злости. Пепельница была уже переполнена окурками сигарет. Всё рушилось. Всё, что ей удалось выдрать невероятными усилиями. Геннадий практически забыл к ней дорогу. Возможно, у него начались какие-то трудности в семье, в работе, или он просто нашёл себе новую 'подружку', но Кэт абсолютно точно понимала, что её 'папик' сходит с крючка. Он практически перестал ей звонить, в то время как раньше её мобильный разрывался. Когда он перестанет оплачивать её счета - всего лишь вопрос времени. Поэтому, девушка отлично понимала, что ей пора подыскивать себе нового спонсора. И на этот раз она была готова сделать ставки по крупному. Кэт больше не интересовали состоятельные пожилые мужчины с 'крепким браком' за пазухой. Её молодость и красота недолговечна. Когда-нибудь она станет никому не нужна даже в роли любовницы. Нужно устраивать свою жизнь сейчас. Когда она ещё даже не переступила рубеж двадцатилетия. И Кэт казалось, что она уже нашла подходящую кандидатуру. Последние несколько недель владелец контрольного пакета акций крупного столичного банка Андрей Громов практически не вылазил из её постели. Всё шло хорошо. Кэт даже думала, что уже пора переходить в стратегическое наступление, когда все её планы встали под угрозу. Эта смерть...чёрт, наверное, она подкосила даже саму Кэт. Девушка никак не думала, что холодная месть, которая предназначалась Кривицину, погубит совсем другого человека. Она всего лишь хотела, чтобы Стас понял, какого это, когда тебя бросают, но она никак не желала его невесте...смерти. Чёрт побери, только от одного этого слова мурашки по коже. Думать о том, что она виновата в смерти Надежды, Кэт не хотела. Кто виноват, что у этой девушки была такая расшатанная психика? В конце концов, она бы всё равно узнала о похождениях своего женишка. Это был лишь вопрос времени. Так что во всём случившемся виновен лишь Кривицин и никто больше. Кэт, наверное, давно бы смогла отпустить эту историю, если бы не Андрей. За последнюю неделю он превратился лишь в тень похожую на человека. Он тоже считал, что в смерти подруги есть и его вина. За то, что покрывал Кривицина, за то, что врал ей. И Кэт это не нравилось. Она боялась, что в таком состоянии Андрей снова захочет сблизиться с Оксаной. С этой серой мышью, которая, наверное, всё делает, чтобы прибрать его к рукам. Но нет. Этого не будет. Кэт добьётся Громова любой ценой. И если для этого придётся растоптать болтающуюся под ногами овечку, она не побрезгует.