Страница 15 из 17
Перламутровый зашипел, пригнув голову к земле, но с места не сдвинулся. Буль-Буль продолжил:
- Я знаю, каково это, быть немного другим, отличаться от окружающих. Над тобой смеются, тебя жалеют, обижают. В тебя никто не верит, кроме самых-самых близких. Рокка в тебя верила, ей было все равно, какого цвета у тебя чешуя, она гордилась тобой. Ты же не хочешь, чтобы ей было плохо?
Дракон погудел что-то с грустью. В ярко-желтых глазах засветилась тоска. Буль-Буль сделал шаг вперед и протянул руку.
- Помоги мне спасти ее, Перламутровый. Если ты не поможешь, он заберет у нее все жизненные силы, и она умрет! И все принцессы, которых вы похитили, тоже умрут! Ты же не хочешь никому зла. Ты просто запутался, все еще можно исправить. Пожалуйста, помоги!
Дракон, увидев протянутую руку Буля, снова зашипел, но тут же повернулся и посмотрел вслед удаляющемуся черному дракону. Перламутровый, наклонившись к мальчику, шумно втянул в себя воздух. Необычный дракон с Древесных островов перенял способность своих предков остро чувствовать ложь. От рыжего мальчика пахло правдой. Рокка была в смертельной опасности! Перламутровый загудел, тревожно перебирая лапами. Расправив перламутровые перепончатые крылья, дракон выпустил в небо столб огня.
- Стой! – Буль-Буль поднял здоровую руку, усмиряя дракона, - С Семиямом не так легко справиться. Скорее, идем!
Буль бросился к Семигору, дракон пополз за ним, то и дело с беспокойством оглядываясь. Он всматривался в удаляющееся черное пятно и никак не мог понять, почему этот странный рыжий мальчик медлит, зачем ему нужен этот дряхлый старик, когда жизнь Рокки в опасности. Буль-Буль опустился на колени перед Семигором и осторожно перевернул его на спину. Перламутровый обнюхал лицо волшебника, лизнул его шершавым языком и грустно пророкотал. Старик, казалось, даже не дышал. К глазам опять подступили слёзы, но Буль-Буль решительно прогнал их, плакать было некогда, он припал ухом к груди волшебника и с облегчением услышал едва различимые удары сердца. Семигор был жив, но помочь сейчас ничем не мог. Буль-Буль, отряхнув от пыли серую котомку, аккуратно положил ее под голову старика.
- Дождитесь нас – прошептал он еле слышно, похлопав Семигора по плечу.
Странная вспышка где-то в темной пустыни кратера, прорезала Буль-Булю глаза. Он поднялся, всматриваясь в темноту. Что-то светилось и переливалось, прячась под черно-серым слоем вулканического пепла. Буль бросился к свету, едва не свалившись со ступеней лестницы, боль простреливала плечо, пыль забивала рот и нос, мешая дышать, но мальчик видел лишь этот яркий свет. Бронзовый бюст горел ярче золота на солнце, разрывая ночную тьму. Прабабушка Солита рвалась в бой.
Буль-Буль поднял статуэтку из пыли, она была теплой, даже горячей. Глаза старухи гневно воззрились на мальчика. «Сколько можно медлить» - кричал сердитый взгляд. Буль-Буль бросился обратно к ритуальной площадке, вопя что есть силы:
- Перламутровый! Сюда! Скорее!
Дракон не заставил себя долго ждать, он плюхнулся в клубы пыли и, схватив Буля за шкирку, усадил его к себе на шею. Расправив перепончатые крылья, Перламутровый легко оттолкнулся от земли и, ловко лавируя между молниями, бросился в погоню за Семиямом.
Буль-Буль распластался на шее дракона, обхватив ее ногами и левой рукой, правой он, морщась от боли, прижимал к груди горячий бронзовый бюст прабабушки Солиты.
Кругом ревела буря. Черный тучи, налетая одна на другую, гремели и выбрасывали молнии, ветер выл и порывами нападал на Перламутрового, стараясь сбить его с намеченного курса. Тогда дракон спускался чуть ниже и море накрывало его волнами со всех сторон. Буль-Буль, то и дело задерживая дыхание, лишь крепче прижимался к теплой чешуе и молил высшие силы о том, чтобы бюст прабабушки Солиты не выскользнул из его руки и не потерялся в этих яростных волнах.
Наконец, они увидели его. Черный дракон спокойно и невозмутимо летел, не обращая никакого внимания на бушующую стихию, его даже не пугали сверкающие совсем рядом молнии. Семиям сидел на его могучей шее, а Рокка лежала, свернувшись калачиком на широкой бугристой спине. Она уже была одета в черный балахон, а на ее голове красовалась золотая корона. Мерцающие золотистые нити, тянущиеся от Рокки, окутывали Семияма тонкой паутиной.
Перламутровый и Буль-Буль зависли на хвосте у черного дракона. Буль выпрямился, сел поудобнее и, переложив бюст в правую руку, начал отводить ее для броска, он уже знал, что будет делать. Семиям вдруг обернулся, будто что-то почувствовал, мерцающая паутина разгорелась сильнее.
- Ах, ты предатель! – злобно прошипел он, и Перламутровый зашипел, оскалившись.
Буль-Буль уже готов был сделать решающий бросок, но это мгновенье, бронзовая статуэтка раскалилась до красна. Вскрикнув от боли, Буль выронил бюст прабабушки Солиты и уставился на свою руку. Вся ладонь почернела, будто обуглилась.
Семиям расхохотался, откинув голову назад. Не переставая злобно смеяться, колдун развернул своего дракона почти нос к носу с Перламутровым и прокричал:
- Это колдовская сила, малыш! Она может убить тебя. Смотри-ка, твой дракон поймал безделушку, которую ты выронил, – Перламутровый действительно успел поймать статуэтку когтистой лапой и сейчас старательно протягивал ее Булю, - Посмотри внимательно на свою руку, эта сила и песчинки от тебя не оставит. Готов ли ты рискнуть? – и новый раскат хохота заглушил вой ветра.
Буль-Буль вспомнил свой дом, сад, библиотеку. Вспомнил маму и отца. Когда-то давным-давно, Буль был еще совсем малыш, отца привезли с поля боя всего израненного. Он не поднимался с постели две недели, мама лечила его и много плакала. Когда отцу стало лучше, Буль-Буль пришел его навестить. Он смотрел на отца, на его худое бледное лицо, на перевязанные раны и никак не мог понять, почему Рэв не отступил, ведь он мог остаться цел и невредим. Когда Буль задал этот вопрос отцу, тот слабо улыбнулся и ответил:
- Я просто посчитал, сколько людей погибнет, если я отступлю и бросился в бой.
Семиям все хохотал, не в силах остановиться. Буль-Буль вдруг увидел двенадцать испуганных девочек, Рокку, Чика, Семигора и еще сотни и сотни людей, которых погубит человек в деревянной маске. Он наклонился и схватил бюст прабабушки Солиты. Руку обожгла боль, такая сильная, что из глаз сами полились слезы. Размахнувшись, Буль-Буль закричал и, собрав остаток сил, запустил статуэтку в Семияма.
Тяжелая бронза врезалась в хрупкое дерево, яркая, словно молния вспышка, ослепила Буль-Буля, душераздирающий вопль колдуна возвестил о том, что все кончено.
13. Что было потом?
Вспышка света ослепила и Перламутрового, он в панике начал метаться и кувыркаться в воздухе. Буль-Буль полетел в воду, уже привычно задержав дыхание. На этот раз он выплыл на поверхность довольно быстро, руки и ноги научились действовать слажено, да и море уже не пыталось его погубить.
Буль-Буль вынырнул как раз в тот момент, когда огромный черный дракон с громким хлопком рассыпался на тысячу летучих мышей и Перламутровый свирепо рыча, разогнал их огнем. Принцесса Древесных островов, раскинув руки, полетела вниз, но дракон кинулся наперерез Рокке и поймал ее у самой воды.
- Эй! Сюда! Перламутровый, сюда! – кричал Буль, отчаяно размахивая руками. Дракон сгреб мальчика за шиворот четырехпалой лапой и усадил себе на спину, где принцесса Древесных островов уже выдирала с остервенением из волос золотую корону. Не успел Буль-Буль приземлиться на чешуйчатую кожу, как тут же получил подзатыльник.
- За что? – завопил Буль, потирая затылок.
- За то, что сбежал без меня, - отозвалась Рокка, уперев руки в бока, - Когда зелье перестало действовать и я, наконец, проснулась, я чуть с ума не сошла от страха за тебя. Ты же совсем ничего не умеешь делать
- Я тебя вообще-то спас, - с обидой в голосе проговорил Буль-Буль. Перламутровый загудел, подтверждая его слова.
- С тобой я еще разберусь, лети к вулкану! - сердито крикнула на дракона Рокка и тот испуганно притих.